Том Кокс - Под лапой. Исповедь кошатника
А может, мы просто неправильно поняли этих дикарей? Может, донимавший тетю и дядю дикарь хотел и сам прилипать к холодильнику? Может, ту жуткую царапину на глазу Шипли оставила отважная лапа кота, готового дарить бескорыстную любовь? Пабло тоже, бывало, чересчур резвился с Бутси, но я не могу представить, чтобы он поднял на кого-то свою большую мягкую рукавичку. Когда Шипли счел, что от этого толстого, смахивающего на пушистый помпон существа, исходит угроза, и набросился на Пабло, тот прибег к ежиной тактике: свернулся в клубок – превратившись в гигантский шар – и лежал так, пока опасность не миновала.
На тот момент у каждого из моих питомцев была запутанная история отношений со всеми другими. Встречаясь на лестнице, они припоминали друг другу сотни украденных нагретых местечек, настойчивых обнюхиваний задниц, злобных взглядов, разборок с помечанием территории, незаслуженных лакомств и споров о кошачьей мяте. Несмотря на все это, Пабло ни на кого не держал зла – зато на него частенько злились остальные.
Джанета, по-видимому, ничуть не волновало, что в нашем доме ему отведена роль дурачка. Не знаю, связаны ли две эти вещи, но за все годы именно его психологическое состояние доставляло нам меньше всего проблем. Неприятности с ним, конечно, случались – Джанет блевал, как бегун, объевшийся перед кроссом, и частенько направлял свою мощную струю в сторону «Зенита» и «Надира», кошачьих автоматических кормушки и поилки со странными названиями[19]. Впрочем, я научился распознавать первые признаки тошноты и обычно успевал предотвратить катастрофу[20]. Ни одно из наших животных за свою жизнь не разбило столько керамических и стеклянных вещей, а однажды Джанет, проходя мимо свечки, спалил себе хвост. Однако, несмотря на подобную неуклюжесть, он всегда оставался невозмутимым.
Хотя с момента переезда в Норфолк Джанет притащил в дом на своем хвосте столько опилок, что хватило бы на целый лес, к его коже никакая гадость не присасывалась, да и периодов уныния мы за ним не замечали. В отличие от Шипли и Медведя, он не терял в драке кусок уха и не противился появлению в доме новых маленьких жильцов. Запросы Джанета касательно досуга были на удивление простыми. Большинству представителей нашей пушистой семьи требовалась кошачья мята и заграничные мыши на батарейках, чтобы ненадолго впасть в игривое состояние, Джанет обычно сторонился покупных игрушек, и для полного счастья ему хватало сухой макаронины или колпачка от ручки, которые он мог часами гонять по полу.
У меня не было веских причин считать его умственно отсталым. Единственное происшествие, в результате которого Джанет мог повредиться рассудком, произошло в Лондоне, когда он прыгнул из окна квартиры за диким голубем. После этого Джанет был слегка не в себе, но наш тогдашний ветеринар, южноафриканец, сказал, что беспокоиться не надо. Учитывая, что сам прыжок не отличался здравым смыслом, вряд ли стоило делить умственные способности Джанета на до и после.
Однако не следует считать, что, если животное слегка глуповато, значит, оно никогда не грустит. Хотя Джанет и был счастливым идиотом, имелось в нем что-то и от темной лошадки – и не только в смысле, что у него была темная шерсть и он слегка походил на лошадь. Порой я замечал, как Джанет сидит на балконе и с тоской смотрит на супермаркеты на том берегу озера. О чем он думал? Возможно, мысли у него были такие: «Моя видеть много воды, там плавать еда, а над ней летать еда, я бы съесть, если бы мог плавать и летать и делать из них желе, но большие яркие вывески вдалеке пугать меня». Хотя Джанет мог размышлять о чем-то более грустном – и я не про ушного клеща, от которого он никак не мог вылечиться.
Медведь, Ральф и Шипли относились к Джанету с терпением, как к местному дурачку или бывшему ведущему детской телепередачи, который перебрал с пуншем на вечеринке; Шипли так вообще весело с ним боролся. Я надеялся, что в Пабло Джанет найдет равного себе друга. Увы, большую часть времени они просто не обращали друг на друга внимания. Началось знакомство тревожно: привыкший получать пинки от Шипли, Пабло, в своей энергичной и полудикой манере, быстро сделал необходимые подсчеты («Черный мех плюс кошка равно ОПАСНОСТЬ… минус ирокез и дерзкий тявкающий мяв равно БЕЗОПАСНОСТЬ»), чуть нюхнул его и… на этом все.
Я не мог понять: то ли им обоим просто не было дела друг до друга, то ли Пабло, глядя на Джанета – или наоборот, – думал: «Вот придурок, от такого лучше держаться подальше». Правда, вскоре они стали понемногу сближаться, хотя я не сразу это заметил, ведь в доме в то же самое время формировались отношения между другими, более крикливыми и жадными до внимания кошками. Джанет с Пабло зачастую устраивались спать в самой тихой комнате. Сначала они ложились в полуметре друг от друга, но когда я заглядывал через час, то Пабло уже придвигался на пару сантиметров ближе к своему пушистому товарищу, а иногда они лежали, симметрично раскинув лапы в разные стороны.
Понимали ли Пабло и Джанет, к чему это приведет? Что помогло растопить лед? Может, Пабло сказал Джанету, что тоже любит гонять сухие макаронинки по полу гостиной? Или рыжий мех Пабло смутно напомнил Джанету о той лисе, с которой он подружился в Блэкхит?
Станут ли их отношения настолько близкими, что в итоге они арендуют сарай в дальнем углу сада? Сомневаюсь. Закончится ли все покупкой дома под закладную или медовым месяцем с коктейлями под пальмой? Вряд ли. В конце концов, это просто двое очень глупых животных, которых вовсе не волнует их статус в обществе или финансовое положение. Они прижимаются друг к другу лишь потому, что так теплее.
И что удивительно, на это все равно интересно смотреть.
* * *Какой бы на тот момент была моя жизнь, не будь у меня кошек? С одной стороны, мало бы что изменилось. Кошки не затрагивали многие сферы моей жизни: я по-прежнему знакомился со многими людьми, по работе или через друзей, и мы с ними никогда не обсуждали питомцев. Через пару месяцев новые знакомые уже были в курсе, что я люблю гольф, музыку 70-х годов и сериал «Баффи – истребительница вампиров», но лишь самым близким я открывал правду о своей любви к кошкам. Да, люди наверняка замечают шерсть у меня на одежде и царапины на руках, однако любовь к мурлыкам не так заметна, как другие интересы. Когда увлекаешься лыжами, комиксами или артхаусными фильмами, хочется делиться этим с людьми – либо в разговоре, либо посредством своего внешнего вида. Я не старался скрыть тот факт, что мне нравятся кошки, просто в силу моего характера я не привык выставлять это напоказ.
С другой стороны, кроме, естественно, Ди, моих родителей и бабули, именно мои питомцы сильнее всего на меня повлияли. Последние годы выдались тяжелыми, и я держался только благодаря котам. Справилась бы Ди с мигренями, если бы не кошки? Трудно сказать; одно я знаю точно: хуже от них не стало. Как бы мы с Ди пережили самые жуткие моменты нашей катастрофы с недвижимостью, если бы нас не отвлекал застрявший на дереве Ральф или забравшийся на спину Медведя Джанет? Может, моя методика казалась примитивной, но еще гоняясь за Феликс в детстве, я понял одну важную вещь: кошки – как живой мячик для снятия стресса. Конечно, стресс этот иногда был ими и вызван, тем не менее жизнь с этими абсурдными по своей сути существами учит, что ко всем неприятностям надо подходить с юмором.
Мне было жалко людей, которые после работы возвращаются в пустые дома без мурлык. Мне повезло: каждый день в моей гостиной разворачивалась миниатюрная мыльная опера. Без этого я бы пропал.
Когда мы с Ди решили довести число наших кошек до шести, то были уверены, что особой разницы не заметим. Вышло наоборот. От родителей Ди прибавление теперь было не скрыть, по крайней мере без помощи замка и банки черной краски. А еще мы все больше времени проводили, наблюдая за ними. Да и как не наблюдать, если столько всего происходило?
Я нечасто ездил в отпуск, а если куда и ездил, то ненадолго, и объяснял это сам себе тем, что я домосед и трудоголик. Будь я с собой чуть откровеннее, то признался бы: мысль о том, чтобы отправить питомцев в кошачью гостиницу, меня пугала, а оставить их дома – тоже не лучший вариант, потому что рано или поздно Джанет засорит «Зенит» и «Надир» гигантскими срыгнутыми кусками еды. Но дело даже не в этом: я просто не хотел надолго разлучаться со своими мурлыками.
В 2006 году я решил воплотить в жизнь давнюю мечту и целый год участвовать в соревнованиях профессиональных игроков в гольф, но при планировании поездок на турниры думал только о том, как буду скучать по кошкам. Именно кошки выбирали, где нам жить, во сколько мне вставать по утрам, до какого часа можно задержаться на вечеринке у друзей, когда ездить в супермаркет, какая планировка должна быть в доме, какая планировка должна быть в саду.
С появлением Пабло и Бутси я больше не мог отрицать тот факт, что окончательно оказался под лапой.
