Наталья Копсова - Норвежская рулетка для русских леди и джентльменов
Выспренно продекламировал он, сверкнув напоследок пламенным взором испанских танцоров. Я несколько нервно и натужно рассмеялась его шутке, поправила чересчур тонкие колготки и одернула пушистую, слегка помятую юбку. Не так-то уж и просто оказалось справиться с охватившими смятением и растерянностью. Как же следует вести себя дальше, чтобы зря не обидеть хорошего человека, не испортить с ним отношений и не изранить всегда такое сверххрупкое мужское самолюбие?
Однако выпитое меня здорово расслабило и обленило, а потому, махнув рукой на смятение чувств и трепет мыслей, я лишь поудобнее откинулась на волнообразную спинку модернового дивана и, в ожидании вкусного обеда, легкомысленно пустила на самотек течение своей дальнейшей судьбы. Пусть оно получится, как получится, – где наша не пропадала! К тому же чудесные запахи из кухни приятно щекотали ноздри и мирили с положением дел хотя бы в эти конкретные минуты.
Стоит человеку выпить немножечко водки, сразу забавная способность наблюдать самое себя как бы со стороны умудряется резво всплыть на поверхность человеческого существа.
Так я с немалым удивлением за собой заметила, что несмотря на все обиды, унижения, злоключения и прочие малоприятные эмоции, каждый раз машинально принимаю весьма завлекательные, если не сказать большего, позы. Вот сейчас, например, до меня было бы далеко даже хваленым Венерам Рубенса и Тициана. Ничего поделать с этим невозможно, да, видно, и не надо. Скорее всего неосознанная фемина во мне во сто крат сильнее, чем я сама привыкла думать – в современном мире сложно осмысленно ощущать женственное в себе.
– Тебе, моя царица, от верного вассала!
Николай, сам чуть ли не искрясь бенгальскими огнями, гордо внес и поставил передо мной дымящийся поднос с аппетитными кусками мяса на косточке, эстетично уложенными вперемежку с баклажанами и томатами по-особому армянскому рецепту. Вся эта красотища была щедро посыпана чем-то зелененьким: то ли петрушкой, то ли сельдереем, а может, еще чем-то не столь известным, и испускала райские ароматы.
– Специально для тебя принес бутылочку португальского «Сандемана» и бутылочку отличного испанского хереса. Я знаю твои вкусы, ты любишь вина с богатым оттенком красных ягод и с послевкусием вишневого цуката. Сейчас схожу принесу.
Коля вернулся с бутылками темного стекла, разлил темно-красную, почти коричневую жидкость в бокалы цветного, очень в Норвегии популярного стекла, искусно разложил еду собственного приготовления по тарелкам из того же цветного стекла и опять сел как можно ко мне теснее. Из-за этого сидеть и кушать спокойно он был совершенно не в состоянии и после дюжины поцелуев в мою шейку, так кстати украшенную кокетливым зеленым шарфиком, опять стал контролировать себя с трудом.
– Коль, а камин зажечь забыл? Как интерьеру дачи сейчас не хватает живого огня! – с до отказа набитым ртом напомнила я мужчине весьма вовремя.
– Да, да. Конечно, конечно!
Поэт-дипломат резво поднялся с места и, изрядно повозившись с дровами, наконец-то затопил дворцово-аристократичный, чудесного белого камня каминчик. Сама тоже не поленилась: вскоре по всему первому этажу пылали свечи в посеребренных и стеклянных хозяйских подсвечниках. Ах, до чего же в доме сделалось уютно, красиво и покойно! Теперь осталось только Коленькин мавританский темперамент аккуратно и изящно чем-нибудь остудить…
Правильная литературно-аналитическая беседа способна пригасить любую пылкость, трудно же в самом деле критически оценивать какое-нибудь глубокое, полное общественного и тайного значения литературное произведение и в то же время тискать пышности даже самой желанной из прелестниц. Одно мешает сосредоточиться на другом – никакой герой не справится, а там посмотрим…
– Коль, вот ты мне как-то рассказывал, что взялся за перевод двух детективных норвежских романов, а о чем там и почему именно эти?
Николай в качестве профессионального языковеда-морфолога время от времени брался за подработку: переводил на русский современных скандинавских поэтов и прозаиков.
– Да я почти закончил. То были две истории местного детективщика Бьорна Бутулса – будущей норвежской Агаты Кристи. Первый роман назывался «Лед». Некто неизвестный принимается шантажировать полицейского инспектора. Последнему серьезно угрожают похитить ребенка, если он не придет к абсолютно очевидному выводу по весьма пустяковому делу. Так ничего, интересный сюжет. Но зато другой роман «Хильдра» («Колдунья») переводил с безумным восторгом и знаешь почему? Героиня прямо как с тебя списана, один в один. Едва только я начинаю с ним работать, так ты сразу материализуешься перед глазами. Только о прекрасной Веронике и думал все это время. Обязательно принесу и оригинал, и свой перевод тебе почитать.
– Ну, вот так всегда, Коленька. Заинтригуешь и бросишь… Если книга почти обо мне, то прямо сейчас горю желанием узнать подробности. Там что случается?
– В «Хильдре» бесследно, один за другим, пропадают мужчины, и тот же самый следователь подозревает, что он имеет дело с коварным и жестоким серийным убийцей-женщиной.
– Ничего себе! Ну, спасибо тебе за «доброе» словцо в мой адрес. Да какой же из меня серийный убийца, да еще в комбинации с коварной колдуньей? И именно в таком жутком образе я часто материализуюсь перед твоими глазами?
– Конечно же, нет, Вероника! Ты меня просто не совсем поняла. Ты вся такая дивная, такая прелесть! Мне на тебя даже смотреть опасно.
– Вот это я как раз заметила! Ты тоже скоро пропадешь, и не просто так, а бесследно. Мне твой собственный голос то провещал минут двадцать назад…
– Не сердись, моя Ника. От тебя готов даже смерть принять! Пропаду – так пропаду, туда мне и дорога… Ты ведь немного знакома с норвежским народным фольклором, не так ли? Хильдра в старинных норвежских преданиях примерно соответствует нашей «Хозяйке Медной горы». Это такие же красивые, нежные и пышногрудые блондинки, как ты, родные дочери лесных и горных троллей, живущих в пещерных лабиринтах безмолвных норвежских скал, в самых глубинах могучих норвежских лесов. Естественно, их основное хобби – завлекать в свои пещеры молодых симпатичных мужчин, а от обычных блондинок хильдр можно отличить лишь по наличию весьма изящного коровьего хвостика.
Во все времена скандинавские мужчины и до смерти боялись, и до смерти мечтали, чтобы какая-нибудь очаровательная хильдрочка ими бы заинтересовалась и решила бы соблазнить. Эти своенравные девушки выбирали мужчин только по собственному вкусу, и повлиять на их свободный выбор не существовало никакой возможности, а держать такую в объятиях и есть самое наивысшее из всех земных наслаждений. Ко всему тому хозяйками они были отменными, а женами – добрыми и внимательными. В награду от Хильдры хороший норвежский парень получал бессмертие, но зато полностью лишался памяти и напрочь забывал о своей деревне и родных. От лесных колдуний мужчины не возвращались уже никогда – они как бы пропадали без вести.
– Ах, то вовсе не мой случай. У меня еще никто никуда не пропал, скорее уж я сама…
– У тебя определенно все подвиги впереди. Слушай, что случилось дальше. Безутешные родственники нескольких таких бесследно и безвозвратно исчезнувших молодых мужчин независимо друг от друга обратились к адвокатам с просьбой унаследовать имущество пропавших. По закону что-либо унаследовать можно только после ушедших в мир иной, и следователю на стол одновременно попали несколько несложных дел, где он должен был просто-напросто официально признать людей умершими. Тел или каких-либо останков пропавших никогда найдено не было, однако эти люди в течение трех и более лет никому, никогда и никак не давали о себе знать. Инспектор тщательно проверил: жертвы не снимали по своим карточкам деньги и не пользовались банковскими счетами; все вещи в их домах оставались нетронутыми на своих прежних местах; их имена никогда больше не всплывали ни в банках, ни в аэропортах, ни в гостиницах, ни где-либо еще. Так вот, пока этот норвежский следопыт раздумывал, совершенно идентичные мужские исчезновения множились, а следов никаких не обнаруживалось вовсе. Просто без вести пропадали бедные мужики, как на войне.
Все эти молодые люди жили в разных местах, общих знакомых не имели и ничем не были связаны между собой. В конце концов следователь пришел к выводу, что здесь, возможно, действует умелый маньяк-убийца. В качестве такового он заподозрил одну милую женщину – архитектора по имени Мария.
– Что ты говоришь?! Как потрясающе! А ее-то, бедняжку, с какой стати?
Я оказалась права и даже про себя улыбнулась: Коля действительно настолько увлекся своим собственным рассказом, что напрочь забыл как об обеде, так и о моих роскошных бедрах, пленительных коленках и божественных плечах.
– В деле-то была единственная зацепка. Красавица блондинка, хоть и весьма косвенно, но все же хоть теоретически могла знать всех без исключения пропавших. К примеру, одной из жертв был коллега Марии с ее прежней работы, другой – случайный попутчик в самолете, третий – когда-то посещал тот же спортивно-тренировочный центр, что и красотка, четвертый работал менеджером в ближайшем к ее дому универмаге, пятый чинил водопровод в ее и соседних домах и так далее.
