Ирина Лобановская - Лондаколор
Лариса затихла. Было слышно, как за окном кричат весенние дети и перелаиваются радующиеся солнцу собаки.
- Какой королевы? - шепотом поинтересовалась она. - В России они не водятся. Появилась когда-то легендарная Маргарита да и то по воле Булгакова и Воланда.
- При чем тут Маргарита и Булгаков? - сказала Шура. - Чего-то ты сегодня туповатая! Он мечтает найти свою королеву! Обыкновенную! В личную собственность на всю оставшуюся жизнь! И никак не может.
- А какие параметры у нее должны быть? - тихо спросила Лариса.
Шура презрительно хмыкнула.
- Зачем ты сразу все опошляешь? Все конкурсы твои проклятые! И желтушные газеты! Вот уж никогда так плохо о тебе не думала! Ты падаешь ниже и ниже! - с пафосом заявила подруга и повесила трубку.
И Лариса осталась недоумевать, с трудом осмысливая полученную информацию.
- Если я стану великой актрисой... - мечтательно начала Нана.
- Ты обязательно ею станешь! - уверенно повел свою сольную партию Денис, увлеченно вглядываясь в лицо любимой.
- Помолчи, дорогой! - неласково посоветовала бывшая куколка, смело захватывающая лидерство в молодой семье. - И вот тогда ко мне придут брать интервью из нашей районной газеты "Хамовники"... А я сурово скажу: " Я дам интервью и даже свою лучшую фотографию, только если вы выполните мое единственное условие..." - Нана замолчала.
- И какое же? - встрял любопытный, полоненный первым чувством, а потому необидчивый Денис.
- Сделать нам горячую воду! - в предвкушении этого почти несбыточного чуда простонала Нана. - Навсегда! Иначе не видать им моего портрета на своих вшивых страницах!
Девочка уже неплохо овладела тонкостями могучего и богатого русского языка.
- Во, моржа какая! Да, девушка, вы немного зарвались! - протянул Денис, познавший московскую жизнь куда лучше недавно рожденной куклы.
- А вот мой любимый дядя Эдуард, - грозно сказала девочка, - всегда говорил, что обращения и определения должны быть точными! Я не девушка, а женщина! И это тебе известно лучше, чем другим!
Тоня потрогала место, где, по уверениям врачей, находится сердце. Денис иронически фыркнул.
- А кто это твой любимый дядя Эдуард? Откуда он взялся? До сих пор о нем не было ничего слышно...
- О нем каждый день слышно! - и Нана выразительно протянула смуглую руку с наманикюренными пальчиками в сторону телевизора. - Мой бедный старый дядя Эдуард Шеварднадзе...
Тося почувствовала, что пора приглашать к себе "скорую". Денис весело уставился на свою юную подругу, дарующую ему первые радости секса.
- Так твоя фамилия Шеварднадзе? Вот здорово! Что же так долго ее скрывала?
- Надо знать, с кем спишь! - отчеканила девочка. - Так говорит мой дядя Эдуард!
Она была совершенно права. Вместе со своим дядей. И почему-то обиделась.
- Я могу даже показать документы! У меня есть!
Какие могут быть документы у бывшей куклы? - горестно подумала Тоня.
- Только я не понял, - не отставал от любимой цепучий Денис, - чем же это он такой бедный? Твой любимый дядя Эдуард?
Нана нахмурилась.
- Разве старость - это счастье?
Она снова была абсолютно права, эта абхазская скороспелка сомнительного происхождения. Племянник нашел с кем связаться...
- Смотря какая старость, - вполне логично возразил разумник Денис. - У твоего, я думаю, она от бедности далека.
- Какой ты материальный! - горько вздохнула Нана. - Все только деньги да деньги! Вот она, современная молодежь!.. Я вовсе не "бабки" имела в виду.
- Такой век! - объяснил Денис и в долгу не остался. - А ты все только целоваться да целоваться, нематериальная! Кипятком бурлящий темперамент! У меня от тебя уже губы болят!
- Потри разрезанной луковицей! - посоветовала бывшая кукла. - Тося, у нас есть лук?
Больше Тоня не выдержала и стукнула ладонью по столу. Взрослые дети очень удивились.
- Ma tante, выпей корвалолу! - порекомендовал племянник. - А вообще тебе пора взять отпуск и отдохнуть! Мы с Наночкой поживем одни и справимся без тебя.
И он нежно посмотрел на возлюбленную. Она ответила ему не менее ласковым взглядом...
Кукла грузинская!.. Снегурка подзаборная!.. Да такие, как она, не стоят даже бакса фальшивого в зимний день!..
Тоня окончательно вышла из себя. Пора завязывать с этой подростковой, на глазах подрастающей любовью!..
- А вот дядя Толя, - сказала вдруг Наночка, - ждет не дождется понянчить внука... Или внучку... И мы с Дэном ему уже обещали...
- Кому вы обещали дать понянчиться? - грозно спросила Тоня.
- Просто Толику, - объяснила Нана. - Который сделал вам предложение. Он мечтает на вас жениться и стать дедушкой нашего будущего ребенка. А его две мамы - мама Зоя и мама Женя - будут прабабушками.
- Очевидно, они тоже мечтают об этом, - пробурчала опять разминувшаяся с головой Тоня.
- Ну да, - безмятежно кивнула Нана. - А как же иначе? О нашем ребенке мечтают все! И все ждут его появления! Как вы не понимаете?! Ведь это так просто!
- А ты нашла своего отца? Которого искала? - вспомнила Тоня. - Разве он пропал именно в Москве? Он здесь работал?
Кукла поскучнела.
- У всех должны быть родители, - резонно заметила она. - А если мамы нет, папы нет - что это за жизнь? Куда они делись?.. Я не знаю...
- Так надо обратиться в адресный стол! - тотчас энергично попыталась настроить чужую жизнь сострадательная Тоня. - А потом о твоих родителях должен знать твой дядя! У детей действительно обязаны быть родители!..
- Должен, - грустно согласилась Нана, - но не знает! И каждый раз печально разводит руками при разговоре со мной.
Тоня собралась спросить, когда это бойкая девочка успела повидаться, и даже не раз, со своим высокопоставленным грузинским дядей, но встрял нахальный Денис.
- Тетка, адресный стол - это пережитки прошлого! - хамовато заявил он. - Теперь поисковая система работает на первом канале телевидения под руководством Кваши и Шукшиной! К ним в понедельник и двинемся! А ты бы помогла Наночке поступить в ГИТИС или во ВГИК.
- Я?! - изумилась Тоня. - Но я не имею к ним ни малейшего отношения!
- Не прибедняйся! - строго сказал племянник, не отрывая от Наночки слишком говорящего и чересчур помнящего о темных ночах взгляда. - У тебя множество знакомых артистов! Причем великих.
Нана взглянула на Тоню с огромным меркантильным интересом.
- Какие артисты? Ты что?! Кто тебе это в уши насвистал? - возмутилась Тоня. - Это припахивает наглостью и враньем!
- Ну да, как же! - спокойно возразил Денис. - Ты что, стала все забывать по старости? Во, моржа какая! Придется тебе напомнить! С Любшиным ты пила водку на Икше, с Тараторкиным чинила сумку на Садовом кольце недалеко от ЦДЛ, а Невинный и Абдулов предлагали тебя подвезти на своих машинах. Жалко, что ты не согласилась. Кадреж с Абдуловым даже я помню!
Тоня обомлела от такого хамства. Кофейные глазки Наночки увеличились раза в четыре, а рот перестал закрываться вообще.
- Как ты можешь это помнить, малолетний нахал, - сказала Тоня, - когда тебе тогда было четыре года?!
- Ну и что же? - ни в какую не желал сдаваться племянник. - А вот Лев Толстой, например, помнил себя в десятимесячном возрасте!
- Но ты не Лев Толстой! - закричала Тоня, лишившись всякого самообладания. - К моему большому счастью!
Племяннику пришлось согласиться с ее объективностью, хотя принять заявление полностью он не собирался.
- Счастья тут как раз мало! - заметил он и снова пришпилился нежными глазами к любимому смуглому кареглазому лицу. - Но я очень хорошо помню, ma tante, как мы с тобой шли летом у Петровских ворот - не помню только, куда. Ты еще держала меня за руку и была в своем ярко-зеленом платье с накидкой. А Абдулов на красных "Жигулях" остановился на светофоре. И увидел нас из открытого окна. Ты, ma tante, выглядела тогда, как Светлана Хоркина, - голос у Дениса стал мечтательным.
Юный негодяй резал по живому - сейчас Тоню можно сравнивать разве что с Крачковской.
- Он с ходу втюрился в тебя, тетка, - продолжал свое разноцветное повествование племянник, - и предложил нас довезти до дома. На первых порах до нашего! Ну, ясно! - наглец фыркнул. - Но ты почему-то отказала ему в его лучших чувствах! Ты помнишь, какими словами?!
Нанкино любопытство раскалилось, как январская батарея. Глаза пылали жаждой открытий.
Племянник вдоволь насладился Тосиным замешательством.
- Ты сказала ему... - бесстыдник, претендующий на драматические роли, выдержал трагическую, тягостную паузу.
Изнемогающая от замедленности действия Нана подалась вперед и стала медленно сползать со стула. Тоня бесилась молча.
- Ты сказала ему... Как ты могла, тетка?!. Что он опоздает на репетицию!! Во, моржа какая! Ну, да, конечно, он ехал в театр, там лишь за угол завернуть... Но напомнить врезавшемуся в тебя на полном ходу человеку о какой-то вшивой репетиции могла только ты!! А он...
- Что он?! - не выдержала неторопливого ритма своего любимого Нана.
Это тебе не в постели!.. - ехидно подумала Тоня.
- Он хмыкнул! - горестно сказал сорвавшийся с привязи Денис. - Хмыкнул презрительно, и было ясно, что никакие репетиции не могут идти ни в какое сравнение с женщиной в ярко-зеленом... Но домой мы поехали на метро, - он иезуитски впился взглядом в карие глазенки. - А ты бы, Наночка, села к нему в машину?
