Давид Фонкинос - Шарлотта
Пощади мой возраст юный,
Не бери меня с собой!
И Альфред ответил словами Смерти:
Дай, красавица, мне руку!
О, к чему твой скорбный стон!
Я несу тебе не муку,
Но благой и мирный сон.
С минуту они сидели молча.
Потом, не добавив ни слова, Альфред покинул комнату.
Шарлотта встала, выглянула в окно:
Никого. Наконец он вышел на улицу.
Обернется ли он, чтоб взглянуть на нее?
Фу, что за глупая мысль!
Он, наверно, и думать о ней забыл,
Да и зашел просто так, попрощаться, —
Обыкновенная вежливость.
А этот живой интерес к рисункам – как его понимать?
Может, тоже простая учтивость?
Однако он выглядел вполне искренним.
В общем, она не знала, что думать, ничего она больше не знала.
Шарлотта смотрела в окно, провожая взглядом Альфреда.
Он так и не обернулся, уходил, становясь все меньше.
Она неотрывно глядела вслед, пока он был еще виден.
На ходу он тряс головой,
Словно спорил с самим собой.
5
Сегодня после занятий Шарлотта сразу ушла.
Барбаре не удалось ее задержать,
Она осталась одна, и это ее огорчило:
Обычно Шарлотта охотно выслушивала подругу,
Была хранилищем ее откровений.
Барбара все ей могла рассказать о себе, о поцелуях Клауса,
Но при этом ее посещало какое-то странное чувство:
Жизнь Шарлотты довольно тосклива, почему же она ей завидует?
Барбара угадывала в подруге необычную, гордую силу.
Может, это харизма молчащих,
Горькая стойкость отверженных?
У Барбары было все – кроме этой стойкости духа.
Она бросилась вслед за Шарлоттой,
Но та уже была далеко.
Шарлотта отдала б все на свете, лишь бы увидеть Альфреда,
И, не застав его дома, рухнула на кровать.
С той минуты, как он вошел к ней, она стала его рабой —
Рабой его вдохновенного взгляда.
Писала картины, надеясь услышать его похвалу,
Ругая себя за глупость.
Конечно, она с ним виделась, виделась много раз,
Но он лишь здоровался с беглой улыбкой
И ничем не выказывал свой интерес.
Значит, его внимания к ней хватило всего на день?
Что ж, в этом есть своя логика.
Если вас отвергает ваша страна, то чего ожидать от мужчины?
И когда у нее не осталось надежды, вдруг появился Альфред.
Он без стука вошел в ее комнату.
Она вскинула голову.
Надеюсь, не помешал?
Нет-нет, я просто… задумалась.
Я хочу вам кое-что предложить, сказал ей Альфред
Серьезным, почти повелительным тоном.
Она изумленно глядит на него, а он продолжает:
Так вот, у меня деликатная просьба:
Я написал одну книгу… скажем, личного свойства.
Да-да, эта книга лишь обо мне.
Я думаю, каждое произведение должно говорить о своем творце.
Кстати, я ничего не имею и против вымысла,
Но такое пишется для развлечения.
Ведь люди нуждаются в развлечениях,
Это им помогает отвлечься от правды.
Впрочем, как я сказал, все это не важно,
Главное в том, что мы постигаем суть беспорядка.
Нет ничего важней, понимаете?
Только нам дано назначать подходящий момент для хаоса.
Только нам дано назначать подходящий момент для смерти.
Ну а мне остается возможность свободно сходить с ума,
И вам, наверное, тоже?
Я уверен, что вы меня не подведете,
И всецело надеюсь на вас.
Альфред помолчал с минуту,
А Шарлотта готова на все, чего бы он ни пожелал.
Одно то, что он здесь, у нее, вернуло ей смысл жизни.
Я хочу, чтоб ты сделала иллюстрации к моему роману,
Сказал он ей наконец, перейдя внезапно на «ты».
Не дожидаясь ответа, взялся за свой портфель
И вынул пачку листков, покрытых каракулями.
Шарлотта благоговейно взяла у него рукопись
И бегло просмотрела первые ее строки.
Потом подняла голову. Альфреда в комнате не было.
6
Шарлотта читала и перечитывала рукопись Альфреда,
Записывая в блокнот ключевые моменты книги.
Он рассказывал в ней о том, как лежал под трупом солдата.
Да, забыть можно все на свете, кроме своих наваждений.
Многие эпизоды войны словно навеяны адом,
Но была и странная красота в его описаниях страха.
Шарлотта сама жила в постоянном, хроническом страхе —
Говорила, ходила, дышала, ощущая его в себе.
Ей давно уж заказан доступ в бассейны и парки Берлина.
Целый город, родной ее город, превратился в поле сраженья,
Стал тюрьмой для людей ее крови.
Она приступила к наброскам.
Рисовала часами, круглые сутки,
Посвятив свою жизнь целиком только этой задаче, —
Так хотелось ей оправдать доверие автора книги.
Альфред назначил ей встречу
Через две недели, в кафе у вокзала.
Они встретятся там, чтоб Паула об этом не знала.
В назначенный день Шарлотта слегка тронула губы помадой…
Хотя нет… вдруг он над ней посмеется
За стремление выглядеть женственней?
Она сердито вытерла губы,
Но тут же накрасила снова.
Откуда ей знать, как добиться,
Чтоб мужчина признал ее красоту?!
Никто никогда не глядит на нее,
Впрочем, может, она этого не замечает?
Барбара ей однажды сказала, что Клаус находит ее хорошенькой.
Или нет, он сказал не «хорошенькой»,
Он сказал, что «в лице ее много силы».
Непонятно, какой в этом смысл.
Сам Клаус считал такие слова комплиментом.
Барбару он называл красавицей, но… безликой.
Однако Шарлотте его похвалы безразличны —
Ей нужно понравиться только Альфреду.
Она сидела в кафе рядом с Центральным вокзалом.
Назначив свидание здесь, они преступили закон.
Шарлотта ждала, не спуская глаз с больших настенных часов.
Альфред безбожно опаздывал.
Уж не забыл ли он о назначенной встрече?
Или, может, она перепутала день?
А вдруг он совсем не придет?
Наконец он явился, с опозданием на полчаса,
Подошел к Шарлотте прямо с порога, не глядя,
Словно кто-то ему подсказал, где она его ждет.
Сразу заговорил, не успев опуститься на стул, —
Может быть, его фраза уже зазвучала в дверях.
Альфред поднял руку, прося принести ему пиво.
Шарлотту привел в замешательство этот внезапный приход,
А он сидел, озираясь, глядя то вправо, то влево,
Словно его привлекало здесь все, кроме нее.
Официант принес ему кружку, он тут же ее осушил
Жадно, в один глоток, без передышки,
И только потом извинился за опоздание.
Шарлотта пролепетала, что это не важно,
Но Альфред ее даже не слушал.
Он вдруг завел речь о Кафке.
Непонятно, при чем тут Кафка?
Шарлотта, я хотел тебе рассказать, как меня осенило:
Все творчество Кафки основано на удивлении.
Он удивлен превращеньем, процессом[15], самим собой…
Шарлотта не знала, что и ответить.
Она приготовилась к долгой беседе, к анализу книги Альфреда,
Но вовсе не к разговору о Кафке.
Для Кафки у нее не нашлось подходящих слов.
К счастью, он попросил ее показать рисунки.
Шарлотта достала папку, в ней целая кипа набросков.
Альфред, пораженный такой грандиозной работой,
Подумал: уж не влюбилась ли она в меня?
Это могло бы его и порадовать, но, увы,
Сегодня что-то мешало ему ликовать.
Он был настроен мрачнее некуда
И считал все эмоции неуместными.
Торопливо просмотрел рисунки Шарлотты
И сказал, что сейчас ему недосуг высказать свое мнение.
Это было попросту унизительно.
Почему он так обошелся с ней?
Ведь обычно он мягок и доброжелателен.
Альфред вскочил, сказав, что ему пора,
На ходу подхватил ее папку с рисунками
И исчез, как и не был,
Не дождавшись, когда Шарлотта встанет из-за стола.
Вот и конец —
Не свидание, а черновик свидания.
Девушка осталась одна. В полном отчаянье встала,
Шатаясь, вышла на улицу.
В Берлине был жуткий холод.
Куда же теперь ей идти?
Она ничего не видела перед собой,
Слезы ей застилали глаза.
Что, если броситься в реку с моста
И погибнуть в холодной воде?
Отчаяние нашептало ей мрачные замыслы.
Умереть, умереть как можно скорей!
Но внезапно в Шарлотте проснулось странное любопытство:
Сначала ей нужно узнать, понравились ли Альфреду рисунки.
Она бы могла на него рассердиться, но нет —
Его мнение ей дороже собственной жизни.
7
Шли дни, а известий все не было.
Шарлотта боялась спросить у Паулы, когда у нее урок.
Нужно терпеть и ждать,
Ведь когда-то он должен вернуться сюда.
Возвращение – это любимый маршрут Альфреда.
И вот наконец-то он здесь.
Шарлотта приходит домой и слышит: Паула поет.
Она бесшумно пересекает гостиную, стараясь им не мешать,
Но и не очень спеша – чтоб ее успели заметить.
Счастье этой минуты стерло всю прошлую боль.
Забыта нелепая встреча в кафе и все остальное,
Есть только восторг: он здесь и она его видит.
Присев у себя на кровать, она ждет, как примерная девочка.
Он отворил ее дверь, вошел, как обычно, без стука
