Эрик-Эмманюэль Шмитт - Яд любви. Отель двух миров (сборник)
У меня нет никакой причины убивать себя, но и причин жить у меня не больше: я подчиняюсь движению, что сильнее меня. Сила, которую я ощущаю, будит во мне любопытство, желание лакомства, восхищает, утомляет, дает мне отдых, бодрит, делает меня рассеянной и концентрирует мое внимание, делает терпеливой, храброй, бойкой, яростной или нетерпеливой.
Разглагольствовать, выстраивать аргументы, объясняя эту загадку, мне кажется еще бесполезнее, чем забрасывать сеть в океан, чтобы поймать воду. Лучше объять бесконечность, чем пытаться поймать ее в свои мелкие сети, разве нет?
Мое сердце переполняется. Ведь Лукас пресыщает мой эгоизм, и у меня теперь любовь в избытке ко всем, ко всем.
Джулия… Можно ли определять человека лишь его ошибками? Никто не может быть только плохим или только хорошим. Простить – значит осознать, что судьба постоянно импровизирует, что ее не зафиксируешь в прошлом, тем более в каком-то единственном моменте. Завтра не есть вчера.
Любовь, дай мне свою силу, и только сила меня спасет.
Всего два глагола я точно буду спрягать в жизни: я буду любить и я умру.
Но объявляю вам: прежде, чем умереть, я буду много любить!
Сегодня в полдень я пойду возложить цветы на могилу Рафаэль, а во второй половине дня отправлюсь навестить Джулию.
Отель двух миров
Действующие лица
Жюльен Порталь
Маг Раджапур
Доктор С…
Президент Дельбек
Лора
Мари
Молодой человек в белом
(роль без слов)
Молодая женщина в белом
(роль без слов)
В течение пьесы декорация не меняется.
В самом начале раздается очень странный звук, словно врывается мощный поток воздуха…
Это ветер такой мощи, что кажется, будто он засасывает в себя все, что попадается на пути, что он может все, что угодно, унести с собой на крыльях своего дыхания, – людей, корабли, деревья, дома…
Вой нарастает, вздувается, рычит, ширится, становясь невыносимым, и за несколько секунд он смолкает. При последних звуках затихающего воя слышно, как останавливается лифт.
Сцена освещается.
Холл отеля.
В холле в рассеянном искусственном свете видны расставленные вокруг низких столиков вполне традиционные кресла, стойка рецепции, пока пустая, от которой возможных клиентов направляют по двум коридорам, ведущим к номерам; над входом в первый коридор – буква В, над другим – С.
По огоньку над лифтом мы можем определить, что кто-то едет. Сигнал. Двери открываются.
Появляется Жюльен, еще довольно молодой человек, в светлом плаще. Он растерян, словно в шоке, одной рукой потирает лоб, другой опирается на проем двери лифта.
Помассировав лоб, он собирается с силами и медленно выходит из лифта. Идет неуверенно, как будто только что с ним произошел несчастный случай, который вывел его из равновесия.
Какое-то время оглядывается, потом подходит к стойке рецепции. Немедленно появляется высокий служащий с любезной улыбкой, во всем белом.
Жюльен опирается на стойку.
Жюльен. Где я?
Вместо ответа служащий мягко протягивает ему ключ. Жюльен берет ключ.
Жюльен. Вы правы. Пойду отдохну.
Человек делает какой-то знак. Появляется женщина в белом, тоже очень ловкая и молчаливая, подходит к Жюльену. Жюльен говорит с ней так, будто она ему отвечает.
Жюльен. Да, у меня ведь с собой багаж, он в машине… (Ищет ключи в карманах плаща, но не находит. Отчаявшись искать.) Оставьте… потом поищем…
Женщина берет его под руку и ведет к коридору В. Жюльен резко останавливается и оглядывается.
Жюльен. Вам же может быть нужна моя фамилия… вдруг кто-то позвонит…
Молодой человек за стойкой показывает ему на регистрационную книгу.
Жюльен. А… вы уже записали… хорошо… (Похоже, он растерян.) Да, вы правы, пойду отдохну…
Женщина крепко держит его. Они исчезают в коридоре В.
В коридоре С появляются два персонажа. Маг Раджапур, одетый в шелковый халат, заглядывает в холл.
Маг. Говорю вам, появился новенький!
За ним следует Президент, сухой, церемонный человек, одетый с той скромной строгостью, которую соблюдают в одежде мужчины, считающие себя прежде всего респектабельными.
Президент. Да нет же, я ничего не слышал.
Маг. Естественно, вы же глухи как сурок.
Президент (обиженно). Что-что?
Маг. Ну видите! (Поворачивается к служащему у стойки.) Рафаэль, ведь кто-то сейчас прибыл, не так ли?
Молодой человек улыбается.
Маг (считая, что это жест одобрения). А, мне так и показалось.
Президент (удивленно). Вы его Рафаэлем зовете, а я Габриэлем.
Маг. И он вам отвечает?
Президент. Конечно.
Маг. Выходит, мы оба правы.
Президент. Ни в коем случае. (Оборачиваясь к стойке.) Габриэль, вас зовут Рафаэль или Габриэль?
Но молодой человек безмолвно исчез.
Маг (садится). А почему вы не можете смириться с тем, что мы оба правы?
Президент. Потому что вы говорите одно, а я – другое.
Маг. Ну и что?
Президент. Правда может быть только одна, а двух быть не может. Или же. Или же. Или же правы вы, а я – нет.
Маг. Ваша правда не терпит моей?
Президент. Конечно.
Маг. Понимаю… Как замужняя женщина: ее нельзя делить с кем-то еще.
Президент. Я никогда и ни с кем не делил свою супругу.
Маг. Я тем более вам верю, что вчера вы мне показали ее фотографию.
Президент (обиженно). Что?
Маг (повторяя так, будто говорит с глухим). Вы вчера показали мне ее фотографию!
Маг разворачивает газету и начинает читать. Это никак не мешает Президенту продолжить разговор.
Президент. Вы видели сегодня Доктора С…? (Маг собирается ответить.) Я тоже нет. Я настойчиво требовал встречи сегодня утром, а ответа все нет. Разве можно так относиться к людям? (Маг собирается ответить.) Это совершенно недопустимо. А ведь на нас на всех были заведены исчерпывающие и точные досье, Доктор С… должен бы знать, с кем имеет дело. Как вы думаете, этот доктор достаточно компетентен? (Маг собирается ответить.) Я вынужден констатировать, что сегодня образование врачей происходит вопреки здравому смыслу, их нашпиговывают знаниями, как рождественских индюшек, но главному их не учат, а именно практике. В современной медицине сегодня работают не образованные люди, а варвары, обладающие информацией. Вы со мной не согласны? (Маг открывает рот, чтоб ответить.) Все дело в том, что это гнилое поколение, они не знают, что такое холод и голод, они не пережили войну, как сыр в масле катаются с самого своего рождения, вот в чем дело, не так ли?
Маг. Президент, как вам мои ответы, которые я давал на ваши вопросы?
Президент. Что?
Маг (как с глухим). Вам нравятся мои ответы?
Президент. Что вы там мелете? Я высоко ценю разговор с вами, но помолчите, пока я говорю.
Маг вздыхает и снова берется за газету.
Маг. Вас не беспокоит шелест газеты?
Президент. Что?
В этот момент входит Мари.
Мари. Я четыре раза перестелила постель, пять раз отдраила раковину, вытрясла занавески, прям не знаю, куда себя деть. Вам не надо что-то сделать, не знаю даже, пуговицы, что ли, пришить? У вас, часом, манжет нигде не оторвался?
Президент (стараясь нормализовать отношения). Мадам, вас принял Доктор С…?
Мари. Нет. А я-то ведь просила.
Президент. Это недопустимо. К нам здесь относятся как к уборщицам!
Маг (в шоке). Президент!
Мари (довольная). Он не ошибся, месье, я и есть уборщица.
Президент. Ах!
Маг. Господин Президент, здесь все без рекомендаций.
Президент. Вы о равноправии, я полагаю? Республиканская зараза проникла повсюду. Уже непонятно, кто есть кто. Ценность человека не имеет значения.
Маг. Для меня ценность человека в том, что он человек, и ничего больше.
Президент. Глупость! Опасная глупость!
Мари (Магу). Господин прав. Нельзя все-таки сравнивать Президента с уборщицей.
Президент. Вот видите! Даже она признает! А по-вашему, дорогая мадам, в чем же разница?
