Падение Эбнера Джойса - Генри Фуллер
Робина Моррелла в конторе не оказалось — ее принял Ричард. От Гиббонса ему было известно, что затевается, но о том, что Пресиоза отказала брату, он еще не успел узнать.
Юдокси была осведомлена о том, что Ричард связан с Хиллом тесной дружбой, и она попросила его использовать свое влияние, чтобы устранить несправедливость, допущенную в отношении Дэффингдона Дилла. Последнее время Ричард вообще считал себя незаслуженно обиженным и был зол на весь мир, а выслушав Юдокси, стал еще более мрачным и раздражительным. Она пришла не вовремя, и ее дело не могло его заинтересовать. Вирджилия тогда отвергла его так бесцеремонно, что люди целую неделю подшучивали над ним. Это воспоминание еще было свежо в его памяти. Чего ради он должен заботиться о каком-то Дэффингдоне Дилле?!
Но пусть он постарается ради своего брата. Однако упоминание о брате только подлило масла в огонь. Почему же его брат должен преуспеть там, где он уже потерпел неудачу? Почему он должен помогать брату? И почему вообще эта особа сует свой нос в чужие дела? Мрачное настроение Ричарда навело Юдокси на мысль, что и у близнецов не все блатополучно. Она покинула Моррелла негодующая и поспешила в контору своего мужа.
Мужчины категорически отказались помочь ей. Только женщины отнеслись к ней сочувственно, но и с женщинами надо было как-то расплачиваться. Сидя у письменного стола мужа и ожидая, когда он покончит со своими делами, она чувствовала, как в ней нарастает гнев против «Грайндстоуна» и Хилла, против Морреллов и их синдиката.
— Я возьму свои акции «Грайндстоуна», — заявила она, — и распродам их за полцены — по восьмидесяти за штуку. Посмотрим, что тогда скажет Эндрю Хилл.
Пенс медленно повернул к ней голову.
— Боюсь, что сегодня тебе не дадут за них даже по восемнадцати. На бирже уже поговаривают — тихо, но поговаривают...
— Вот как? А разве с «Грайндстоуном» что-нибудь случилось?
— Пожалуй, что так. Насколько я понимаю, Хилл висит на волоске. Я рад, что ты не приобрела этих акций больше.
— Так вот почему он отделался от Дилла! — воскликнула Юдокси. — Ну что ж, — продолжала она, воодушевляясь. — Я возьму свои акции «Булавочно-игольного синдиката» и продам их за бесценок. Раздам бесплатно! Я буду их подсовывать под двери! Я буду дарить их с чашкой чаю! Посмотрим тогда, как Ричард Моррелл...
— Если ты это сделаешь, — сказал ее муж, — половина банков в городе обанкротится. Ты же не хочешь катастрофы, не правда ли?
— Что же происходит с «Булавочно-игольным синдикатом»? — удивилась Юдокси.
— Он на краю гибели. Он в агонии. Если ему не сделать какой-нибудь инъекции или не применить другого сильного средства, то...
— Ага! — снова воскликнула Юдокси. — Так вот почему Орландо Гиббонс дал обед в честь Макналти! О, все должно на несколько дней остаться так, как есть. Добейся этого, Палмер! Эта девчонка должна выйти за Моррелла замуж, и тогда я спасу свои акции «Грайндстоуна» и свои вложения в «Булавочно-игольный синдикат», Дилл получит заказ на панно, а Вирджилия женит его на себе!
О боже! Когда-то она жаждала управлять колесницей финансов, а теперь пыталась остановить грозный шквал бедствий всего лишь «художественным приемом» с чаем!
XXV— Идти или нет? Конечно, идти! — решительно заявил Маленький О’Грейди. — Пойти может каждый, у кого есть доллар и друг, который представит его. Я надеюсь, что по доллару-то мы с тобой наскребем, Игнас. Не беда, если остаток недели придется питаться опилками, — проживем и на опилках. Что за вопрос! Идти или нет? Конечно, идти! Нет, такой случай не стоит упускать — если я хочу познакомиться с моей королевой и вылепить ее профиль.
Прочнов был в очень плохом настроении, и ему нужна была любая помощь, а ее мог предложить Маленький О’Грейди. Пресиозу он не видел уже несколько дней. Неоднократно он пытался проникнуть к ней в дом — пышные хоромы в том стиле, который казался скорее вычурным, чем монументальным, — но его не принимали. Юфросин обошлась с ним оскорбительно, и даже старый Джеремия (которому, возможно, самому была неприятна суровость, но приходилось подчиниться приказу свыше) сказал, что ему больше не следует появляться у них в доме.
Ничто не могло утешить Прочнова — разве только три-четыре наспех нацарапанные и обильно смоченные слезами записочки от самой Пресиозы. В простых и почти одинаковых выражениях она клялась, что останется ему верной, что никто не разлучит их, никто не заставит ее изменить ему, никто не помешает ей сдержать свое слово, никто не сможет отнять ее у него — и так далее.
— Что это все значит, Теренс? — спросил Прочнов, страшно обеспокоенный этими непонятными намеками.
— Это значит, что ее родители против нас, — помолчав, ответил Маленький О’Грейди. «Они хотят выдать ее замуж за кого-то другого, — подумал он. — Но за кого?» А вслух бодро заметил:
— Если ты не можешь увидеть ее в одном доме, то постарайся встретить в другом. Пошли!
Подходя к дому Юдокси Пенс, они увидели, что едва ли не все население города толпой направляется к ней на прием, так что для поддержания порядка даже пришлось поставить полицейских. У парадной лестницы они встретили Джойсов и Гоуэнов. Вместе с ними и посетителями, не получившими именных приглашений, они устремились в дом, чтобы присоединиться к огромной толпе тех, кто жаждал пройтись по измирским коврам этой гранд-дамы, пощупать своими собственными руками ее шелковые занавеси, попробовать на звук японские вазы, вдохнуть запах краски ее новых холстов и увидеть собственными глазами самое миссис Палмер Пенс.
— Вот это да! Вот это здорово! — шептал Маленький О’Грейди, который с одинаковой легкостью превращал муху в слона и наоборот.
Прочнов не замечал ни окружающих, ни ваз, ни картин, он ничего не замечал — он искал Пресиозу. Маленький О’Грейди, оказавшись в новой обстановке, не терял времени и внимательно разглядывал присутствующих.
Прежде всего тут была сама великая Юдокси с ее бесподобным профилем. Когда, когда же наконец он будет лепить его? Юдокси стояла у дверей, с напускным радушием приветствуя гостей: она была слишком светской дамой, чтобы не соблюсти условности даже на этом широком сборище. Маленький О’Грейди смело подошел к Юдокси и пожал ей руку: он, кажется, один не понимал, что миссис Палмер Пенс присутствует на таких многолюдных церемониях
