Генри Миллер - Биг-Сур и Апельсины Иеронима Босха
Уверен, если б я постоянно пребывал в таком состоянии, никакая почта не отравляла бы мне жизнь. Человек излучающий подобен солнцу, которое сияет независимо от чьего-то повеления.
Значит, я должен вытащить себя за волосы на небо собственного существованья и оставаться там.
Любопытно, не правда ли, куда меня занесло в попытке решить свою проблему! Мог ли я предвидеть, начиная стенания, что сподоблюсь на подобное признание? Не я ли сказал: «Подходи к своим трудностям творчески»?! Что годится одному, должно годиться и другому. Как бы то ни было, что началось как жалоба или просьба, заканчивается как молитва. Стоит лишь, как я сказал, дойти до соответствующей степени отчаяния, и низойдет просветление. Да, на меня сейчас нисходит просветление. Я все ясней вижу, что решение проблемы зависит всецело от меня. Это я должен измениться, я должен проявить больше веры в самое жизнь, больше надежды на нее, больше уверенности в ней.
Хорошо, что под влиянием минутного порыва я высказал свои мысли. Может быть, это принесет пользу и вам, как принесло мне. Ибо то, что раздражает меня, должно раздражать и вас. Привилегированных среди нас нет. Все мы — единая сущность, единая проблема и единое решение.
Когда я впервые узрел этот край, я сказал себе: «Здесь я обрету покой. Здесь обрету силы для того, что мне еще предстоит сделать».
За горным хребтом, высящимся над нами, раскинулась девственная земля, куда едва ли ступала нога человека. Непроходимые леса и заповедник, намеренные вечно оставаться недоступными. Ночью кожей ощущаешь безмолвие, затопляющее все вокруг, безмолвие, которое рождается далеко за хребтом и проникает со стелющимся туманом, звездами и теплым ветром из долины, неся в своих складках тайну, древнюю, как тайна самой земли. Завораживающая, исцеляющая атмосфера Биг-Сура. И как абсолютный диссонанс — нашествие городского люда с его заботами и тревогами. Подобно прокаженным в древние времена, они приходят со своими язвами. Каждый, кто поселяется здесь, думает, что он станет последним захватчиком. Самый вид этой земли заставляет человека долгое время не посягать на нее — духовный заповедник для немногих светлых личностей.
Что касается последних, то теперь я смотрю на них иначе. Бродя по холмам на заре или на закате, глядя на глубокие каньоны или далекий морской горизонт, предаваясь мечтам, упиваясь красотой, внушающей благоговение, я иногда думаю, как прекрасен будет тот день, когда все эти горы будут заселены, когда склоны покроются террасами полей и повсюду распустятся цветы, не только полевые, но и взращенные человеком для собственного удовольствия. Я пытаюсь представить, как будет здесь сто, пятьсот лет спустя. Живописные усадьбы усеивают склоны, длинные лестницы сбегают, виясь, вниз к морю, где стоят на якоре лодки, чьи разноцветные паруса распущены и лениво полощутся на легком ветру. Я вижу площадки, вырубленные в отвесных скалах, чтобы построить там часовни и монастыри — между небом и землей, как в Греции. Вижу столы, расставленные под яркими тентами (как во времена венецианских дожей), и вино, льющееся в золотые кубки, слышу смех, звучащий над блеском золота и пышностью пурпура, звонкий, как жемчужные речные перекаты, смех тысяч ликующих глоток...
Да, я могу мысленно представить себе множество людей, живущих там, где сейчас обитает на большом расстоянии друг от друга несколько семей. Здесь хватит места для тысяч и тысяч. Отпадет надобность в Джейке, который доставляет продукты и почту трижды в неделю. Появятся иные, немыслимые ныне, пути и способы удовлетворить человеческие потребности. Более того, это может случиться очень и очень скоро. Что сегодня мечта, завтра — реальность.
Это место может быть раем. Оно и сейчас рай — для тех, кто живет здесь. Но тогда это будет иной рай, такой, в котором все имеют долю, все участники. Единственно возможный рай, в конце концов.
Покой и уединение! Я вкусил их — даже здесь, в Америке. Ах, те первые дни на Партингтон-Ридж! Когда, встав поутру, я распахивал дверь хижины и, стоя на пороге, обводил взглядом бархатистые, убегающие в даль холмы, во мне поднималось чувство такой умиротворенности, такой благодарности, что рука невольно поднималась в жесте благословения. Благословения! Всего и вся! Я благословлял деревья, птиц, собак, кошек, я благословлял цветы, гранатовые деревья, колючие кактусы, я благословлял мужчин и женщин земли, не важно, каковы их убеждения.
Я люблю, чтобы каждый день начинался вот так. Я говорю себе: день прекрасно начался. И вот почему я предпочел остаться здесь, на склонах Санта-Лусии, где легко и естественно возникает чувство благодарности Творцу. Где-то там, далеко, могут проклинать, оскорблять и мучить друг друга, осквернять все человеческие чувства, уничтожать все живое (если это в их власти), но здесь — нет, здесь это немыслимо, здесь царит неизменный покой, Божественный покой, и безоблачный мир, оберегаемый горсткой добрых соседей, живущих в единстве со всякой тварью, с величавыми, древними деревьями, порослью и полынью, дикой сиренью и прелестным люпином, маками и канюками, орлами и колибри, сусликами и гремучими змеями, и морем, и бескрайним небом.
FINIS.
Биг-Сур, Калифорния.
Май — июнь 1955.
Примечания
1
Цит. по: Генри Миллер. Тропик Рака. М.: Известия, 1991, с. 13.
2
Генри Миллер. Черная весна. СПб.: Азбука, 2000, с. 53.
3
Цит. по: Генри Миллер. Тропик Рака. Тропик Козерога. М.: АСТ-Олимп-Астрель, 2000, с. 715.
4
Генри Миллер. Роза распятия (тт. 1 — 2). М.: ACT — Институт Ди-Дик, 1999.
5
Обе повести Г. Миллера неоднократно публиковались в русских переводах (впервые — на страницах журнала «Искусство кино», 1993, № 7 — 12.
6
Генри Миллер. Черная весна. СПб.: Азбука, 2000, с. 66.
7
Генри Миллер. Черная весна. СПб.: Азбука, 2000, с. 67.
8
Генри Миллер. Черная весна. СПб.: Азбука, 2000, с. 67 — 68.
1
Цитата из первой части романа Генри Дэвида Торо «Уолден, или Жизнь в лесу» (1854), называющейся «Хозяйство», (Перевод З. Александровой, М., «Наука», 1979). Надо сказать, что влияние философа и писателя Генри Торо (1817 — 1867) на творчество Миллера, особенно позднее, очень велико, и между «Уолденом» и «Биг-Суром», романами, написанными в жанре философского и автобиографического эссе, просматриваются определенные параллели. Как, впрочем, и не менее существенные различия. К тому же для Миллера семнадцать лет суровой жизни в Биг-Суре не были экспериментом, как для Торо, который выстроил на глухом берегу Уолденского пруда хижину и прожил в ней год, сочетая физический и интеллектуальный труд, единственно в подтверждение своего учения. Прим. перев.
2
Эмиль Уайт (1901 — 1989), «наивный» художник и один из самых близких и колоритных друзей Г. Миллера. Родившийся в Австрии, Уайт пятнадцатилетним подростком оказался в Румынии, где был приговорен к смерти как революционер, однако бежал и эмигрировал в США. В 1942 г. познакомился с Г. Миллером и спустя два года по его просьбе отправился с ним в Биг-Сур в качестве помощника и секретаря. После переезда Миллера в Лос-Анджелес в 1962 г. остался в Биг-Суре, где позже выстроил себе дом, в котором, после смерти писателя, создал Мемориальную библиотеку Генри Миллера — культурный центр, не только пропагандирующий литературу и живопись Миллера, но и оказывающий поддержку художникам, писателям и музыкантам. В 1986 г. вышел альбом-монография Джоанны Хамфри, посвященный живописи Уайта, сопровожденный комментариями Лоуренса Ферлингетти. Прим. перев.
3
Альфред Перле. «Мой друг Генри Миллер», Невил Спеармен лимитед, Лондон, 1955 и Джон Дэй компани., Нью-Йорк, 1956 (прим. Г. Миллера).
4
Вильгельм Френгер (1890 — 1964), крупный немецкий искусствовед, специалист по творчеству Босха. Речь идет о наиболее известной работе Френгера, фундаментальном исследовании «Тысячелетнее царство по Босху: контуры новой интерпретации», где автор дает глубокое истолкование парадоксов Босховского творчества. Холдмен привез Г. Миллеру английский перевод этого труда, вышедший в 1951 г. в Издательстве Чикагского университета. Прим. перев.
5
Жан Варда (1893 — 1971), художник, известный скульптурными и живописными коллажами. В 1940 — 1950 гг. жил в Калифорнии: в Сосалито и Кармеле, где преподавал в Кармелском институте искусств вместе с Александром Архипенко, Бенджамином Бьюфано, Сальвадором Дали и Фернаном Леже. Прим. перев.
6
Роман Лилиан Росс «Чужак в Биг-Суре» (1942), как и его продолжение «Блез Аллен» (1944), рассказывает о жизни семьи пионеров, обосновавшихся в Биг-Суре в конце XIX века. В 1974 г. вышел фильм, снятый по этому роману, с Джином Хэкманом и Лив Ульман в главных ролях. Прим. перев.
