Джонатан Троппер - Самое время для новой жизни
– А если нет? – спросила Линдси.
– Тогда, наверное, придется посмотреть правде в глаза и признать, что я уже не та наивная девочка. Что я… повзрослела.
– Ты любишь его?
Элисон глядела себе в кружку.
– Люблю, – прошептала она. – Очень сильно. В том-то все и дело.
– Надо же, Элисон, – сказал я после некоторого молчания. – Кто бы мог подумать, что ты в таком раздрае?
– Ага, – она улыбнулась. – Я это умело скрывала. И даже к психологу ходила какое-то время.
Мы с Линдси изумленно подняли брови.
– Да ну? – не поверил я.
– Несколько лет назад. Родители настояли. Мне лет двадцать семь было. В этом возрасте у сестер уже родились первенцы. А я отстала от расписания, родители волновались.
– И как все прошло? – поинтересовался я.
– Он пригласил меня на свидание.
– Не может быть! – взвизгнула Линдси.
– Говорю вам, – улыбнулась Элисон.
– Пригласил на свидание, зная, что ты безнадежно влюблена в Джека? Да, этот парень не ищет легких путей.
– Точно. Так я ему и сказала, когда мы расставались.
– Расставались? То есть ты таки с ним встречалась? – недоверчиво осведомился я, а Линдси захихикала.
– Конечно, – Элисон и сама смеялась. – Симпатичный был парень, к тому же умел слушать…
Линдси теперь хохотала в голос:
– Ушам своим не верю! Встречалась с психологом! Уж кто-кто, но ты!
– И как долго? – спросил я.
– Месяца два. Но весьма насыщенных.
– Не сомневаюсь, – кивнула Линдси. – А почему расстались-то?
– Однажды мы занимались любовью у него в кабинете, прямо на кожаной кушетке. Было горячо, доложу я вам. Но потом, когда я уходила, секретарша выдала мне счет, и…
– Боже мой, – теперь уже и я смеялся.
– Очень странное чувство, – ухмыльнулась Элисон. – Что же я, за секс заплатила? То есть совсем дошла до ручки? Тогда я, наверное, и решила: хватит. После посещения психолога чувствовать себя еще более жалкой – это не дело.
– А счет ты оплатила? – поинтересовался я.
– Хуже. Его оплатили мои родители.
Линдси едва не упала с дивана от смеха, у нее была настоящая истерика.
– Родители оплатили ей секс! – Линдси едва могла говорить. – Нет, это прелесть! Почему ты никогда мне не рассказывала?
– Тут особенно нечем гордиться, – Элисон напустила на себя серьезность. – На самом-то деле жаль. Правда хороший был парень.
– Вы чего тут веселитесь? Я что-то пропустил? – поинтересовался Чак, появившись на лестнице.
– Просто рассказываю, как спала со своим психологом.
– А кто не спал? – Чак плюхнулся в кресло. – Подожди-ка. Тобой, что, психолог занимался?
– Занимался, – кивнула Элисон.
– Еще как занимался, – вставил я, вызвав очередной всеобщий приступ смеха.
– Ты тоже с психологом спал? – спросила Элисон Чака.
– Разумеется. Не знаю, правда, считается ли это, потому что своего психолога я встретил в больнице, захотел с ней переспать и назначил свидание.
– Мнение судей? – Линдси театрально взмахнула рукой.
– По-моему, здесь имеет место служебное несоответствие, – заявил я.
– А по-моему, распространенный синдром, – возразил Чак.
– Если пациент западает на психолога? – уточнил я.
– Нет. Психолог на пациента. Я с несколькими психологами спал.
– Не самый дешевый способ встречаться с женщиной, – заметила Линдси.
– Не намного дороже, чем ходить на свидания, если ты об этом, – сказал Чак. – К тому же можно сколько угодно говорить о себе, ведь именно этого от тебя и ждут. А если захочешь порвать, всегда есть неотразимый довод. Просто говоришь: “Нет, это неправильно. Ты же мой психолог, в конце концов!” Он или она почувствует себя глубоко виноватым и мучить тебя не станет.
– Тебе бы книжку написать, Чак, – предложила Линдси.
– Он сейчас серьезно? – обратилась ко мне Элисон. – Никогда не могу понять.
– Я слишком давно его знаю, поэтому не исключаю такой возможности.
– А теперь действительно о серьезном, – Чак сел прямо. – Я сегодня еду домой. Не буду указывать вам, что делать, но, если кто хочет присоединиться, у меня в машине места предостаточно.
Слова Чака были встречены глубокомысленным молчанием, каждый размышлял, что делать. Я избегал мысли об отъезде с тех самых пор, как Чак заговорил об этом после побега Джека. Мы прожили в Кармелине меньше недели, но Манхэттен казался уже другой планетой, и перспектива возвращения вселяла в меня тихий ужас. Я мог вообразить свою квартиру и клетушку в редакции “Эсквайра”, но себя там не обнаруживал. Будто разглядывал старый альбом с газетными вырезками – знакомыми, но больше не имеющими отношения к жизни. Я гадал, скоро ли после возвращения пустота снова завладеет мной. Думал о Линдси, о том, как это будет выглядеть технически – я приеду в свою квартиру в Верхнем Ист-Сайде, она, соответственно, в свою, в Сохо. После перенесенного вместе за последние дни жить отдельно вроде бы не имело смысла, но съезжаться по прошествии всего лишь недели тоже неблагоразумно. Все, что в горах складывалось само собой, казалось, не выдержит тщательного анализа после возвращения в город. Однако рано или поздно вернуться придется.
От этих мыслей веселость моя померкла, но решить я ничего не успел, поскольку, бросив взгляд в окно, увидел на подъездной аллее полицейский автомобиль.
Помощник шерифа Дэн вернулся, и на сей раз не один. Он захватил шефа. Шериф Джозеф Салливан обладал классической внешностью: широкогрудый коротышка лет пятидесяти с рябым мясистым лицом и четко очерченными узкими губами. Очевидно, он являлся сторонником той точки зрения, что, пока можешь натянуть парочку жидких прядей на свой лоснящийся кумпол, юридически тебя нельзя назвать лысым. У Салливана были водянистые голубые глаза, в которых светился настойчивый ум, изрядное брюшко и ордер на обыск дома Элисон. Он передал ей бумаги, позволил тщательно их изучить, безропотно стоя на крыльце и не делая попыток войти в дом.
– Не понимаю, – Элисон читала ордер, сосредоточенно наморщив брови. – Все-таки на каком основании вы собираетесь проводить обыск?
– У нас есть причины, – с ухмылкой сообщил помощник Дэн, высунувшись со своего насеста за левым плечом Салливана.
Шериф наградил его неодобрительным тяжелым взглядом – помолчи, мол, – и снова повернулся к Элисон.
– Уверен, во время вчерашнего визита помощник Пайк известил вас, что мы ведем довольно щекотливое дело.
– Честно говоря, шериф, – я тоже вышел на крыльцо, – мы ничего особенно не поняли со слов помощника Дэна… – я поспешил поправиться, – …помощника шерифа Пайка. Вы очень нас обяжете, если объясните подробнее.
– Давайте не будем забегать вперед, – шериф улыбнулся лукаво. – Прежде всего я хочу, чтобы мисс Шоллинг провела мне небольшую экскурсию по дому. – Переворачивать вверх дном ничего не буду, просто быстренько осмотрю каждую комнату. А после сядем вместе и мило поболтаем, раскроем карты, так сказать.
– Они в самом деле имеют на это право? – обратился я к Элисон. – Вот так ворваться в дом без всяких законных оснований?
– Оснований у нас более чем достаточно, – заметил помощник Дэн.
– Я не с тобой разговариваю, идиот, – огрызнулся я.
– Что?! – помощник шерифа сделал шаг ко мне, однако Салливан его опередил.
– Сбавь тон, сынок, – предостерег он меня. – Законопослушные граждане так себя не ведут.
– То есть только преступники считают его идиотом?
Шериф даже улыбнулся слегка, а вот помощник Дэн внезапно схватился за деревянную дубинку, висевшую у него на поясе:
– Ах ты, мразь!
– Так! – на сей раз веско осадил нас шериф. – Хватит! Сейчас мы будем делать вот что. Вы трое, – он указал на Чака, Линдси и меня, – останетесь на крыльце с помощником Пайком. И вести себя будете хорошо. Тем временем мы с мисс Шоллинг прогуляемся по дому. Если все в порядке, обещаю, я сяду и объясню вам, что происходит. Ну а если нет, – он задержал на мне суровый взгляд, – тогда объяснять придется вам.
Шериф кивнул Элисон, она беспомощно глянула на нас и распахнула входную дверь. Салливан проследовал за ней внутрь, прикрыл дверь за собой. Мы втроем уселись на верхней ступеньке крыльца, едва не дымящийся от злости помощник шерифа встал за нашими спинами. Чак, у которого все краски схлынули с лица, как только он увидел ордер, молча смотрел прямо перед собой широко открытыми глазами. Линдси сидела между нами, прислонившись ко мне, а я оперся спиной о балясину и не спускал глаз с помощника шерифа Дэна. Удивительно, но такой оборот событий не особенно меня испугал. Словно была здесь некая сюрреалистическая неизбежность и я с самого начала подсознательно чувствовал, что все закончится именно так. К тому же искренне верил, что не может Джек подать на нас в суд. Мы приехали сюда помочь ему и теперь сядем в тюрьму? Безумие. Я был так уверен в этом, так глубоко убежден в благополучном исходе дела, что, когда на крыльце появились Элисон и шериф – она с каменным лицом, он с вопросом, не будем ли мы сильно возражать против того, чтобы сесть к нему в машину и проследовать в департамент, – я даже не сразу сообразил, что происходит.
