Речные заводи. Том 2 - Ши Найань
Поистине:
Он землю разрыть был готов,
Но нет ни когтей, ни клыков,
Он в небо хотел бы взлететь,
Но крыльями надо владеть!
О том, как спаслись Лу Цзюнь-и и Ши Сю, читатель узнает в следующей главе.
Глава шестьдесят третья
Войско Сун Цзяна нападает на город Даминфу. Гуань Шэн изыскивает способ захвата лагеря Ляншаньбо
Итак, Ши Сю и Лу Цзюнь-и метались по городу, не зная, где укрыться. Со всех сторон на них наседала толпа. Стражники с крюками на длинных шестах и веревками бросались на них, и в конце концов несчастные беглецы, не в силах противостоять множеству врагов, были схвачены и предстали перед Лян Чжун-шу. Правитель приказал подвести к нему разбойника, который осмелился освободить преступника, осужденного на смертную казнь. Но Ши Сю, представ перед правителем, вытаращил глаза и заорал во всю глотку:
– Бандит ты этакий! Ты наносишь вред и стране, и народу! Раб из рабов! Ты только и можешь быть холуем таких же рабов, как ты сам! Я выполняю приказ моего начальника. Рано или поздно он придет сюда со своим войском и сровняет с землей ваш город, а тебя разрубит на три части! Он послал меня вперед, чтобы предупредить вас об этом!
Стоя перед правителем области, Ши Сю всячески поносил его, называя рабом, разбойником и тысячами других оскорбительных слов. Присутствовавшие онемели от страха. А Лян Чжун-шу погрузился в глубокое раздумье. Затем он приказал принести две больших канги, надеть их на преступников и посадить обоих в тюрьму для смертников. А Цай Фу он велел стеречь их как зеницу ока и не допускать ни малейшей оплошности.
Но Цай Фу уже решил добиться расположения удальцов Ляншаньбо, поэтому он посадил Лу Цзюнь-и и Ши Сюна в одну камеру и поспешил обеспечить их хорошим вином и питанием. Поэтому заключенные не испытывали в тюрьме никаких горестей.
Однако вернемся к Лян Чжун-шу. Он вызвал к себе вновь назначенного начальника гарнизона по имени Ван и приказал ему установить количество раненых и убитых Ши Сюном. Оказалось, что убито около восьмидесяти человек, а раненых и не сосчитать. Когда Лян Чжун-шу были представлены списки пострадавших, он приказал выдать из казны деньги на лечение раненых, а также на похороны убитых. На следующий день Лян Чжун-шу стал отовсюду получать сообщения, в которых говорилось о том, что среди населения столицы распространяется большое количество подметных писем без подписи. Не решаясь скрывать этого, народ решил представить письма правителю. В них Лян Чжун-шу прочитал следующее:
«Справедливый Сун Цзян из Ляншаньбо ставит правителей Даминфу в известность о нижеследующем: Лу Цзюнь-и является одним из наиболее доблестных и достойных людей в Поднебесной. Сейчас мы пригласили его к себе в наш горный лагерь и хотим, чтобы он вместе с нами боролся за справедливость. Как же смеете вы ради своих корыстных побуждений наносить ущерб столь достойному человеку? Я велел Ши Сю передать вам все это, но никак не ожидал, что и он также будет схвачен. Я не буду питать к вам никакой вражды, если вы сохраните жизнь этим двум людям, а также выдадите мне развратных прелюбодеев. Если же вы причините Лу Цзюнь-и и Ши Сю хоть какой-нибудь вред, если они невинно пострадают, я подыму все мое войско и приду в столицу, чтобы отомстить за нанесенное оскорбление. Наши войска пройдут повсюду и не оставят камня на камне. Мы будем беспощадно истреблять всех нечестных и лживых чиновников, всех неразумных и упорствующих во зле людей. Само небо окажет нам в этом деле помощь, и духи поддержат нас. Поход этот будет для нас веселой прогулкой, и уйдем мы от вас с победным боем барабанов. Люди честные и добродетельные, строго соблюдающие правила супружеской жизни, люди, выполняющие свой сыновний долг, честные и добропорядочные жители и справедливые чиновники могут спокойно заниматься своими делами. О вышеизложенном доводится до всеобщего сведения».
Окончив читать, Лян Чжун-шу от страха даже в лице изменился. Душа его ушла в пятки, и он долго не знал, что ему предпринять. Он тут же послал за начальником гарнизона Ваном, чтобы вместе с ним обсудить дальнейший план действий. А надо вам сказать, что начальник гарнизона Ван был от природы человеком слабым и трусливым. Выслушав Лян Чжун-шу, он почтительно сказал ему:
– Против этой шайки разбойников в Ляншаньбо уже несколько раз посылались императорские войска, но ничего не могли с ними сделать. Так можем ли мы своими силами справиться с ними? Если эти беглые разбойники приведут сюда свои отряды, а нам на помощь не придут императорские войска, то можно считать, что мы погибли. Если вы согласны выслушать скромное мнение, тогда я предложу вам следующее: сохранить пока жизнь обоим преступникам. Это первое. Второе: написать Цао – советнику императора – донесение о том, что здесь происходит и, наконец, послать все имеющиеся у нас войска против разбойников, чтобы тем самым предотвратить всякие неожиданности. Поступив так, мы сохраним наш город и избежим неприятностей. Наше войско и жители города останутся целыми и невредимыми. Если же казнить этих двоих, то я боюсь, что разбойники сразу же приведут сюда свои войска. Тогда, во-первых, мы не сможем оказать им сопротивление, так как у нас недостаточно войск; во-вторых, мы навлечем на себя гнев императорского двора, и, наконец, в-третьих, среди населения начнется паника, и в городе возникнут беспорядки. Вот тогда действительно у нас не будет никакого выхода.
– Ваши слова поистине справедливы, – выслушав его, произнес Лян Чжун-шу. Он тут же приказал вызвать к себе начальника тюрьмы Цай Фу и, когда тот явился, стал внушать ему:
– Дело этих двух преступников – не совсем обычное. Если ты будешь обходиться с ними слишком сурово, то они могут умереть. Если дать им поблажку, они, пожалуй, сбегут. Поэтому вы с братом неустанно охраняйте их и сами смотрите, когда надо быть построже, а когда можно сделать послабление. Будьте все время начеку и ждите, пока будет вынесено окончательное решение. Смотрите только, чтобы не было никаких упущений!
Выслушав это, Цай Фу в душе остался очень доволен. «Я и сам решил делать так, как вы мне приказываете», – подумал он.
Получив распоряжение начальника, он вернулся в тюрьму и постарался успокоить своих заключенных. Однако распространяться об этом мы не будем.
Что же
