Начала политической экономии и налогового обложения - Давид Рикардо
(L. III, ch. 8)
Г. Сэй, убежденный, что цена труда определяет цену съестных припасов, и справедливо полагая, что благотворительные учреждения стремятся увеличить население более того, насколько оно возрастало бы, если бы шло предоставлено само себе, и, след., стремятся понизить задельную плату, говорит:
«Я предполагаю, что дешевизна товаров, получаемых из Англии, происходит отчасти от множества благотворительных учреждений в этой стране».
(L. III, ch. 6)
Это мнение последовательно в устах человека, который утверждает, что задельная плата определяет цену. – Прим. авт.
8
«Сверх того, только при возделывании земли, – говорит Ад. Смит, – природа помогает человеку, и хотя труд ее ничего не стоит, тем не менее продукт ее имеет ценность, так же как и продукт труда наиболее дорогого работника».
Природе платят не за то, что она производит много, но за то, что она производит мало. По мере того как дары ее становятся скупее, она требует бо́льшую цену за свою работу. Когда она щедра и благодетельна, она всегда работает даром.
«Рабочий скот, употребляемый при земледельческих занятиях, не только способствует, как и мануфактурные рабочие, воспроизведению ценности, равной ценности их потребления, или капиталу, расходуемому на них, считая в том числе прибыль предпринимателя, но производит ценность гораздо бо́льшую. Сверх капитала фермера и прибыли рабочий скот постоянно воспроизводит еще ренту землевладельца. Эту ренту можно рассматривать как продукт тех сил природы, пользование которыми землевладелец отдает внаймы фермеру; она бывает более или менее велика, в соответствии с предполагаемыми размерами этих сил или, иными словами, смотря по предполагаемому естественному или искусственному плодородию. За вычетом всего, что может быть названо вознаграждением за труд человека, остается труд природы. Он редко бывает менее, а часто более всего количества продуктов. Никогда такое же количество производительного труда, употребленное в мануфактуру, не могло бы дать столь значительного продукта. В мануфактурной промышленности природа не производит ничего, все производит человек; а производство должно быть всегда в соответствии с могуществом деятелей, участвующих в нем. Итак, не только капитал, употребленный на земледелие, приводит в действие более значительную часть производительного труда, нежели всякий другой равный капитал, употребленный в мануфактурной промышленности; но, сверх того, в соответствии с количеством производительного труда, употребляемого им, он присоединяет большую ценность к годичному продукту земли и труда страны к действительному богатству и доходу ее жителей. Из всех употреблений капитала это, без сравнения, самое выгодное для общества».
(В. II, ch. 5)
Разве природа ничего не делает для человека в мануфактурной промышленности? Разве силы ветра и воды, приводящие в действие наши машины и оказывающие пособие мореплаванию, не имеют никакого значения? Давление атмосферы и упругость пара, посредством которых мы приводим в движение самые удивительные машины, разве это не дары природы? Не говоря о действии теплоты, размягчающей и расплавляющей металлы, и об участии воздуха в процессах окрашивания и брожения, нет ни одной отрасли мануфактуры, в которой бы природа не оказывала помощи человеку и притом помощи даровой и щедрой.
Г. Буханан, на приведенную нами цитату из Ад. Смита, делает следующее замечание:
«Я старался показать в моих примечаниях о производительном и непроизводительном труде, изложенных в IV томе, что земледелие не более других отраслей промышленности способствует увеличению народного богатства. Считая воспроизведение ренты столь великой выгодой для общества, Ад. Смит не подумал о том, что рента есть следствие дороговизны, что то, что выигрывает этим способом землевладелец, он выигрывает на счет целого общества. Общество не имеет никакой выгоды от воспроизведения ренты; один класс только пользуется в этом случае убытками другого класса. Предполагать, что земледелие дает продукты, а след. и ренту, потому что природа соперничает с человеческою промышленностью в процессе возделывания земли, есть не более как мечта. Источником ренты служит не продукт, а цена, по которой он продается, и цена эта получается не потому, что природа помогала производству, но потому единственно, что она соответствует отношению между спросом и предложением». – Прим. авт.
9
Ясное понимание этого начала представляет, по моему убеждению, громадную важность для науки политической экономии. – Прим. авт.
10
Надеюсь, что не станут предполагать, будто я уменьшаю значение всякого рода улучшений для землевладельца: непосредственное их действие – понижение ренты, но так как они дают сильный толчок увеличению народонаселения и так как одновременно с этим они дают нам возможность возделывать более бедные земли при помощи меньшего количества труда, то в конце концов они приносят землевладельцу громадные выгоды; тем не менее должно пройти значительное время, в течение которого они будут положительно вредны для него. – Прим. авт.
11
Чтобы сделать это более наглядным и показать отношения, в которых будут колебаться хлебная и денежная рента, предположим, что труд 10 чел. на земле известного качества приносит 180 квартеров пшеницы по 4 ф. кварт. или 720 ф. и что труд 10 добавочных рабочих на той же земле или на какой-либо другой производит увеличение только в 170 квартеров: в этом случае ценность пшеницы поднялась бы от 4 ф. до 4 ф. 4 шилл. 8 пенс., ибо 170: 180 = 4: 4 ф. 4 шилл. 8 п., или, так как производство 170 кварт, требует в одном случае труда 10 чел., между тем как в другом достаточно 9,44, то возвышение было бы как 9,44: 10, или как 4 ф.: 4 ф. 4 шилл. 8 п. Если бы затем было употреблено еще 10 чел., и выручка была бы
Если бы за землю, приносившую 180 кварт, и при цене хлеба в 4 ф. квартер, не платилось вовсе ренты, то когда производилось бы только 170 кварт, то в уплату ренты следовала бы ценность, равная 10 кв., которая по цене в 4 фунта 4 шилл. 8 пенс. за квартер, составляла бы 42 ф. 7 шилл. 6 п. Она равнялась бы
Итак, хлебная рента возрастала бы в следующей пропорции:
, а денежная в следующей: – Прим. авт.
12
«Жилище и одежда, необходимые в одной стране, могут вовсе
