Журнал «Новый мир» - Новый мир. № 5, 2003

Евгения Огаркова. Кого ожидают астрономические гонорары. Книжное обозрение. — «Гиперборей», Северодвинск, 2001, № 4.

Шесть кудрявых мини-рецензий с примечательным выводом-послесловием (цитирую полностью): «Видимо, оттого, что Россия в целом и Архангельская область в частности — страна деревенская, видимо, оттого, что в наших городах в основном живут вчерашние крестьяне и их потомки, пишут наши земляки о деревне. Пишут много, со знанием дела. Пишут с любовью и пониманием. Но в основном мужчины. Некоторые, правда, философствуют, некоторые фотографируют. А дамы — о любви к мужчинам. Очень естественно и правильно. Все это, видимо, и есть современный литературный процесс в одном отдельно взятом регионе. Да все это есть просто-напросто жизнь».

Эту дивную прозу я и дарю вам на память о Русском Севере.

Вадим Перельмутер. После бала. — «Октябрь», 2003, № 1.

В прямом смысле до ужаса смешное эссеистическое воспоминание-размышление о современной пушкинистике и пушкинском юбилее 1999 года. Абсурд, карнавал, приключение. Сие за три года писалось, в Москве, Петербурге и Мюнхене. Задевает священные имена, напоминает о недавних крупных и мелких мифах. Очень хорошо бы читалось по радио, не переводя дыхания.

«Страшен русский юбилей, бессмысленный и беспощадный…»

Григорий Петров. Короткие истории. — «Октябрь», 2003, № 1.

С «Октябрем» так бывает: бах — и вся проза удачная, во всем номере. И вся читается — не с напряжением, так с интересом. Петровские рассказы — все на грани фола, чуднбые да юродивые, как один из героев миниатюры «Пришелец». Но в пошлость не срываются — замирают над пропастью, лепятся в сказово-сказочную мозаику, посылающую читателю — своим завораживающим, скоморошечьим свечением — пожелание не любви, так хоть жалости к ближнему. К персонажу хотя бы, соучастнику чтения.

Михаил Попов. Любимец. — «Октябрь», 2002, № 12.

Битва Давида с Голиафом. Не ожидал, что в одной «Периодике» окажутся два писателя с небольшими, в общем, произведениями, написанными словно бы оттуда (см. ниже об Алексее Серикове) и с такой любовью — к эпохе, материалу, героям.

Андрей Рудалев. Апология религиозного. Полемика с журналом «Звезда». — «Гиперборей», Северодвинск, 2000/2001, № 3, 4.

Три года назад культуролог и литератор Михаил Эпштейн задал в «Звезде» всем нам задачу: «К концу XX века русская культура оказалась на распутье, которое никак не сводится к политическому выбору, но предполагает радикальную смену ее религиозно-светских ориентаций». Коротко говоря, Эпштейн призывает русскую культуру втиснуться в «какое-то среднее пространство между „идеалом Содома“ и „идеалом Мадонны“» или, добавлю от себя, окончательно, кажется, обжить известные стихи Блока о России. «Говоря о напряженной полярности, дуализме русской культуры, — пишет оппонент, — автор сам попадает под чарующее обаяние крайних координат». И далее Рудалев просит культуролога не принимать хворь за характеристику, радикально переосмыслить понятие «секулярного» как не отстранения от религиозного, а, наоборот, его постепенного вхождения в мир, отбросить гордыню и терпеливо тащить дальше вместе с отечеством свой крест любви к нему. Громко, но зато вполне разумно и честно. С добросовестной кучей цитат и ссылок (71!) на научную и художественную литературу.

Борис Рыжий. Стихи. Публикация Б. П. Рыжего и Ирины Князевой. — «Знамя», 2003, № 1 <http://magazines.russ.ru/znamia>

Надеюсь, будущие историки поэзии не забудут о вкладе редактора отдела поэзии «Знамени» — Ольги Ермолаевой — в проявление на литературном небосклоне этого имени.

…Ну, ни нелепо ли,не удалось.Были и не были.Радость и злость.Музыка, музыка.О, у вискамузыка, музыка.Ревность, тоска.Алого пламенислабый росток.Вырви из «Знамени»этот листок.

Публикация названа по последним двум строчкам этого стихотворения.

Алексей Сериков. Маленький подарок богам. Повесть. — «Зеленая лампа». Литературно-публицистический альманах. Иркутск, 2002.

Талантливая, поэтичная вещь молодого (род. в 1968) иркутского писателя. Эпоха империи, поздняя античность. Изрядная часть сюжета происходит, судя по всему, в IV веке н. э. (я неуклюже попытался, заглянув в античный словарь, определить время по названию монеты, мелькнувшему в тексте, — солид). Главный герой повести — легионер и кузнец Ян Кассий Котта. Военный поход и общение с индийским жрецом, пахучие ночи, старые священные змеи, война и работа, отец и сын. Удивляет и радует естественность обустройства автора в эпохе, которая для него — живая, неостывшая, чувственная.

Александр Терехов. Бабаев. Воспоминания бывшего студента Московского университета. — «Знамя», 2003, № 1.

Самое захватывающее и «неловкое» мое чтение за последнее время. В этих воспоминаниях два (на самом деле — три, вместе с автором) героя. Оба известны: историк литературы, поэт, специалист по Пушкину и Толстому, собеседник Ахматовой и Н. Мандельштам, замечательный преподаватель Эдуард Бабаев — и писатель, журналист, психолог и педагог Владимир Шахиджанян. Первого нет на свете, второй работает, выпускает новые книги и новых студентов. Замечательная книга воспоминаний Бабаева вышла через несколько лет после его смерти. Оба — по-своему легенды. Терехов близко знал обоих, о них и написал, вглядываясь через них в себя и наоборот.

Я тоже знал обоих, не так близко, но все, о чем идет речь в этой сжатой, отлично написанной прозе, — мне известно. Даже то, что может показаться откровениями. В конце концов, я тоже провожал Бабаева домой, он дарил мне свои книги, я много говорил о нем с Берестовым и с ним о Берестове. Бабаев даже напечатал мои стихи в редактируемом им альманахе. Помню, как Терехова, старшего выпускника и одну из главных надежд Шахиджаняна, приводили на тот же «шаховский» семинар, в котором я учился вслед за ним, Тереховым. Тереховым «Шах» гордился, цитировал его в предисловиях к своим книгам. В доме у Шахиджаняна я тоже бывал. С обоими наговорил много часов. В общем, на этом схожее заканчивается. С «Шахом» я раз в год перезваниваюсь. О том и другом человеке я много думаю и посегодня: об их внутренних драмах, об их разнообразных, причудливых талантах. Об усвоенных и преодоленных мифах, связанных с ними. Об их существенной роли в моей личной судьбе.

Но так талантливо-исповедально написать (и вспомнить!) я бы не смог. Самое главное — никогда не стал бы. Хотя бы потому, что один из героев-учителей — жив. Живы его родные. И дело не в высказываниях типа «теперь для меня NN умер». Да и в этом тоже.

Достаточно прочитать книгу Корнея Чуковского «Илья Репин» и дневниковые записи о старшем друге-художнике. Терехов «всё» рассказал. Кому стало лучше? Ему? Сомневаюсь. Читателю? Читателю, извините, все равно — живы Ваши герои или нет. Читателю в лучшем случае интересно.

Кстати, любопытно, вспомнили ли редакторы о существовании романа Сергеева-Ценского «Бабаев»? Впрочем, это не важно. Не об этой безвкусице речь.

Лидия Чуковская. «После конца». Из «ахматовского» дневника. Вступление, подготовка текста и примечания Елены Чуковской и Жозефины Хавкиной. — «Знамя», 2003, № 1.

Публикация из отдельных тетрадей дневниковых записей, сделанных после смерти Ахматовой и к ней (Ахматовой) относящихся. Включены и отрывки из «Общего дневника».

Почти сорок лет прошло, а все равно ощущение неостывшей лавы. И какой автопортрет самой Лидии Корнеевны проступает через ее дневник!

«8/III 66 утро <…> Оказывается, и у Анны Андреевны был дневник! Аня (Каминская, внучка Н. Н. Пунина. — П. К.) сказала, что там есть записи о последних днях и новые стихи! Да, еще Аня мельком произнесла: — Акума мне говорила, что не следует записывать прямую речь!

(А я-то… Но ее прямая речь была точна, как стихи, и записывалась легко)».

Сергей Чупринин. Нулевые годы: ориентация на местности. — «Знамя», 2003, № 1.

«Все мы — в диапазоне от „Знамени“ до „Нашего современника“ — своего рода островки небуржуазности в бушующем рыночном мире. <…> мы живем сегодня в нулевые годы. И я, признаться, временами впадаю в бессильное отчаяние. Литература, когда я тридцать лет тому начинал ею заниматься, была одним из главных дел в стране. Нынче же она…» В последних строчках своего эссе главный редактор призывает сам себя и коллег к стоицизму.

Игорь Якушев. Корона Кроноса. Эссе. — «Гиперборей», Северодвинск, 2001, № 4.

Явление дуэли. Культурологический трактат о шестнадцати главах. «Базируется дуэль на подсознательном влечении к родителю соименного пола и является моделью неосознанного, вытесненного гомосексуализма и потенциально суицидального (аутодеструктивного) поведения». К барьеру, кто может.

Составитель Павел Крючков.

.

АЛИБИ: «Редакция, главный редактор, журналист не несут ответственности за распространение сведений, не соответствующих действительности и порочащих честь и достоинство граждан и организаций, либо ущемляющих права и законные интересы граждан, либо представляющих собой злоупотребление свободой массовой информации и (или) правами журналиста: <…> если они являются дословным воспроизведением сообщений и материалов или их фрагментов, распространенных другим средством массовой информации, которое может быть установлено и привлечено к ответственности за данное нарушение законодательства Российской Федерации о средствах массовой информации» (статья 57 «Закона РФ о СМИ»).