Александр Потемкин - Человек отменяется
Тут он вошел в бистро «Зимний сад» гостиницы «Националь» и ахнул.
Глава 16
Господин Дыгало торопился. Впрочем, не какое-то конкретное дело напряженно влекло его по московским улицам, а неистребимое желание что-то понять, в чем-то разобраться. Но если бы кто-нибудь спросил его сейчас, в чем именно он хотел увериться, молодой человек недоуменно развел бы руками: «Я произвожу такое странное впечатление? Не может быть! Я лишь поглощен размышлениями о самом сокровенном. Я пытаюсь еще и еще раз осмыслить Хайдеггера: „Почему вообще есть сущее, а не наоборот — ничто?“ Вопрос этот необходимо разделить на две составляющие. Почему есть сущее? Потому, что есть Дыгало! А почему не наоборот — ничто? Потому что я еще жив, существую. Когда помру, превращусь как раз в ничто! Все просто и даже несколько унизительно, ведь вначале я думал, что за этим что-то необыкновенное скрывается. А на самом деле все сущее для разума — временное, а ничто — постоянная категория. Нет разума — нет сущего! Ничто чрезвычайно оскорбительно. Но как же исключить из разума это вечное несправедливое ничто? Что сотворить? Как? Вот что меня сейчас занимает, вот почему я несусь по улицам города, словно в погоне за этой загадкой. Такое ощущение, что я вот-вот ее уловлю и к великой радости она станет для меня не привлекательным секретом, а распознанной тайной. Итак, необходимо сохранить сознание, то есть вырвать его из биологии, из оков смерти, чтобы сущее оказалось вечным. Но такая грандиозная задача не по плечу одному Дыгало, она может быть посильна только нескольким поколениям особо одаренных. Ведь вещества, из которых состоит человек, противятся синтезу. А можно ли без него достичь цели — взрастить разум? Еще один вопрос: есть ли смысл так долго заниматься химерой? Разум интенсивно разрушается под воздействием двух главных сил: потребительского шквала и экспансии Интернета. Когда Познер в эфире спросил Гейтса, не опасается ли он, что Интернет раздавит индивидуальность, тот, не моргнув глазом, ответил: „Нет, что вы! Упаси Бог! Я нахожу время ухаживать за цветами, копать грядки и ездить на велосипеде…“ Неужели это и есть предел человеческой индивидуальности — фантазировать над изготовлением супа или выкапывать из грядок созревший лучок? Хотя, впрочем, каждому свое! Глобализация — всего навсего оптимизация рынка труда и потребления, ресурс увеличения доходов сверхмонополий. Мне не раз приходило на ум, что сложнейшие закономерности жизнедеятельности современного человека, по сути, сводятся к простой схеме: дешево купил — много продал! Ведь действительно, ничего другого нет и в нынешних условиях быть не может. Без рутинной потребительской страсти общество погрузится в тяжелейшие кризисы и войны. Впрочем, выйдя из них, оно опять начнет блуждать дорогами, сулящими обогащение, чтобы снова тонуть в помрачении разума. Этот заколдованный круг развития и упадка предопределен. Нашему роду из него не вырваться. А Интернет как раз задуман обслуживать примитивный уровень деградирующего сознания. Согласен, неплохой он друг, кажется, с его помощью быстрее можно достичь результата. Но какого? Потребительского! Увидеть, услышать, узнать. Мощь разума он никогда не увеличит, а ведь это главное. Он способен лишь усилить человеческую инфантильность, лень. Вместо того чтобы развивать собственные мозги, люди становятся вассалами Интернета. Навязанное рекламой сумасшедшее стремление жить в комфорте, жажда славы перечеркивают потребность выпрыгнуть из самого себя, добиваться невозможного. Зачем думать? Достаточно заглянуть в Сеть, воспользоваться справочником. К чему учиться считать, не проще ли передать задачу арифмометру? Вы хотите спроектировать дом? Войдите во всемирную паутину, там уйма заманчивых предложений. Зачем прикладывать ум и труд? Цивилизацией уже давно все замечательное создано! Сосредоточьтесь на самом утонченном, самом изысканном, самом великом человеческом занятии — окружите себя роскошью! Если нет денег — не беда, надейтесь на чудо, оно обязательно достучится до вас из Интернета! Отними у современного человека все эти иллюзии, всю эту вспомогательную технику — на что окажется способно его несчастное сознание? Уже не хищник, но и не царь природы, не правитель мира, даже не хозяин самого себя, а банальный потребитель, „пользователь“. Разве такой вид способен шагать дальше в необъятные просторы Вселенной? Никак нет! Но для чего тогда нужен разум? Неужели лишь для удовлетворения самых примитивных потребностей? Выходит, так! Бизнес развивает в человеке только чувства, совершенно игнорируя разум! Потому что чем богаче человек чувствами, тем сильнее в нем потребительский азарт. А чем мощнее разум, тем ничтожнее для него бытовые потребности. Но для какой цели хозяйке земного мира — экономике человек с минимальными потребностями? Что с него взять? Что ему продать? Какую идею предложить, кроме жалкого призыва выглядеть еще респектабельней, располагать еще большим набором элитных аксессуаров? Что можно предъявить, кроме новых марок автомобилей, часов, одежды, яхт? И так каждый сезон! Поэтому человека думающего бизнес трансформирует в человека чувствующего. А чувственные создания это, прежде всего, жертвы массового сознания, люди, прочно связанные с рекламой, магазинами, Интернетом. С одной единственной установкой — жить в роскоши! Чем меньше думает наш вид, тем больше он чувствует, желает, а значит, потребляет! В потреблении, в его постоянном росте заложена вся эволюционная история человека. Кого это устраивает? Да почти всех! Но никак не меня! Зачем ты живешь? Для какой цели существуешь? Это сакраментальное вопрошание весьма искренне занимало людей прошлого. Сегодня вы получите на него вполне определенный ответ: чтобы жить красиво! Да! Ничего другого, кроме как жить красиво, человеку уже не нужно! Едва блеснув, тут же иссяк его разум. Неистощимая, казалось, потребность познать обернулась уродливым желанием получить. Холодный рассудок, кажется, навсегда уступил место холодному расчету. Идеи, обогревавшие душу, сменились устремлениями наполнить карман. Я и сам еще недавно тешил себя большими заработками, хотел иметь одно, другое, все самое лучшее, все самое модное, дорогое. Мечтал об оригинальных архитектурных проектах, о собственной семье, доме, яблоневом саде, веранде, увитой диким виноградом и плющом. Но, слава богу, все это в прошлом, как в каком-то далеком сне. Может, прошло-то на самом деле всего несколько дней, а кажется, минула целая вечность. Теперь с болезненной убежденностью все прежние мечты я принципиально отвергаю. Сентиментальность сменилась иронией, затем агрессивной ненавистью. Но что же дальше? Кого убедить, что на вилле в элитном районе Москвы думается ничуть не продуктивнее, чем в запущенной мазанке кубанской станицы или в таежном охотничьем домике? Или в картонных ящиках на свалке, или в тюремном карцере? Кто пожелает понять, что костюм супермодного бренда разительно отличается от продукции безымянного портного лишь в искаженной психике потребителя? Я был одним из них, их другом, а теперь — самый настоящий враг! Ненавистник! Но успею ли я что-то ошеломляющее предпринять? Нечто потрясающее сотворить? Не в молчаливом одиночестве оказаться вне рода людского, не просто дать пощечину всему человечеству — этого нынче уже явно недостаточно, ведь так далеко зашли их заблуждения. А сотрясти своим деянием все их нынешнее здание! Со всеми их пороками и смертными грехами! Согласен, будут слезы, но они очень скоро высохнут, начнутся угрызения совести — зато качественно изменится внутренний мир человека. Мне же ничего другого и не нужно! Именно для этих целей я хочу совершить нечто ужасное! Необходимо прислушаться к радикалу Кропоткину. Его теория должна помочь не только мне, но и близким людям, которые так же, как я, воспринимают окружающую действительность. Да, сейчас я способен заявить со всей убежденностью: ненависть к собственному роду стала для меня стимулом к существованию. У меня появилась цель, и уже ничто другое меня совершенно не интересует. Гармонию жизни я вижу не в благоустроенности, а в тотальном хаосе, в стенаниях и скорби по людской нерадивости. Во мне проснулся судья, честный, принципиальный, решительный, которого полностью занимает великая задача — изощренно наказать человечество за все его проказы! Кто-то ведь должен взять на себя эту миссию».
Через несколько шагов настроение его изменилось. «А не тщеславие ли гонит меня к жестоким крайностям? — подумал вдруг молодой человек. — Необходимо проверить себя на незнакомой личности. Этого человека надо высмотреть среди уличной толкотни, изложить ему свои взгляды и набраться терпения, чтобы услышать комментарий к собственным воззрениям. А если я вызову лишь усмешку? Собеседник покрутит указательным пальцем у виска и расхохочется. Посчитает мои мысли продуктом больного воображения несостоявшегося человечка. Что тогда? Как себя вести? Еще больше озлобиться или искать другое лицо? Я ведь знаю, что лишь тот, кто решился идти напролом, способен выстроить свою судьбу. И мир тогда отступит…»
