Джон Голсуори - Конец главы

- Значит, вы это признаете?

- Разумеется. Так было удобнее. Я спросила, не возражает ли он.

- И он, конечно, не возражал?

- Вам как будто не нравится слово "конечно"? Да, он во всяком случае не возражал.

- Ваш молодой и страстно влюбленный в вас поклонник, вероятно, на редкость хорошо владеет собой?

- После той ночи я тоже так думаю.

- Вы и тогда должны были это знать, если ваша версия правдива. Но правдива ли она, леди Корвен? Все рассказанное вами похоже на фантастику.

Динни увидела, как руки сестры стиснули решетку; краска прихлынула к ее щекам, отлила опять, и лишь тогда Клер ответила:

- Может быть, похоже, но это правда. Все, что я сказала здесь, правда.

- А утром вы проснулись как ни в чем не бывало и объявили: "Едем домой завтракать!" И вы поехали. К вам на квартиру?

- Да.

- Долго он у вас пробыл?

- Полчаса или около того.

- И ваши отношения остались такими же невинными?

- Такими же.

- А потом вам вручили копию прошения вашего мужа?

- Да.

- Вы были удивлены?

- Да.

- И даже оскорблены в сознании своей полной невиновности?

- После того как все обдумала - нет.

- Вот как! Вы все обдумали? Что конкретно вы имеете в виду?

- Я вспомнила, как муж предупреждал, чтобы я остерегалась, и я поняла, какую глупость совершила, не предусмотрев возможной слежки.

- Скажите, леди Корвен, почему вы опротестовали иск?

- Потому что мы не делали ничего дурного, хотя, по видимости, и виноваты.

Динни увидела, что судья взглянул на Клер, записал ее ответ и, держа в руке поднятое перо, спросил:

- В ту ночь вы ехали по шоссе. Что помешало вам остановить другую машину и, следя за ней, доехать до Хенли?

- Мы просто не сообразили, милорд. Правда, я посоветовала мистеру Круму следовать за одним автомобилем, но тот проскочил слишком быстро.

- А что помешало вам добраться до Хенли пешком, оставив машину в лесу?

- Конкретно ничего, но в Хенли мы пришли бы не раньше полуночи, а я считала, что лучше остаться в машине, чем явиться так поздно и возбудить подозрения. Кроме того, я давно уже мечтала провести ночь в машине.

- Вам и теперь хочется того же?

- Нет, милорд, я переоценила прелесть такого развлечения.

- Мистер Броу, объявляю перерыв на завтрак.

XXXII

Динни отклонила все приглашения позавтракать и, взяв сестру под руку, вывела ее на Кери-стрит. Они молча обошли Линколнз-Инн-Филдз.

- Скоро конец, дорогая, - не выдержав, заговорила старшая. - Ты держишься замечательно. Броу ни разу не сумел тебя запутать, и, помоему, судья это почувствовал. Он вообще нравится мне гораздо больше, чем присяжные.

- Ох, Динни, как я устала! Если человека все время подозревать во лжи, ему просто выть захочется.

- Броу только того и нужно. Не поддавайся на его уловки.

- А каково бедному Тони! Я чувствую себя форменной скотиной!

- Как насчет чашки горячего крепкого чаю? Времени хватит.

По Чансери Лейн они вышли на Стрэнд.

- Только чаю, дорогая. Есть я не могу.

Есть не могла ни та, ни другая. Они взболтали чайник, чтобы чай получился как можно крепче, выпили его и молча направились обратно в суд. Клер, даже не обратив внимания на тревожный взгляд отца, заняла прежнее место на передней скамье, сложила руки на коленях и потупилась.

Динни заметила, что Джерри Корвен о чем-то тихо беседует со своим поверенным и защитником. "Очень молодой" Роджер, пробираясь к своему месту, бросил:

- Обвинение собирается еще раз вызвать Корвена.

- Зачем?

- Не знаю.

С видом сомнамбулы вошел судья, слегка поклонился суду и сел. "Ниже, чем обычно", - отметила про себя Динни.

- Милорд, прежде чем продолжить допрос ответчицы, я, с вашего позволения, хотел бы еще раз допросить истца по тому пункту, которому мой коллега придает такую важность. Ваша милость, вероятно, помнит, что, подвергая истца перекрестному допросу, мистер Инстон приписал ему намерение развестись с женой, которое тот якобы возымел сразу же после ее отъезда. В этой связи истец имеет сделать дополнительное заявление, и мне удобнее всего вызвать его именно сейчас. Я буду предельно краток, милорд.

Сердце Динни неистово заколотилось: она увидела, с каким выражением лица Клер внезапно подняла глаза на судью.

- Пожалуйста, мистер Броу.

- Сэр Джералд Корвен.

Следя за движениями зятя, неторопливо направлявшегося в ложу, Динни успела заметить, что Клер тоже не сводит с него глаз, словно пытаясь поймать его взгляд.

- Вы сказали, сэр Джералд, что первого ноября, когда вы в последний раз виделись с женой перед возвращением на Цейлон, ваша встреча состоялась в ее квартире на Мелтон-Мыоз?

- Да.

Динни глотнула воздух. Вот оно!

- Эта встреча сопровождалась только разговорами или еще чемнибудь?

- Да. Мы опять стали мужем и женой.

- Вы хотите сказать, что между вами восстановились супружеские отношения?

- Да, милорд.

- Благодарю вас, сэр Джералд. Я полагаю, что это окончательно проливает свет на пункт, затронутый моим коллегой. Вот и все, что я хотел выяснить.

Настал черед Инстона вмешаться.

- Почему вы умолчали об этом факте при первом допросе?

- До того как вы подвергли меня перекрестному допросу, я не придавал ему значения.

- Вы готовы присягнуть, что не выдумали его?

- Разумеется, готов.

Динни откинулась на спинку деревянной скамьи и, закрыв глаза, не шевелясь, думала о молодом человеке, сидевшем сзади, в четвертом ряду от нее. Какая жестокость! Но кому здесь до этого дело? Здесь у человека вырезают самый сокровенный кусок души, холодно и даже не без удовольствия разглядывают его, а затем, истерзав, вставляют на место.

- Леди Корвен, не соблаговолите ли вы снова пройти в ложу?

Когда Динни открыла глаза. Клер уже стояла у решетки, высоко подняв голову и пристально глядя на адвоката.

- Ну, леди Корвен, - начал неторопливый низкий голос, - вы слышали новые показания истца?

- Да.

- Они соответствуют истине?

- Я не буду отвечать.

- Почему?

Динни увидела, как сестра повернулась к судье.

- Милорд, я уже отказалась говорить о моей семейной жизни, когда меня спрашивал о ней мой защитник; не буду говорить о ней и теперь.

Судья на мгновение устремил взгляд в сторону свидетельской ложи, затем снова перевел его на что-то невидимое.

- Заданный вам вопрос вытекает из показания, сделанного с целью опровергнуть предположение вашего защитника. Вы обязаны на него ответить.

Ответа не последовало.

- Повторите ваш вопрос, мистер Броу.

- Правда ли, что в случае, о котором рассказал ваш муж, между вами восстановились супружеские отношения?

- Нет, неправда.

Динни, которая знала, что это правда, подняла глаза. Судья по-прежнему смотрел поверх ее головы, но ей было видно, что он слегка выпятил губы. Он не верит Клер!

Опять раздался неторопливый низкий голос, и девушка уловила в нем скрытое торжество.

- Вы даете в этом присягу?

- Да.

- Таким образом, ваш муж, утверждая это, совершил клятвопреступление?

- В данном случае приходится верить нам обоим на слово.

- И мне кажется, я знаю, кому поверят. Вы отрицательно ответили на мой вопрос только для того, чтобы пощадить чувства соответчика. Разве это неправда?

- Да, неправда.

- Есть ли у нас основания больше верить всем вашим предыдущим ответам, чем последнему?

- Я нахожу постановку вопроса неправомерной, мистер Броу. Ответчица не может знать, есть у нас основания верить ей или нет.

- Хорошо, милорд. Я поставлю его по-другому: вы с начала до конца говорили правду, леди Корвен, и только правду?

- Да.

- Очень хорошо. Больше вопросов к вам у меня нет.

Пока Клер отвечала на несколько дополнительных вопросов защиты, тщательно избегавшей всякого упоминания о последнем пункте, Динни не думала ни о ком, кроме Тони Крума. Она сердцем чувствовала, что процесс проигран, и хотела одного - незаметно увести отсюда Клер. Не попытайся человек с крючковатым носом, сидящий сзади нее, ошельмовать Корвена и доказать больше, чем было нужно, тот не пустил бы в ход свой последний козырь. Но ведь в шельмовании противной стороны и заключается смысл судебной процедуры!

Когда обессиленная и бледная Клер вернулась на свое место, девушка шепнула:

- Не уйти ли нам, дорогая?

Клер покачала головой.

- Джеймс Бернард Крум.

В первый раз за все дни процесса Динни как следует разглядела Тони и еле узнала его. Вид у него был изможденный: загорелое лицо исхудало и поблекло, серые глаза запали, у крепко сжатых губ пролегла горькая складка. Он постарел по меньшей мере на пять лет, и Динни сразу догадалась, что отрицательный ответ Клер не обманул его.

- Ваше имя Джеймс Бернард Крум, вы проживаете в Беблок-хайт и заведуете там конским заводом? Есть ли у вас частные источники дохода?

- Никаких.

Допрос вел не Инстон, а какой-то более молодой остроносый адвокат, сидевший за его спиной.