Диана Чемберлен - Девочка-беда, или Как стать хорошей женщиной
Но она знала, что бесполезно оправдываться. Она встала и вытерла слезы рукой.
– Я хочу кое-что сказать вам всем, – начала она. – Мне очень тяжело, и тяжело Маккензи, но вы все усложняете еще больше.
Мэри вся напряглась:
– Вы не имеете представления, как…
– Дело вот в чем, – оборвала ее Лейси. – Я – опекун Маккензи. Я знаю, вам это не нравится. И по каким-то причинам вам не нравлюсь я. Впрочем, думаю, то, что наговорила вам Нола обо мне, усилило вашу неприязнь. Но вы беспокоитесь о Маккензи, я – тоже. И то, что нужно Маккензи и мне, – это ваша поддержка. Ей необходимо быть с вами на связи, знать, что она может обратиться к вам, где бы она ни жила. Что вы никогда не забудете ее, не оставите. Поэтому, пожалуйста, поддержите Маккензи и меня и перестаньте представлять все так, будто я ворую ребенка.
Она оставила их и ушла в другую комнату. Ей было тошно от них всех, кроме Амелии. Она понимала, что Амелии придется справляться с их гневом в одиночку, но не могла вынести с ними больше ни одной секунды.
Лейси поспешила в свою спальню, залезла в постель и позвонила Рику. Она знала, что он будет слушать ее сбивчивый рассказ и жалобы столько, сколько ей понадобится.
На этой неделе она разговаривала с ним несколько раз; к тому же он, как и многие другие, прислал ей на сотовый поздравление с днем рождения. Набирая его номер, она думала о том, что он был именно тем типом мужчины, который женщины в гостиной у Амелии наверняка бы одобрили.
Лейси была уверена, что, если бы у Маккензи были силы, она бы оказала физическое сопротивление при посадке на самолет, направлявшийся в Северную Каролину. Ее отношения с девочкой совсем не улучшились, если не стали хуже за последние пару дней, но теперь, когда они летели на восток, все ее внимание безраздельно принадлежало Лейси. Может, она наконец сможет разговорить ее.
Она помогала девочке упаковывать вещи накануне вечером. Лейси впервые была в небольшом доме Джессики и с удивлением рассматривала интерьер, который выбрала для жизни подруга. Пастельные тона, большое количество зеркал – все это заставило Лейси почувствовать, что она совсем не знала взрослую Джессику.
Стены в комнате Маккензи были обклеены постерами певцов и музыкальных групп, о которых Лейси никогда не слышала. Боже, она становилась старой! Маккензи хотела забрать все из своей комнаты, и Лейси помогла ей упаковать вещи в коробки. В самолет они возьмут немногое, остальное будет позже отправлено багажом.
Им повезло, в самолете у них было три места, и Маккензи смогла сесть у окна. Лейси видела, что девочка боялась летать. Ее загорелая кожа побледнела, когда они взлетали. Она вцепилась в подлокотники и не отпускала их. На ней были обтягивающие шорты и короткий топ, оставлявший голым ее тощий живот, и, когда самолет выровнялся, она достала завернутое в пластиковый пакет одеяло и укрылась им с головы до ног.
– А ваша мать умерла от несчастного случая? – спросила она так неожиданно, что Лейси потребовалась целая минута, чтобы ответить.
– Нет, – сказала она. – Мою маму убили. – Почему-то слово «убили» звучало лучше, чем «застрелили». – Ее застрелил какой-то мужчина.
Маккензи не нашлась что ответить на такое неприятное сообщение, но было видно, что она погружена в размышления.
– Мы ссорились, когда нас ударило, – призналась она. – Я на нее кричала. Я не думаю, что ее внимание было обращено на дорогу в тот момент.
Лейси сразу поняла, в чем дело. После смерти матери она сама страдала от синдрома вины, который, как говорят, охватывает оставшихся в живых.
– О, Маккензи, – вздохнула она, – это случилось не по твоей вине. Человек, который врезался в вашу машину, был пьян. Он целиком и полностью несет ответственность за случившееся.
Маккензи опять замолчала, и Лейси не знала, о чем еще с ней можно поговорить. По микрофону сделали объявление о том, что скоро подадут завтрак, а потом покажут второй фильм из цикла «Властелин колец».
– Потрясающе, – сказала Маккензи, и Лейси впервые увидела искреннюю улыбку на ее лице.
– Ты фанатка «Властелина колец»? – спросила она.
– Я смотрела первый фильм четыре раза, а второй – три.
– И ты хочешь посмотреть его еще раз?
Маккензи взглянула на нее.
– Элайджа Вуд, – сказала она, будто это что-то объясняло.
Они посмотрели фильм, и, как только он закончился, самолет начало слегка трясти, едва заметно, настолько слабо, что капитану не пришлось даже объявлять о том, чтобы пассажиры пристегнули ремни. Но Маккензи снова побледнела и опять ухватилась за подлокотники. Лейси попыталась отвлечь ее разговорами.
– Расскажи, что ты любишь делать? – спросила Лейси.
– Что вы имеете в виду?
– Я имею в виду хобби или что-нибудь еще?
– Я не хочу сейчас разговаривать.
Лейси забеспокоилась, не тошнит ли ее. Ее саму подташнивало.
– Ладно, – согласилась она, – тебе не надо ничего говорить. Просто слушай. Я собираюсь рассказать тебе, кто встретит нас в аэропорту и с кем ты будешь жить. – Это был неподходящий момент для того, чтобы рассказать ей, что их выселят из дома смотрителя маяка меньше чем через год, когда откроется музей. Маккензи не в состоянии думать о том, что произойдет в следующий момент, тем более о том, что случится на следующий год. Пусть пока привыкнет к одному переселению.
– За нами приедет мой брат Клей, – продолжила она. – Он тоже знал твою мать. Он был на несколько лет старше твоей мамы… матери и меня, но иногда мы тусовались вместе.
Это, конечно, было преувеличением. В тот год, когда Джессика забеременела, они вовсе не так уж много общались. Конечно, Лейси и Клей были глубоко привязаны друг к другу, но это не отражалось в тех грубоватых подростковых шутках, которыми они обменивались друг с другом. Они с Джессикой иногда появлялись на вечеринках, которые устраивали ребята постарше, где бывал и Клей, но он впадал в ярость, если видел ее, и тут же докладывал отцу, чтобы ей досталось.
– Клей недавно женился на женщине по имени Джина, и они удочерили маленькую девочку из Индии. Ее зовут Рани. Так что у тебя будет двоюродная сестричка.
Маккензи закатила глаза.
– Нет, не будет, – сказала она недовольно и резко. – Она мне не родственница.
Потише, предостерегла саму себя Лейси.
– И у нас есть собака по имени Саша.
Ей показалось, что она заметила искру интереса в глазах девочки.
– Мне не разрешалось иметь собаку, – сказала Маккензи. – У мамы была аллергия.
Лейси вспомнила, что Джессика всегда побаивалась животных. Но у нее не было аллергии, во всяком случае, ничего такого Лейси не припоминала.
– Ну вот, а теперь ты ее получишь, – улыбнулась Лейси. – Это черный лабрадор. Мы все вместе живем в чудесном старом доме, где раньше жил смотритель маяка.
– Странно, – отозвалась Маккензи.
– Твоя бабушка живет совсем недалеко от нас, – сказала Лейси. – Я езжу мимо ее дома в ветлечебницу отца. Он ветеринар. Твоя бабушка должна была прилететь домой вчера, поэтому завтра мы сможем навестить ее.
– А я не хочу, – сказала Маккензи.
– Ты не хочешь повидаться с бабушкой? – удивилась Лейси.
Она отрицательно покачала головой и отстегнула ремень.
– Мне надо пойти в дамскую комнату, – сказала она.
Лейси поднялась с места, чтобы дать ей пройти.
– Ты себя нормально чувствуешь? – спросила она, но девочка не ответила.
Лейси вернулась на место и уставилась на телефон, встроенный в спинку сиденья перед нею. Когда она села на самолет и впервые заметила этот телефон, она подумала, что никто, находясь в здравом уме, не станет звонить по этому телефону, когда минута разговора будет стоить несколько долларов. Теперь она знала: отчаявшиеся люди. Она прочла инструкцию, набрала приемную «Скорой помощи» и попросила соединить ее с доктором Саймон.
– Это ее падчерица, – сказала она.
Понадобилось несколько минут, прежде чем она услышала в трубке голос Оливии.
– Как продвигаются дела? – спросила Оливия.
– Ужасно, – сказала Лейси. – Мы в самолете, и сейчас она ушла в дамскую комнату, а я готова рвать на себе волосы. Она не хочет оставаться со мной, она ненавидит меня, она… Я думаю, ее стошнило в дамской комнате. Я для этого не подхожу, Оливия.
– Если ты думаешь, что ее тошнит, тебе надо быть рядом с ней.
Лейси представила себе, как она протискивается в крохотный туалет и держит волосы Маккензи, пока ее рвет. О боже. С большим облегчением она увидела Маккензи в проходе салона. Девочка возвращалась на свое место.
– Ой, она возвращается, – сказала Лейси. – Я позвоню, когда мы приедем домой и немного придем в себя, Оливия.
– Хорошо. Приведи ее, чтобы познакомить с Джеком и Мэгги.
– Оливия?
– Да?
– Я прошу прощения за то, что создавала проблемы, когда впервые встретила тебя.
Оливия рассмеялась:
