Линкольн Стеффенс - Мальчик на коне
Лучше было бы устроить его куда-нибудь на ранчо, где скот не бьют, но никто из владельцев не хочетбрать помешанного на скоте работника. Только этот вот старый мясник-немец смог понять Луи. Он поручил ему откармливать скот и старается держать его подальше от бойни.
- В самом деле! - воскликнул ковбой, и я ответил: - Да, в самом деле. Вот вы сами это и сказали.
Но даже тогда он не понял сути. Мы тихо ехали по улицам города, слышно лишь было, как хлопают полы его одежды да позвякивают шпоры.
- Ну повтори ещё раз, - наконец попросил он.
- Ну как же, разве непонятно? - ответил я. - Этот работник на бойне должен откармливать скот, который будут забивать, в действительности ... он играет в то, что он друг твоих телят, он отведёт их в сарай, будет кормить их сполна, холить их, разговаривать с ними, будет слушать их и ...и...
- И? - переспросил ковбой, и я прямо рассказал ему, как Луи сидит с тобой на заборе и рассказывает, что чувствует молодой телок, когда его отняли у матери и кем бы хотел стать молодой вол... на самом деле.
- Он рассказывает мне, - говорил я, - истории, которые ... достоверны в том, что скот рассказывает ему.
- Правда?
- Да, - отвечал я и рассказал ему о обходчике, который следит за эстакадой и мостом на Америкэн-ривер. У него хорошая работа, довольно опасная, и он прекрасно справляется с ней. Но она его не интересует. "В душе он золотоискатель, который мечтает напасть на жилу, затем вернуться домой к родным, к девушке, которая не хочет выходить за него замуж, и ...,и...
- И...- повторил ковбой, я увидел, что он начинает понимать и продолжил.
- И я хожу к нему в будку, мы там сидим, затем возвращаемся на родину богатыми и тратим деньги, он просто разбрасывает их, и родные гордятся им, и ..., и...
- И...
Мне пришлось вернуться назад и объяснить, что все трудности обходчика возникли из-за одного проповедника в его родном городке, который проклял его публично в церкви за то, что тот танцевал и поднял много пыли. Обходчик был тогда сдевушкой, та так застыдилась, что больше не захотела иметь с ним ничего общего.
- Понял? - спросил я, и он понял хотя бы это. Тогда я открыл ему всю правду. Как мы с обходчиком, оставшись вдвоём на эстакаде, когда поездов нет, начинаем разбирать его богатства и отправляемся на восток к нему домой. Мы входим в ту церковь... и при всём народе, конечно, в присутствии девушки, ...и обходчик, о котором в городке судачили целую неделю, проходит по среднему нефу церкви, вынимает пистолет изаставляет проповедника спуститься с алтаря, ставит его на колени и велит извиниться перед девушкой.
- И она выходит замуж за обходчика? - спрашивает герцог.
- Иногда, - отвечаю я. - Иногда мы берём её, а иногда она просит нас взять её, а мы только журим её.
Мы подъехали к углу, где была небольшая гостиница для гуртовщиков, и рядом конюшня, то была гостиница герцога. Мы остановились, герцог, кажется, ничего не замечал, и мне пришлось подсказать ему:
- Ваша гостиница.
- Да, да, - ответил он, - но давай закончим с этим. Твой работник на бойне... в самом деле... большой любитель животных, этот обходчик богатый золотоискатель.
Что, есть ещё такие люди?
- Да, ответил я. - Вы ведь знаете Хэнка Добрана, профессионального игрока, который управляет этой гостиницей, где вы останавливаетесь, и баром? Так вот, - это конечно секрет, - когда Хэнк разбогатеет настолько, чтобы стать независимым,говорит он, то собирается очистить город от грязных политиков и превратить его в чудный, прекрасный город, который станет примером для всех городов в мире.
- Кто-нибудь ещё? - помедлив спросил он. Я глянул на него и понял, что он не подтрунивает надо мной. Он поверил. И поэтому я ответил ему.
- Любой, с кем я только хорошо знаком, такой и есть, - сообщил я ему. Каждый из них в мыслях представляет себя кем-то совсем другим, а не тем, кем он работает. И вот это-то я и имею в виду под "в самом деле", ответил я, - и...
вот поэтому-то я и спросил вас, кто же вы на самом деле.
Герцог не ответил. Он так и остался сидеть на коне перед гостиничной конюшней.
Мы погрузились в такое молчание, что конюх вышел наружу, посмотрел на нас... и пошёл прочь. Но его появление вывело герцога из задумчивости и он заговорил.
- И я был таким, паренёк, - произнёс он. - Я был таким же. Мальчиком я читал книжки, читал их и хотел отправиться куда-нибудь и стать тем, о ком я читал.
Только я читал книги о дальнем западе, индейцах, разведчиках, ковбоях. Я читал также и о рыцарях, о лордах, леди, королях, королевах и принцессах. Да, но людей такого рода я видел. Я знал их так, как ты знаешь ... ковбоев. Так что мне не хотелось быть нипринцем, ни сыном... герцога. Я играл в ковбоев. Я умел ездить верхом, у меня были лошади, да, но как мне противно было ездить в дурацких сёдлах по аллеям вычурных парков с сопровождающим меня конюхом и ...сестрой. Мне хотелосьотправиться на запад и стать своим среди ковбоев... и ездить в самом деле... по настоящему. Ну... и как видишь... я так и сделал. И вот я уже десять лет такой. Но это оказалось совсем не так, как я представлял себе. Здесь не больше того, что рассказывают о лордах или об их сыновьях. Но это неважно, я всё-таки здесь, ковбой-херцог, настоящий гуртовщик.
Он вроде бы взгрустнул об этом, и его грусть озадачила меня, это была самая трудная проблема дня.
- Странно как-то! - заметил я. - Вы в действительности ковбой... а я, я теперь и не знаю, кем же мне быть, но в последнее время... несколько недель подряд...
когда я подъехал к вам, я был принцем, сыном лорда, Черный принц средних веков.
Герцог не стал смеяться, как это делают некоторые мужчины. Он всё размышлял и размышлял, и наконец, вроде бы собрался что-то сказать. Но промолчал, наверное, передумал. Ибо он лишь протянул мне руку и крепко пожал мою.
- Прощай, принц, - сказал он. - Пора двигать домой, пора нам обоим двигать домой... в самом деле.
- Прощай, герцог, - ответил я и в глубокой задумчивости направился домой.
Глава IХ ПРИОБЩЕНИЕ К РЕЛИГИИ
В следующий понедельник во время школьной перемены я собрал свою ватагу (всадников) на крыльце школы. И глядя, как другие ребята играют в лягушку, я сообщил о приглашении герцога приехать к нему на ранчо через несколько недель.
Япредложил выехать в пятницу вечером, переночевать где-нибудь на природе и на следующий день поутру приехать на ранчо, поработать и поиграть там с ковбоями до конца воскресенья или до понедельника. Они восприняли это с восторгом, но где женам ночевать с пятницы на субботу? Я рассказал им о ферме Нили, и они попросили меня "остановиться на этом подробнее". Но поскольку их было в это время человек пять-шесть, то я заколебался. Они настояли на том, чтобы попробовать. Они привели много разнообразных причин тому, что г-жа Нили примет нас всех.
Хьялмар Бергман сказал, что она сделает это потому, что его мать поступила бы так же. Чарли Рэлей, старший из нас, утверждал, что, судя по моему рассказу, г-жа Нили так возлюбила меня, что выполнит всё, что бы я ни попросил. Уил Кланесс считал, что она приютит нас, если мы ей заплатим, но это не имело значения, так как у нас никогда не было денег. Ещё один мальчик полагал, что мы могли бы предложить отработать стол и кров, ещё один предположил, что можно было бы договориться с Джимом Нили, чтобы я спал в доме, не говорить ничего об остальных, а спрятать их в сарае на ночь, полагаясь на судьбу насчёт ужина и завтрака. До того, как прозвенел звонок на урок, я пообещал съездить на ферму в следующую субботу и выяснить, что можно сделать.
Я так и сделал, а в результате напоролся ещё на одну проблему. Джим заметил меня ещё тогда, как я только подъезжал к дому по аллее. Он окликнул меня от сарая, и встретил меня настолько приветливо, что я, не слезая даже с коня, решил тут же поговорить с ним о деле.
- Сколько, ты говоришь, ребят? - переспросил он.
- Ну, человек пять-шесть, может быть восемь, смотря по тому, скольким удастся отпроситься.
Он ухмыльнулся. - Глухой номер, - заявил он, качая головой. - Я на твоём месте не стал бы подходить к старушке с таким вопросом.
- Отчего же и нет? - заупрямился я. - Они ведь все приличные ребята.
- Ну, это ясно, - ответил он, - ребята-то в порядке, а какого цвета у них лошади?
Я сообщил ему: белая, серая, чёрная и т.д. и две гнедых, кроме моей.
- Гм, - задумался он. Критически осмотрел мою лошадь и ответил как-то особенно.
- Нет, не пойдёт. Г-жа Нили - из тех женщин, которые любят мальчиков на гнедом пони с белой звёздочкой на лбу и одной белой передней ногой. Она осерчает, если ей привести других.
Ну что можно было понять из этого? Пусть кто угодно поразмыслит над такой загадкой. Я так и оставался сидеть на пони в задумчивости, пока Джим не велел мне сойти с коня, взял его и предложил зайти в дом навестить г-жу Нили.
- Ну вот, - приветствовала она меня, - ты снова здесь. Приехал как следует подкрепиться? Ну и хорошо. На этот раз ты наверняка привёз мне все новости из города и ответы на все мои вопросы. Отлично. Сходи позови г-на Нили, он где-то копает канаву в винограднике, и не возвращайтесь назад, пока я не подам сигнал.
