Лора Хилленбранд - Фаворит. Американская легенда
Вскоре чуть дальше по дороге выстроили новый ипподром, который назывался Агуа-Кальенте и обошелся в 3 миллиона долларов. Старый ипподром Тихуаны превратился в рай для скваттеров, и Поллард с Вульфом отправились искать себе место на новом ипподроме.
Вульф сразу же стал верховодить в Агуа-Кальенте. В 1933 году верхом на Галант Сэре, лучшем скакуне ипподрома, он выиграл гандикап в Агуа-Кальенте, одно из престижнейших соревнований. В 1934 году Вульф вместе с Галант Сэром намеревались защищать свой титул{191}. Утром в день скачек Вульф должен был разогреть лошадь, пустив легким галопом. Но в назначенное время наездник на тренировке не появился. Тренер Вуди Фитцджеральд прыгнул в машину и поехал к дому Вульфа. Развалившийся на кровати жокей был так поглощен чтением журнала для ковбоев, что не захотел отрываться на работу. Фитцджеральд в ту же секунду уволил наглеца. Вульф вернулся к чтению.
Фитцджеральд помчался назад на ипподром и принялся лихорадочно подыскивать замену Вульфу. Поллард в тот день не участвовал в скачках, и тренер отдал лошадь ему. Жокей безупречно провел скачку и ожидаемо победил. В тот день Галант Сэр выиграл более 23 тысяч долларов, а Поллард получил самый большой заработок в жизни. В карьере Полларда это были лишь третьи призовые скачки, и в некотором смысле он был обязан ими Вульфу. Спустя четыре года Поллард сможет вернуть ему долг.
Времена процветания и успеха пролетели быстро. Самое тяжелое испытание в жизни выпало Вульфу, когда он был на пике карьеры. Поначалу проблема проявилась в невинной привычке: Вульф часто засыпал{192}. Он днями мог дремать, растянувшись на кровати, а на вечеринках – заснуть посреди разговора. Жену Вульфа Женевьеву и его друга Билла Бака очень беспокоили эти странные приступы сонливости, и они не позволяли ему самому садиться за руль. Между скачками Вульф забирался на шкафчик для одежды и, свернувшись калачиком, отдавался во власть Морфея. Он так серьезно относился ко сну, что устроил себе тайное гнездышко на крыше ипподрома, за печной трубой. Он просыпался, когда распорядитель традиционно созывал жокеев перед скачками, спускался вниз, взбадривал себя стаканом кока-колы с несколькими каплями нашатырного спирта, вытирал губы, бормотал под нос что-то вроде: «Ну давай, заработай эти деньги – и домой!» – и кидался в бой.
Для обитателей жокейской вечная сонливость Вульфа была всего лишь одной из его многочисленных странностей. Но для Вульфа, Женевьевы и нескольких близких друзей она означала совершенно другое: диабет первого типа, инсулинозависимый{193}.
Его болезнь, очевидно, проявила себя в 1931 году, вскоре после открытия ипподрома Кальенте. С диабетом всегда сложно жить, но в тридцатые годы это был совершеннейший ад. Инсулин открыли всего за десять лет до того, как у Вульфа диагностировали диабет. Уровень глюкозы проверяли по анализу мочи, а такой тест мог определить лишь уровень, который был в крови восемь часов назад. Врачи могли вычислить дозу лекарства только методом проб и ошибок. Еще не были разработаны пищевые добавки, которые улучшают усвоение гормона, и доктора не до конца понимали, какая диета нужна для того, чтобы держать диабет под контролем. В результате такие пациенты, как Вульф, не могли в достаточной мере контролировать свое заболевание. После нескольких инъекций собачьего инсулина в живот, руку или ногу у Вульфа попеременно то резко поднимался, то сильно падал уровень сахара в крови. В результате его мучили тошнота, рвота, неутолимая жажда и неконтролируемый голод, приступы раздражительности и переутомление.
Была и еще одна серьезная проблема. В профессии жокея важно поддерживать максимально низкий вес тела. Но Джордж от природы не был мелким и легким. Коллеги-жокеи называли его «старой свинцовой накладкой». С подобным сталкивались почти все жокеи. С проявлением диабета проблема Вульфа только усугубились. При первом типе диабета у больных иногда случаются приступы чудовищного голода. Инсулиновые инъекции привели к тому, что Вульф набрал вес. Чтобы держать диабет под контролем, ему необходимо было регулярно питаться, диета должна была быть богатой белками и при этом низкоуглеводной. Нужно было есть мясо, а это неизбежно добавляло несколько килограммов. Между 1931 и 1932 годами вес Вульфа увеличился примерно на 10 %, до 52 килограммов, что слишком много для большинства лошадей.
Ему предстоял тяжелый выбор. Чтобы заниматься тем видом спорта, для которого Вульф был рожден, нужно быть очень худым. Но чтобы справиться с болезнью, ему необходимо было придерживаться образа жизни, который категорически исключал худобу. Он пытался найти золотую середину – регулярно принимая инсулин, поедая толстые бифштексы и сгоняя вес. Женевьеву очень беспокоили эти диеты для снижения веса, она пыталась остановить мужа, но он всегда находил способ поступать как считал нужным. Вульф был ярым поклонником методов Француза Холи. Хотя концепции Холи относительно снижения веса в некоторых случаях напоминали средневековые, в целом они были безопаснее того, что придумывали сами жокеи, так что Вульф в результате только выиграл. Но эта сгонка веса в сочетании с не до конца разработанными методами лечения диабета, типичными для тридцатых годов, сильно усложняли процесс контроля уровня сахара в крови. Временами казалось, что жокей вот-вот упадет в обморок. Тренер Джордж Мор вспоминал, что иногда он становился мертвенно-бледным, а друг Вульфа Сонни Гринберг рассказывал, как однажды Вульф внезапно рухнул на пол в жокейской комнате и был настолько слаб, что не мог произнести и слова.
Конец ознакомительного фрагмента.
Сноски
1
Так повелось, что в скачках принято называть огорчением внезапное поражение фаворита. Эта традиция началась с шокирующего поражения Военного Корабля лошадью по кличке Огорчение в 1920 году. Правда, это всего лишь байка. Жокеи использовали этот термин задолго до того забега. На самом деле репортеры, комментировавшие скачки, просто смаковали тот факт, что Военный Корабль проиграл именно лошади с такой кличкой. (Здесь и далее примеч. авт., если не указано иное.)
2
Хотя 8 тысяч долларов кажутся большой суммой, на самом деле это относительно низкая цена за скаковую лошадь. Скачки были одним из самых прибыльных видов спорта в Америке в то время, и даже непримечательные лошади часто зарабатывали 2–3 тысячи долларов в год. Кроме того, разведение чистокровных лошадей было потенциально прибыльным, что значительно увеличивало стоимость лошадей. Сухарь был относительно хорошо воспитан, что придавало дополнительную ценность этому жеребцу.
3
Официальные записи об этой скачке утверждают, что Сухарь удерживал лидерство с самого начала, но такая тактика оказалась неправильной. Многие свидетели утверждают, что Сухарь отстал слишком рано, а потом ускорился и победил.
4
В 1991 году д-р Джордж Пратт из Массачусетского технологического института использовал скоростную камеру, пленки и компьютерный анализ для того, чтобы оценить высококлассных лошадей для бега на короткие дистанции на ипподроме Аламитос. Он зафиксировал скорость в 84,4 км/ч. По результатам анализа Пратта, мировой рекорд на дистанции в четверть мили, установленный Головкой Сыра, составил 86,4 км/ч. Эти показатели отражают максимальную, а не среднюю скорость на протяжении всей гонки, которая обычно несколько ниже.
Комментарии
1
Об источниках: Когда я работала над книгой, полковник Майкл С. Ховард, правнук Чарльза и Марселы Ховард, великодушно предоставил мне доступ к личным архивам Чарльза и Марселы. В этих архивах было собрано огромное количество вырезок из газет и журналов, фотографий, телеграмм и писем. Некоторые из них не включали полной информации о печатном издании и времени публикации. В данном разделе я помечаю такие источники аббревиатурой SB. В некоторых случаях было непонятно, указывают даты на время, когда автор подшил эту статью в книгу вырезок или когда она впервые была опубликована. В случаях, когда дата соответствует дате занесения в файл, я использовала аббревиатуру FD. В большинстве случаев статьи появлялись в прессе на следующий день после того, как были занесены в файл.
2
Имена, мелькавшие в газетах: «Перебирая имена», Сан-Франциско Ньюс, SB, январь 1939; Б. Л. Беквит. «Сухарь: сага о великом чемпионе» (Уилфред Кроу, 1940), с. 33.
