Таинственный портрет - Вашингтон Ирвинг
Но прежде всего нам не следует поддаваться возмущению и закрывать глаза на действительно превосходные и привлекательные черты английского характера. Мы – молодой народ, а потому склонный к подражанию, и в большой степени должны перенимать примеры и эталоны у существующих наций Европы. Среди них нет страны более ценной для изучения, чем Англия. Дух ее конституции наиболее схож с нашей. Наклонности ее людей, их интеллектуальная деятельность, свобода мнений, привычка задумываться о предметах, затрагивающих самые глубокие интересы и священные блага частной жизни, наиболее близки по духу американскому характеру. Все они сами по себе превосходны, ведь именно моральные устои народа заложили основу британского процветания, и как бы со временем ни износилась и ни обросла злоупотреблениями надстройка, должно быть нечто крепкое в фундаменте, великолепное в строительных материалах и устойчивое в конструкции здания, раз это здание выстояло, не шелохнувшись, наперекор всем бурям в мире.
А потому пусть наши мастера пера из уважения к себе отбросят раздражение, брезгливость и желание поквитаться с британскими авторами за нетерпимость и говорят об английской нации без предвзятости, но с решительной прямотой. Давая отпор некритичному фанатизму, с которым некоторые из наших земляков восхищаются и подражают всему английскому по единственной причине, что оно английское, пусть наши авторы честно указывают на то, что действительно заслуживает похвалы. Таким образом мы поставим Англию перед собой как непреходящий справочный том, содержащий здравые выдержки из многовекового опыта и, не поддаваясь на ошибки и нелепости, прокравшиеся на страницы, сможем извлекать золотые максимы практической мудрости, чтобы с их помощью усиливать и расцвечивать наш национальный характер.
Сельская жизнь в Англии
Ах! Людскою добродетелью согрета,
В неспешных думах, в целомудренном покое
В домишках деревенских жизнь текла!
Уильям Купер
Чужеземец, желающий составить правильное мнение о характере англичан, не должен ограничиваться наблюдениями в столице. Ему следует побывать в провинции, пожить в деревнях и селах, посетить замки, виллы, фермы, коттеджи, побродить по садам и паркам, вдоль живых изгородей и зеленых лужаек, заглянуть в деревенские церкви, посмотреть на храмовые праздники, ярмарки и прочие сельские народные гуляния, пообщаться с людьми самых разных сословий, изучить их привычки и настроения.
В некоторых странах все богатство и разнообразие нации впитывает в себя столица, она является единственным пристанищем элегантного, интеллигентного общества, а остальную страну почти полностью населяет забитое крестьянство. В Англии, наоборот, метрополия служит светскому обществу не более чем местом для сборов и рандеву, где оно проводит малую часть года, торопливо предаваясь веселью и развлечениям, а вкусив карнавала, возвращается к более свойственным для него привычкам сельской жизни. Поэтому различные слои общества рассеяны по всей территории королевства, и там, где проживает много отставного люда, можно найти выходцев самого разного звания.
Надо признать, что англичане имеют дар тонко чувствовать сельскую жизнь. Они наделены острой восприимчивостью к природным красотам и умеют находить искреннее удовольствие в утехах и занятиях, которые дает жизнь в провинции. Это, похоже, прирожденная страсть. Даже обитатели городов, родившиеся и выросшие в окружении кирпичных стен и шумных улиц, с легкостью перенимают деревенские привычки и выказывают уважение к деревенским занятиям. Купец держит уютное гнездышко неподалеку от столицы, где нередко демонстрирует не меньше гордости и рвения в разведении цветов и зрелости фруктов в своем саду, чем в коммерции и ее плодах. Даже те, кому повезло меньше других и кто обречен влачить жизнь среди грохота и суеты, изловчаются и обзаводятся чем-нибудь таким, что напоминало бы о природной зелени. В самых темных и закопченных кварталах города окно гостиной зачастую напоминает цветочную грядку. Каждый пятачок, пригодный для растительности, имеет свою делянку травы и цветник. Каждая площадь тщится выглядеть парком, разбитым с артистическим вкусом и сияющим свежестью зелени.
Столкнувшись с англичанином в городе, люди имеют обыкновение составлять неблагоприятное мнение о его общественном характере. В огромной столице он либо с головой погружен в дела, либо разбрасывается на тысячи занятий, поглощающие время, мысли и чувства. Поэтому на его лице слишком часто застывает выражение спешки и рассеянности. Где бы он ни находился сейчас, уже торопится куда-то еще. Стоит ему заговорить о чем-то, как разум перескакивает на что-то другое. А нанося визит, он высчитывает в уме, как сократить время, чтобы успеть нанести все визиты, запланированные на утро. Необъятная столица вроде Лондона предсказуемо превращает людей в скучных эгоистов. Беглые, мимолетные встречи позволяют лишь накоротке поболтать о банальностях. Они представляют собой лишь холодный фасад характера, его богатство и радушие не находят времени, чтобы оттаять.
И только в деревне естественным побуждениям англичанина есть, где разгуляться. Он с радостью отрывается от холодных формальностей и негативной корректности города, отбрасывает привычку к робкой сдержанности, становится веселым и чистосердечным. Он окружает себя удобством и изяществом светской жизни, избегая ее ограничений. В его поместье нет недостатка всего необходимого для серьезного досуга, возвышенных удовольствий или сельского моциона. Книги, картины, музыка, лошади, собаки и спортивный инвентарь всякого рода – все это под рукой. Он не накладывает никаких ограничений ни на своих гостей, ни на себя самого, но следуя истинному духу гостеприимства, предоставляет право пользования и каждому позволяет вести себя, как заблагорассудится.
Осведомленность англичан в обработке земли и так называемом ландшафтном садоводстве не имеет себе равных. Они внимательно изучили природу и развили в себе потрясающее чутье ее прекрасных форм и гармоничных сочетаний. Эти прелести, которые в других странах природа расточает на безлюдные дебри, в Англии группируются вокруг домашних очагов. Англичане сумели ухватить ее робкие, застенчивые благодати и внедрить их, словно волхвы, в своих сельских усадьбах.
Нет ничего импозантнее английских парковых пейзажей. Широкие лужайки, расходящиеся в стороны коврами яркой зелени, группы могучих деревьев тут и там с пышными шапками листвы. Важная помпезность рощ и опушек, по которым бесшумно бродят стада оленей. Удирающий в поисках убежища заяц или внезапно взлетающий из-под ног фазан. Ручей, обученный извиваться как в условиях дикой природы и впадающий в зеркальное озерцо, потаенный пруд, отражающий колыхание древесных крон, с прилипшим к груди желтым листом. Форель, бесстрашно рыскающая в прозрачных водах. Какое-нибудь полевое капище или лесная статуя, позеленевшие от возраста и сырости, придающие уединенному месту атмосферу классического храма.
Таковы лишь немногие черты паркового пейзажа.
