Геннадий Прашкевич - Русская мечта

– Вот смотри, Андрей Семенович, – хмуро подчеркнул Липецкий. – Сотрудники мингосимущества, как представители государственной структуры, казалось бы, должны энергично пресекать любые попытки монополизации. Так ведь? Но когда КАСЕ через подставных лиц скупал акции «Бассейна» и перераспределял по своим предприятиям, мингосимущество этого не замечало. Точнее, как бы не замечало. А вот когда мы начали встречную, мингосимущество сразу обвинило нас в попытке монополизировать речной транспорт. Как тебе такое? Понимаешь, кому выгоден нынешний переворот в «Бассейне»? Ведь мы только-только начали вставать на ноги. Пока пароходы ржавели на приколе, пока о доходах речи не шло, КАСЕ нас не замечал. Ну, пароходство и пароходство. Но когда в прошлом году наши доходы вдруг превысили треть миллиарда, прибыль резко пошла вверх, дебиторская задолженность превысила кредиторскую…

Семин внимательно присматривался к Липецкому.

Ну да, говорит доходчиво. Так многие умеют. Лично для Липецкого Семин и пальцем бы не пошевелил. Что ему Липецкий? Что ему Иванов, Петров, Сидоров? Лишь бы работало предприятие, лишь бы энергетики не терпели ущерба.

– Сколько акций сосредоточено в руках КАСЕ?

– Около тридцати процентов, – ответил Липецкий и настороженность в его глазах утроилась. – Они сейчас скупают все, до чего могут дотянуться.

– Откуда у них свободные деньги?

– Валютный кредит, – во время подсказал Золотаревский. На поданный секретаршей чай он смотрел с отвращением, конфеты отодвинул. Но за разговором внимательно следил. – В прошлом году КАСЕ получил крупный кредит.

– В каком банке?

– В «Дельте».

– Солидный банк.

Семин перевел взгляд на Акимова:

– Получается, что мингосимущество освободило вас, как обыкновенного чиновника?

– Получается. Но Председателя совета директоров нельзя просто так освободить. Меня можно только переизбрать. На общем собрании акционеров.

– Значит, освободили вас незаконно.

Семин почувствовал, как все сразу насторожились, а Золотаревский сунул руку в карман. Возможно, включил диктофон. Впрочем, диктофон работал и в собственном кармане Семина. С самого начала беседы.

– Мингосимущество не имело права освобождать вас. Так они могли поступить в девяносто третьем или в девяносто четвертом годах, в разгар приватизации, но сейчас, насколько я понимаю, никто ничего не приватизирует.

Получил настороженный кивок от Акимова, повернулся к юристу:

– Завтра, Элим Яковлевич, подайте соответствующую жалобу в суд. Пусть мингосимущество докажет, что оно имеет право убрать Председателя совета директоров указом…

– А если докажет? – вырвалось у Акимова.

– Вряд ли. Да и время на это потребуется, – сухо усмехнулся Семин, и опять повернулся к юристу: – Чем люди КАСЕ так потрафили людям мингосимущества?

– Скорее всего, взятка.

– Вряд ли они довольствовались только взяткой.

– Что вы имеете в виду? – заинтересовался Акимов.

– Перспективу.

– Это точно, – согласился с Семиным Липецкий. – КАСЕ собирается проводить внеочередное собрание акционеров «Бассейна». Уже начали кампанию. Дескать, пора вытряхивать из Общества старое руководство?

– Кого они прочат на ваше место?

– Все того же Кузнецова.

– А как губернатор смотрит на сложившуюся ситуацию?

– Да никак. Кузнецов ведь финансировал его выборную кампанию.

– Ну, вот, – удовлетворенно кивнул Семин. Диктофон в его кармане работал. – Кузнецов финансировал выборную кампанию губернатор. А разве бюджет не имеет долгов перед энергетиками? Разве энергетики не могут топнуть ногой? Ссориться с губернией, конечно, никогда не стоит, но есть такой проверенный способ давления, как веерные отключения предприятий.

И снова повернулся к Золотаревскому:

– Вы дополните, Элим Яковлевич?

Юрист кивнул.

– Если энергетики останутся только с пакетом акций, перекупленным у «Ручья», – дополнил он, – мы не сможем по-настоящему вам помочь, Николай Иванович. Вас точно съедят. Как юрист говорю. Можно, конечно, обеспечить кучу судебных тяжб на весь навигационный период, резко помешать планам КАСЕ, но для устойчивого положения удобнее все же попросту склонить мингосимущество на свою сторону. Ну, скажем, через ту же областную администрацию. Два месяца назад, помните, энергетики на расширенной коллегии правительства области докладывали о закладке в Благушино нового речного порта? Это существенно расширяет перспективу развития северных районов и резко увеличивает грузооборот «Бассейна». Завоз материалов, оборудования, продуктов, то да се, флот становится нужным всем. Вот это и должно послужить важным элементом давления на губернатора. – Он ухмыльнулся. – Такую работу я уже веду. Послезавтра Плетнев и вы, Андрей Семенович, записаны на встречу с первым замом губернатора.

– С Владимиром Алексеевичем?

– С ним, – кивнул Золотаревский. – У него есть собственный план выхода из кризиса. Он лицо весьма и весьма заинтересованное. Ведь последствия экономических потрясений отзовутся прежде всего на нем самом. А еще… – юрист покосился на Семина, – Думаю, что томская прокуратура непременно заинтересуется жалобой одного частного акционера…

– Кто такой?

– Колотовкин Виталий Иванович. Человек уважаемый, деловой. Владеет благушинской заправкой. Она, правда, пока не работает, там на подходе к ней затонула баржа, но ведь это мелочи. Вообще учтите, Николай Иванович, – ухмыльнулся он, – как только вы займетесь строительством новой перевалочной базы, вы везде начнете натыкаться на собственность Виталия Ивановича. В районе у него все подобрано и приватизировано. Вот только затонувшая баржа мешает… Понимаете? Перекрыла проклятая все подходы к заправке… Надо бы помочь…

– Подумаем, – сухо кивнул генеральный.

И попросил, отпуская присутствующих:

– Андрей Семенович, задержись.

4

– Кофе?

– Нет, спасибо.

Семин ждал вопросов, но генеральный задержал его не ради беседы. Просто не хотел оставаться с журналисткой наедине. Она своего добилась, ждала в приемной. «Та еще жопа!» Искал поддержки. Быстро спросил: «Надо ли вообще встречаться с журналистами?»

– Обязательно.

– Но зачем? Они же все врут.

– А чтобы они видели, что вы не боитесь их вранья. – Семин улыбнулся: – Давно водите пароходы, Борис Сергеевич?

– Это в каком смысле?

– Ну, в смысле, давно руководите речниками?

– Да почти двадцать лет. Эта жопа… – Липецкий никак не хотел выбросить из головы журналистку. – Она еще в детский садик ходила, когда я получил звание заслуженного капитана…

– Вот и подчеркните это. Пусть почувствует, что хозяин здесь вы.

5

Подсказки Семина генерального взбодрили.

Отвечай он так всегда, усмехнулся Семин, журналисты к нему ломились бы.

И решил: надо в ближайшее время натравить на него журналистов. Самых злых. Пусть шумят. Странно, что Липецкий боится какой-то мымры с диктофоном. И включил незаметно свой, спрятанный в кармане. Полина Иванова. Ударение на первый слог. Такая вот хищница прессы. Зубки мелкие, как у грызуна. Но никто ведь не говорит, что грызуны уродливы. А у этой Полины Ивановой круглилась грудь, торчали колени, пылали огненные волосы, стриженные под площадку. На Семина она посмотрела вскользь, не заметила.

– В советское время целью всех организаций и предприятий являлось построение коммунизма, да? – улыбнулась журналистка. – Или утверждение развитого социализма, да? Или повышение благосостояния всего народа, счастье для всей страны, да? А вы, Николай Иванович, помните, что сказано в Уставе ОАО «Бассейн»?

– Еще бы.

– И можете процитировать?

– Почему же нет? Пожалуйста. «Основной целью Общества является получение прибыли…»

– Не режет слух?

– Общество существует для того, чтобы его акционеры получали доходы.

– Красиво сказано. Это вам принадлежит заправочный пункт в селе Благушино?

– Нет, не мне, с чего вы взяли? – генеральный медленно наливался гневом. – «Не режет»… «Красиво»… А вы в курсе наших многочисленных благотворительных акций? Вы знаете, например, что «Бассейн» здорово помог НИИ фармакологии? И что это именно мы поддержали областной Дом детского творчества? И создали специальный фонд для поддержки городских культурных программ? А помните большой концерт Ларисы Долиной? В Энске ее впервые услышали благодаря нам. А о том, что наши ветераны получают пенсии, позволяющие им посещать такие дорогие концерты, вы знаете?

Кажется, журналистке было все равно, что говорит генеральный. Она специально провоцировала генерального. Семин остро чувствовал, что она ведет какую-то свою игру. Судя по злобным репортажам в газетах (он успел кое-что увидеть в папочке Золотаревского), игру оплачивали весьма состоятельные заказчики. Полина Иванова откровенно не слушала ответов Липецкого. Всю эту беседу с ним она уже, наверное, сочинила.