Владимир Кунин - Повести
Он наконец надел штаны, сел на ящик и стал натягивать на ноги мягкие белые ботинки «акробатки».
Витя бинтовал кисти рук.
Молодой человек вместе со стулом повернулся к Нине и подставил ей спину.
- Дорогие братья и сестры! Помогите несчастненькому…
Сверкающая рубашка застегивалась сзади на крючки.
И пока он шнуровал свои ботинки, Нина привычно застегивала ему сзади рубашку. На последнем крючке молодой человек перехватил ее руку и очень нежно поцеловал в ладонь.
Нина щелкнула его по носу.
- С каким бы наслаждением я тебя сейчас треснула!
Молодой человек счастливо рассмеялся.
- Кончайте курлыкать! - сказал Витя. - Я пошел разминаться. Догоняйте… Васька, не тяни резину!
Он вышел из гардеробной. Васька тут же обнял Нину, прижал ее к себе и зарылся лицом в ее волосы.
- Я люблю тебя. Дружочек мой, солнышко мое…
- Милый мой! Хороший, глупый, родной! Пусти меня…
Она с силой высвободилась из васькиных обьятий.
- Давай, Васюська, крась рожицу. А то Витька раскричится и будет абсолютно прав.
Она тоже выскочила из гардеробной и захлопнула за собой дверь.
Васька сел перед зеркалом и стал быстро накладывать тон на лицо.
- «Я другом ей не был, Я мужем ей не был - Я только ходил по следам. Сегодня я отдал ей целое небо, А завтра всю землю отдам…»
- бормотал он, глядя на себя в зеркало.
Нина разминалась во внутреннем дворике цирка у вагончиков. Рядом с ней стоял красивый парень - воздушный гимнаст Сатаров-младший и что-то говорил ей. Нина смеялась, кокетливо поглядывая на Сатарова.
Все это очень не нравилось нининому брату Вите. Он недобро покрутил головой и, наконец, не выдержал:
- Нинка! Работай!
- А я что делаю? - удивилась Нина.
- Работай, кому сказано!
- Витек, зачем так с Ниночкой? - с явным чувством собственного превосходства улыбнулся Сатаров…
… Васька уже закончил гримироваться и теперь бинтовал эластичным бинтом кисти рук.
Открылась дверь гардеробной и вошел Витя.
- Старик, - сказал он, внимательно разглядывая старую афишу на стене.
- Мне, конечно, это все до лампочки… Я, как ты знаешь, за сестрой особенно не присматриваю. Девчонка взрослая.
Васька напряженно смотрел на него через зеркало. Затем резко повернулся к нему лицом и жестко произнес:
- Короче.
- Просто мне показалось, что тебе имеет смысл знать об этом, - спокойно поправляя бинты на правой руке, сказал Витя. - Уже несколько раз я видел, как Сатаров-младший очень симпатично клеит Нинку. Если бы он вел себя как-нибудь иначе - я бы и сам отреагировал. Как брат…
- Спасибо, Витек, - улыбнулся Васька.
- Просто я подумал, что тебе следует об этом знать.
- Все в порядке, партнерчик! Держи хвост морковкой!
- Да, кстати… Я давно хотел тебя спросить: откуда у тебя эта дурацкая пословица?
Васька глянул на него, попытался что-то вспомнить, пожал в недоумении плечами и растерянно ответил:
- Понятия не имею.
Разгоряченные, вымотанные, со следами грубого «циркового» грима на мокрых лицах.
- Ты плотнее можешь брать группировку на заднем сальто-мортале? - раздраженно крикнул мужчина женщине.
Женщина молча махнула рукой.
- Что ты машешь? Что ты машешь? С таким сальтоморталем тебя ни один нижний не поймает!
Не отвечая, женщина устало накинула халат.
- Ну, погоди! - угрожающе сказал мужчина. - В Казани ты у меня по четыре раза репетировать будешь!
Мимо них двое униформистов тащили какой-то реквизит.
- С окончанием! - крикнул один из них.
Она подошла вплотную к своему партнеру.
- С окончанием… - ласково сказала она ему. - Не злись.
- С окончанием… - проворчал он и поцеловал ее в щеку.
Последний день сезона.
Актеры, отработавшие свои номера, наспех снимали грим, натягивали рабочие комбинезоны на голое тело. Они вытаскивали ящики, разбирали реквизит, укладывали костюмы.
То и дело слышалось:
- С окончанием!
А рядом разминались артисты и лошади.
Старик-конюх водил сразу двух лошадей.
На полу сидел ассистент аппаратурного номера и гаечным ключом развинчивал металлическую конструкцию.
На низко повешенной трапеции разминался Сатаров-старший.
Рядом занимался на кольцах Сатаров-младший. Не прекращая выжиматься, он что-то говорил Нине.
Нина, опираясь о стенку руками, пританцовывала, разминала голеностопные суставы.
Радушно улыбаясь, к ним подошел Васька и сказал Нине:
- Мадам, ваш братец изволит просить вас…
И Васька показал на разминавшегося неподалеку Витю.
Нина отошла.
- Старик, - Васька весело и нежно посмотрел на Сатарова. - Как тебе известно, я Пажеский корпус не кончал, и все, что я сейчас скажу, может быть, покажется тебе несколько грубоватым. Так вот, если ты еще хоть раз подойдешь к Нине… Надеюсь, ты понимаешь, о чем я говорю? Ноги переломаю. Понял?
Сатаров спрыгнул с колец и оказался на полголовы выше Васьки.
- Что ты сказал?
- Я сказал, что если ты еще раз подойдешь к Нине, я тебе ноги переломаю. И лучше не торопи меня это делать. У нас еще впереди работа, упаковка… Успеется.
Сатаров-младший сгреб Ваську за сверкающую рубашку, притянул его к себе и тихо спросил:
- Мальчик, на кого ты хвостик задираешь?
И в то же мгновение получил два коротких и резких удара в лицо и солнечное сплетение.
Ошеломленный Сатаров отлетел к вагончику, но тут же бросился на Ваську. Он был вдвое сильнее Васьки и не менее тренирован.
Васька спокойно встретил его прямым ударом в челюсть, но и сам не успел увернуться от руки Сатарова. Удар был настолько силен, что Васька перелетел через чей-то реквизитный ящик. Но тут же вскочил и бросился к Сатарову.
Испуганно закричали женщины, заплакал чей-то ребенок. Сатарова-младшего уже держали за руки его старший брат, конюх и кто-то из артистов. Сатаров-младший сплевывал кровью, рвался к Ваське и кричал:
- Я сейчас из него такую мартышку сделаю!
С манежа за кулисы влетел инспектор манежа во фраке.
- Вы что, с ума сошли?! - в ужасе закричал он сдавленным голосом. - Там же все слышно! Товарищи! Что же вы делаете?!
- Все. Все в порядке, - умоляюще проговорил Сатаров-старший. - Разминочка. Обычная разминочка. Тихо, тихо…
- Ну, все. Хватит, - сказал Васька Нине и Вите. - Отпустите, ну вас к черту.
Глаз у него заплывал опухолью. Нина и Витя выпустили его. Он осторожно потрогал глаз рукой и ухмыльнулся, глядя на младшего Сатарова.
- Крепенький паренек…
- Работать сможешь? - деловито спросил его Витя.
- А как же? Размялся, разогрелся - хоть сейчас на манеж.
Неподалеку от них, зажатый старшим братом в углу, Сатаров-младший щупал вздувшуюся верхнюю губу и с яростью говорил:
- Ноги он мне переломает!
- Ну и правильно, - сказал старший. - У них там с Нинкой серьезно, а ты лезешь между ними и треплешься.
- Да я его как котенка удавлю!
- То-то у тебя губа наперекосяк стала, давитель, - улыбнулся старший брат.
- Я его еще разрисую, как бог черепаху!
- Жаль, - вздохнул Сатаров-старший. - Тогда мне самому придется набить тебе морду.
Он заботливо пощупал верхнюю губу младшего брата и стал спокойно считать, загибая пальцы:
- После этого ты три дня не сможешь работать. У тебя три раза по восемь - это двадцать четыре рубля вылетают из зарплаты. И у меня - трижды десять - тридцать… Итого: мы с тобой теряем пятьдесят четыре рубля. Нерентабельно.
- Ты что, в своем уме?
- Нет, серьезно, браток. Нерентабельно.
… Рядом с центральным проходом на ступеньках сидел наш знакомый мальчишка. В то время, как весь цирк хохотал над проделками коверного клоуна, он сидел, скептически смотрел на манеж и время от времени досадливо вздыхал. Клоун ему не нравился.
Около него шумно веселился пожилой полный человек. Он даже ногами топал от удовольствия.
Мальчишка посмотрел на него, отвел глаза в сторону и сказал:
- Мура собачья…
- Ну уж и «мура», - вытирая слезы, сказал пожилой человек. - Какой строгий ценитель! Шекспира ему подавай!
Мальчишка хотел было огрызнуться, но вдруг увидел в петлице пиджака пожилого человека очень красивый значок. Он мгновенно переменил тактику и сказал сладким фальшивым голосом пай-мальчика:
- Пожалуй, вы правы… - и, не отрывая глаз от значка, льстиво улыбаясь, стал аплодировать клоуну.
- Лауреаты международного фестиваля артистов цирка, акробаты-вольтижеры… - прокричал инспектор манежа.
Мальчишка оторвался от значка и уже совершенно искренне зааплодировал.
- Вот сейчас действительно будет номер!
Но тут же мальчишка снова увидел прекрасный желанный значок на пиджаке пожилого человека и притворно-вежливо добавил:
