Приключения капитана Гаттераса (litres) - Жюль Верн
Съ того времени, какъ экипажъ высказалъ угрозу сжечь бригъ, Гаттерасъ каждый день по цѣлымъ часамъ ходилъ по палубѣ. Онъ наблюдалъ, бодрствовалъ. Дерево брига – это его, Гаттераса, плоть. Отрубивъ кусокъ дерева отъ судна, у Гаггераса отсѣкали часть тѣла. Онъ вооружился и зорко сторожилъ, несмотря на снѣгъ, ледъ и холодъ, отъ котораго деревенѣла его одежда и облекала его какъ бы желѣзною бронею. Дэкъ, понимавшій своего господина, сопровождалъ его съ дикимъ воемъ.
Однакожъ, 25-го декабря, Гаттерасъ вошелъ въ общее помѣщеніе. Докторъ, пользуясь остатками своихъ силъ, прямо подошелъ къ капитану.
– Гаттерасъ,– сказалъ онъ,– мы погибнемъ отъ недостатка топлива.
– Никогда! – отвѣтилъ Гаттерасъ, зная, на какой вопросъ онъ отвѣчалъ такимъ образомъ.
– Это необходимо,– вполголоса продолжалъ докторъ.
Ледъ стлался по полу длинными матовыми зеркалами; въ комнатѣ стоялъ густой туманъ; сырость осаждалась на всѣхъ предметахъ толстымъ слоемъ снѣга.
– Никогда! – еще съ большею силою повторилъ Гаттерасъ. – Если хотятъ, пусть не повинуются мнѣ.
Этими словами экипажу предоставлялась свобода дѣйствій. Джонсонъ и Бэлль бросились на палубу. Гаттерасъ слышалъ, какъ дерево брига затрещало подъ топорами. Онъ заплакалъ.
Въ этотъ день приходился праздникъ Рождества Христова, праздникъ семейный въ Англіи, вечеръ дѣтскихъ собраній. И какъ тяжело становилось на сердцѣ при воспоминаній объ этихъ веселыхъ дѣткахъ, собравшихся вокругъ разукрашенной лентами елки! Кому не приходили на память аппетитные куски жареной говядины, доставляемой быками, спеціально откормленными по этому случаю? A разные торты, а minied-pies, начинявшіеся всевозможнаго рода ингредіентами по случаю этого дня, столь дорогаго для сердца каждаго англичанина? Но здѣсь – горе, отчаяніе, невыразимое бѣдствіе, а вмѣсто рождественской елки – куски дерева отъ судна, затерявшагося въглуби холоднаго пояса!
Подъ дѣйствіемъ теплоты сознаніе и силы возвратились къ матросамъ; горячій чай и кофе произвели мимолетное ощущеніе отрады; надежда такъ упорно держится въ сердцѣ человѣка, что экипажъ прибодрился и началъ даже надѣяться. При такихъ обстоятельствахъ кончился гибельный 1860 годъ, ранняя зима котораго разстроила честолюбивые замыслы Гаттераса.
1-е января 1861 года ознаменовалось однимъ неожиданнымъ открытіемъ. Погода нѣсколько потеплѣла; докторъ приступилъ къ своимъ обычнымъ занятіямъ и читалъ отчетъ сэра Эдуарда Бельчера объ его полярной экспедиціи. Вдругъ, одно до тѣхъ поръ не замѣченное мѣсто привело достойнаго ученаго въ изумленіе, такъ что онъ два раза пробѣжалъ прочитанныя строки. Сомнѣнія не могло быть никакого.
Сэръ Эдуардъ Бельчеръ говорилъ, что прибывъ къ оконечности пролива Королевы, онъ замѣтилъ тамъ слѣды прохода и пребыванія людей.
«Это – пишетъ онъ – остатки жилищъ, несравненно высшихъ изо всего, что можетъ быть приписано грубымъ привычкамъ бродячихъ шаекъ эскимосовъ. Стѣны жилищъ глубоко основаны въ землѣ; полъ внутри помѣщенія покрытъ хорошимъ щебнемъ и выстланъ камнемъ. Мы нашли тамъ уголь.
При послѣднихъ словахъ отчета, въ умѣ доктора промелькнула одна мысль; онъ взялъ книгу и подалъ ее Гаттерасу.
– Уголь! – вскричалъ послѣдній.
– Да, Гаттерасъ, уголь, т. е. спасеніе для всѣхъ насъ!
– Уголь! На этомъ пустынномъ берегу! – продолжалъ Гаттерасъ. Нѣтъ, это невозможно!
– Но почему же вы сомнѣваетесь, Гаттерасъ? Бельчеръ никогда бы не сообщилъ этого факта, не будучи вполнѣ въ немъ увѣренъ, не видѣвъ этого собственными глазами.
– Что же дальше, докторъ?
– Мы находимся только въ ста миляхъ отъ мѣста, гдѣ Бельчеръ видѣлъ уголь. Но что значитъ экскурсія въ сто миль? Ровно ничего. Нерѣдко дѣлали подобнаго рода поиски среди льдовъ и во время такихъ же холодовъ. отправимся, капитанъ!
– Отправимся! – вскричалъ Гаттерасъ. – Онъ мгновенно принялъ рѣшеніе и съ своею обычною живостью воображенія въ этомъ только и видѣлъ шансы на спасеніе.
Джонсону немедленно сообщили о рѣшеніи капитана; старый морякъ одобрилъ его и въ свою очередь передалъ отрадную новость своимъ товарищамъ. Одни изъ нихъ радовались, другіе отнеслись къ намѣренію капитана съ полнымъ равнодушіемъ.
– Уголь на этихъ берегахъ! – сказалъ лежавшій въ постели Уэлль.
– Пустъ дѣлаютъ, какъ знаютъ,– таинственно отвѣтилъ ему Шандонъ.
Но прежде чѣмъ приступить въ приготовленіямъ въ путешествію, Гаттерасъ хотѣлъ съ точностью опредѣлить положеніе Forward'а. Понятно, какъ важно было сдѣлать подобное вычисленіе и какъ математически точно требовалось опредѣлить мѣстонахожденіе брига, потому что, разъ удалившись отъ судна, его нельзя было бы отыскать безъ точныхъ цифровыхъ данныхъ.
Гаттерасъ поднялся на палубу и въ разныя времена опредѣлилъ лунныя разстоянія и полуденныя высоты главнѣйшихъ звѣздъ.
Обсервація была сопряжена съ значительными затрудненіями, потому что, вслѣдствіе низкой температуры, стекла и зеркала инструментовъ покрывались слоемъ льда отъ дыханія Гаттераса. Не разъ прикосновеніе въ мѣдной обдѣлкѣ подзорныхъ трубокъ сильно обжигало вѣки капитану.
Однакожъ онъ добылъ очень точныя данныя для вычисленій и возвратился въ комнату, чтобы изложить ихъ на бумагѣ. Кончивъ занятія, капитанъ съ изумленіемъ приподнялъ голову, взялъ карту, сдѣлалъ на ней отмѣтку и посмотрѣлъ на доктора.
– Въ чемъ дѣло? – спросилъ послѣдній.
– Подъ какою широтою находились мы въ началѣ зимовки?
– Подъ 78»-15' широты и 95»-35' долготы, какъ разъ y полюса холодовъ.
– Наша ледяная поляна дрейфуетъ,– въ полголоса сказалъ Гаттерасъ. Мы находимся на два градуса дальше къ сѣверо-западу, по меньшей мѣрѣ, въ трехстахъ миляхъ отъ залежей угля.
– И несчастный экипажъ даже не подозрѣваетъ этого! – вскричалъ докторъ.
– Молчите! – сказалъ Гаттерасъ, поднося палецъ къ губамъ.
XXXVIII. Приготовленія къ отъѣзду
Гаттерасъ не сообщилъ экипажу о своемъ открытіи. И онъ былъ правъ, потому что если бы эти несчастные люди узнали, что ихъ съ непреодолимою силою относитъ на сѣверъ, то, быть можетъ, ими овладѣло бы безуміе отчаянія. Докторъ понялъ Гаттераса и одобрилъ его молчаніе.
Гаттерасъ хранилъ въ глубинѣ души волновавшія его чувства. То была первая минута счастія втеченіе долгихъ мѣсядевъ, проведенныхъ въ постоянной борьбѣ со стихіями. Его отнесло на сто пятьдесятъ миль къ сѣверу, и онъ находился только въ восьми градусахъ отъ полюса! Гаттерасъ глубоко затаилъ свою радость, которой не подозрѣвалъ даже докторъ. Послѣдній часто задавался вопросомъ, почему глаза Гаттераса сверкаютъ необычнымъ огнемъ, но тѣмъ дѣло и кончалось, и ему даже въ голову не приходилъ самый естественный отвѣтъ на такой вопросъ.
Поднимаясь къ полюсу, Forward удалялся отъ залежей угля, видѣнныхъ Бельчеромъ, слѣдовательно, чтобъ найти ихъ, необходимо было возвратиться на югъ не на сто, а на двѣсти пятьдесятъ миль. Послѣ непродолжительнаго обсужденія этого вопроса, докторъ и Гаттерасъ рѣшили, что путешествіе во всякомъ случаѣ должно состояться.
Если сэръ Бельчеръ говорилъ правду – а истинность его показаній не подлежала сомнѣнію – то все находилось въ томъ положеніи, въ какомъ было оставлено Бельчеромъ. Съ 1853 года ни одна экспедиція не была отправлена въ полярныя страны. Подъ этою широтою эскимосы встрѣчаются рѣдко, и даже вовсе не встрѣчаются. Неудача, испытанная на островѣ Бичи, не могла повториться на берегахъ
