К востоку от Эдема - Джон Эрнст Стейнбек
– Что я сделала?
– Зачем выстрелили в отца и бросили нас?
– Это он тебе рассказал?
– Нет, он нам ничего не рассказывал.
Кейт дотронулась одной рукой до другой, но обе отдернулись, как обожженные.
– У твоего отца есть… к нему приходят в гости… ну, девицы или молодые женщины?
– Не приходят, – отвечал Кэл. – Почему вы хотели застрелить его и убежать?
Лицо у Кейт напряглось, рот распрямился в одну линию. Она подняла голову – глаза ее глядели холодно и пусто.
– Ишь ты, как взрослый заговорил, – сказала она. – Только вот рассуждаешь, как маленький. Может, тебе лучше пойти поиграть?.. И не забудь сопли утереть.
– Я тоже иногда издеваюсь, над братом. Дразню, даже до слез довожу и вообще. Он даже не понимает, как это у меня получается. Я умнее его, то есть хитрее. Но больше я не буду его обижать, никогда. Противно стало.
Кейт подхватила, словно сама только о том и думала:
– Мои тоже воображали, будто они такие умные. Думали, что насквозь меня видят. А я обманывала их как хотела, всех обманывала. Особенно когда мне что-нибудь велели сделать. Тут уж я спуску не давала! Да, Чарльз, что-что, а козни строить я умела.
– Меня Калеб зовут, а не Чарльз. Был такой человек, Халев, он в землю Ханаанскую пришел. Мне Ли рассказывал, из Библии это.
– А-а, китаец этот, – протянула Кейт и продолжала свое: – Адам думал, что право на меня имеет. Когда меня в кровь избили, сломали руку, он меня в свой дом принес, ухаживал за мной, с ложечки кормил. Думал привязать меня к себе. И большинство, представь, поддается. Благодарные – они всегда в долгу, а это хуже цепей. Но я не такая, меня никто не удержит. Вот и решила: подожду, выздоровлю, наберусь сил, а потом поминай как звали. Для меня западня еще не сделана. – Она помолчала. – Я знала, что он замышляет, и выжидала, когда мой час пробьет.
В сером полумраке комнаты слышалось только ее возбужденное свистящее дыхание.
– Зачем вы в него выстрелили? – снова спросил Кэл.
– Затем, что он не хотел отпускать меня. Я ведь и убить его могла, правда? Только зачем? Мне просто надо было вырваться.
– И вы никогда не жалели, что не остались с нами?
– Жалела? Господь с тобой! Я еще девчонкой умела настоять на своем. Никто не понимал, как это мне удается. Мои-то думали, что чин-чином меня воспитывают. Нет, ничегошеньки они обо мне не знали. Ни одна живая душа не знала. И сейчас не знает. – У Кейт вдруг мелькнула догадка. – Послушай, мы ведь как-никак одной породы. Может, ты весь в меня. Я бы не удивилась.
Кэл встал, заложил руки за спину.
– Скажите, когда вы были маленькая, вы… – Он умолк, стараясь найти подходящие слова. – У вас не было такого чувства, будто вам чего-то не хватает? Вот у других это есть, а у вас нет… Ну, вроде все остальные знают какой-то секрет и не хотят с вами поделиться? Вы это не замечали за собой?
Едва он заговорил, лицо у Кейт сделалось непроницаемым, а когда умолк, она окончательно замкнулась в себе. Между ними словно стена выросла.
– Разговорилась ни с того ни с сего! – спохватилась она.
Кэл разнял руки и засунул их в карманы.
– И с кем? С мальчишкой-сопляком. Совсем свихнулась.
Лицо Кэла светилось от возбуждения, глаза широко раскрылись, словно он увидел что-то неожиданное.
– Эй, чего это ты? – сказала она.
Кэл стоял не шелохнувшись, на лбу у него заблестел пот, руки сами сжались в кулаки.
Кейт умела, как ножом, уколоть человека бессмысленной жестокостью.
– Я, может, наградила тебя кое-чем, вроде вот этого… – Усмехнувшись, она выставила вперед скрюченные пальцы. – Но вот если припадки будут, то, извини, это не от меня.
Она глядела на сына лучезарными глазами, предвкушая удовольствие от его растерянности и испуга. Но Кэл заговорил легко и свободно:
– Теперь я пойду. Нечего мне тут больше делать. Ли правильно сказал.
– Что Ли правильно сказал?
– Я боялся, что в вас пошел.
– Конечно.
– Нет, я в себя самого пошел. Не обязательно быть таким, как мать.
– Откуда ты знаешь?
– Знаю – и все. Я только сейчас все сообразил. Если и есть во мне злоба, то это не от вас, а от меня самого.
– Наслушался всякой чепухи у своего китайца. Ты чего так на меня смотришь?
– И совсем вам не режет глаза от света, – сказал Кэл. – Вы просто боитесь и поэтому прячетесь.
– Что?! – вскрикнула Кейт. – Вон отсюда! Убирайся!
– Я и сам уйду, – отвечал Кэл, берясь за ручку двери. – Ненависти у меня к вам нет, но я рад, что вы боитесь.
Кейт хотела крикнуть «Джо!», но вместо этого у нее вырвалось какое-то карканье.
Кэл толкнул дверь, вышел и захлопнул ее за собой.
В гостиной болтали Джо и одна из девиц. Оба слышали частые легкие шаги, но едва они успели поднять головы, как мимо них пронеслась какая-то фигура, выскользнула из комнаты, и тут же громко хлопнула наружная дверь. Потом кто-то спрыгнул с крыльца.
– Что за чертовщина? – удивилась девица.
– Бог его знает, – отвечал Джо. – Мне иной раз незнамо что мерещится.
– Мне тоже, – вздохнула она. – Я тебе говорила, что у Клары истерика была?
