Бернар Вербер - Смех Циклопа
Он сменил тактику. Или тянет время, готовя сюрприз.
Девушка возводит дополнительную крепостную стену, защищаясь от самоиронии и анекдотов на личные темы.
Зал продолжает шуметь.
– Смеши или умри!
В следующую минуту Лукреция рассказывает шутку о писателях (четырнадцать баллов), Исидор – о парикмахерах (шестнадцать баллов). Лукреция парирует анекдотом о сексуальных расстройствах (пятнадцать баллов), Исидор отвечает анекдотом о нимфоманках (пятнадцать баллов).
Зал затихает.
Оба противника применяют все более и более разрушительное оружие, но стены их крепостей остаются невредимыми. Противники придумывают новые варианты атак.
Исидор вспоминает печальные истории из своего детства, чтобы подавить смех. Лукреция вновь переживает сцену унижения, чтобы создать непробиваемую защиту.
Могла ли я думать, что этот кошмар спасет мне жизнь?
Нападая и защищаясь, соперники проявляют чудеса изобретательности. Сражение продолжается.
– Мирмиллон против гопломаха, – шепчет Стефан Крауц соседу. – Они одинаково сильны, но стиль разный.
После передышки, во время которой противники, словно два оглушенных боксера, обмениваются довольно слабыми шутками, они снова начинают наносить друг другу точные и сокрушительные удары. Но каждый успевает преодолеть подступающий смех. Дуэль продолжается.
Проходит десять минут. Двадцать. Полчаса.
Автоматные очереди коротких острых шуток сменяются залпами длинных историй с изящной концовкой. Два усердных ученика не забыли ни одного урока Стефана Крауца. Учитель замечает это и, гордо вздыхая под маской, узнает каждый использованный технический прием. Он даже бормочет вслух:
– О, браво! «Скрытый подтекст». «Второй смысл». «Тройной ключ». «Прыжок над пропастью». «Сальто назад».
Через час показания гальванометра колеблются между отметками восемь и тринадцать баллов, изредка подскакивая до четырнадцати. Зал уже даже не подбадривает соперников. Лукреция морщится под маской.
Тут как с оргазмом: не получилось сразу, значит, так и будешь топтаться на месте.
— Смеши или умри! – снова кричит кто-то в зале.
Лукреция вся взмокла. Она шевелит стянутыми ремнями руками и ногами, пытаясь восстановить кровообращение.
Мы слишком хорошо знаем друг друга. Мы вместе вели расследования, мы занимались сексом, мы спорили, мы играли в три камешка – все это позволяет каждому создать универсальную защиту против соперника.
Великий Мастер встает и хлопает в ладоши.
– Прекращаем поединок! Иначе он будет длиться бесконечно.
В зале поднимается удивленный гул.
– Эти двое любят друг друга, – говорит Великий Мастер. – Нежность переполняет их сердца. Ни один из них не сможет причинить зла сопернику.
Шум в зале нарастает.
– Я знаю, такого еще не случалось. Но однажды это должно было произойти. Необходимо учесть, что ситуация исключительная. Я предлагаю обоих оставить в живых.
Светло-розовые и темно-розовые маски начинают свистеть.
– Смеши или умри!
Великий Мастер поднимается на ринг и отводит дула пистолетов от висков Лукреции и Исидора. Она берет микрофон.
– Довольно смертей! Хватит пар, уничтоженных смехом! Я объявляю ничью, причиной которой стала любовь. Развяжите их.
Ассистенты не двигаются с места. Великий Мастер сама расстегивает кожаные ремни.
– Результат матча – ничья. Победителей двое. Сегодня у нас появилась еще одна сестра и еще один брат.
Шум продолжает нарастать. Кое-кто яростно стучит ногами в знак протеста. Маски с последних рядов не прекращают кричать:
– Смеши или умри!
Великий Мастер с силой бьет в гонг. Металлическое эхо гулко разносится под сводами зала.
– Хватит крови! С этого дня поединки «ПЗС» не должны оканчиваться смертью.
Зрители бушуют, топают ногами.
– Кощунство! – выкрикивает одна из масок.
Публика подхватывает слово, оно перекатывается над залом.
– Великий Мастер не может менять ритуал без нашего согласия!
– Мы хотим другого Великого Мастера, – раздается голос из глубины зала.
– Да! Выборы! Выборы!
Зал гремит раскатами грома, десятки голосов требуют выборов. Не в силах справиться с бунтом единоверцев, Великий Мастер оборачивается к Исидору и Лукреции.
– Все они рисковали жизнью, чтобы вступить в Великую Ложу Смеха. Они не понимают, почему я хочу изменить правила. А я не могу больше видеть, как льется кровь.
Она снова берет микрофон.
– Вы хотите выбрать нового Великого Мастера? Я предоставляю вам такую возможность. И немедленно.
Возбуждение зала достигает апогея. Члены Великой Ложи Смеха оживленно переговариваются. Великий Мастер в фиолетовом одеянии снова ударяет в гонг.
– Кто хочет стать Великим Мастером вместо меня? Говорите или молчите и повинуйтесь!
Наступает тишина.
– КТО?
Молчание. Неожиданно в зале поднимается рука.
– Я.
Все оборачиваются и видят сиреневую маску. Лукреция узнает голос. Это Стефан Крауц. Не снимая маски, продюсер проходит через расступившуюся толпу и поднимается на сцену. Зрители волнуются.
Великий Мастер бьет в гонг, требуя тишины.
– Выслушаем его! – говорит она.
– Мы видим борьбу двух тенденций развития общества. Одна призывает к сохранению наших устоев и обычаев. Другая требует изменения наших законов в связи с недавними трагическими событиями. Я считаю, что Великая Ложа Смеха лучше всего продемонстрирует свою силу, если останется незыблемой скалой под натиском бури и ударами волн.
– А я думаю, что Вселенная – это непрерывное движение, – говорит Великий Мастер. – Жизнь продолжается, все течет, все изменяется. За летом приходит осень, весна сменяет зиму. Мы пережили зиму, суровую и разрушительную. Настало время весны. Сбросим старую кожу, изменим традиции. Пощадим жизнь.
Зал шумит.
– Мы – тайное, но демократичное общество, – убежденно продолжает Великий Мастер. – Проголосуем.
Ей отвечает одобрительный гул.
– Кто за то, чтобы новым Великим Мастером стал Стефан Крауц?
Поднимаются десятки рук. Кое-кто колеблется. Опускает руку, затем поднимает снова. Ассистенты в сиреневых плащах помогают Великому Мастеру считать голоса: из ста сорока четырех членов Ложи семьдесят два высказались за Крауца.
– Что ж, как ни странно, мнения разделились поровну. Проголосуем еще раз. Быть может, кто-нибудь передумает. Кто за Стефана?
Присутствующие голосуют снова. Один человек действительно становится теперь на сторону Стефана, зато другой примыкает к Великому Мастеру. Третий колеблется, но в конце концов опускает руку.
– Так или иначе, но слово произнесено! Мнение присутствующих понятно! Они не одобряют политику реформ. Быть может, люди и не решаются сказать вам это в лицо, но все уже устали от ваших изменений в регламенте. Нельзя нарушать тысячелетние традиции! Мы никогда этого не допустим!
Фиолетовая и сиреневая маски стоят друг напротив друга. Маска смеющаяся и маска улыбающаяся. Стефан Крауц открывает лицо.
– Никогда.
– Что ж, брат Стефан, будем действовать в духе вековых устоев. Мы поступим так, как велит нам закон «Об исключительных мерах при недоверии к Великому Мастеру».
Стефан Крауц переводит дух.
– Ты можешь сразиться со мной на дуэли «ПЗС». Если ты выиграешь, ты немедленно займешь мое место и сможешь навсегда запретить даже малейшие изменения традиций. Ты согласен? Я готова сесть в это кресло прямо сейчас.
Стефан пристально смотрит в глаза неподвижной маски.
Он хочет рискнуть, но сила противника его останавливает.
Стефан смотрит в зал и видит, что поднявшиеся руки опускаются одна за другой. Он швыряет маску на пол и уходит в боковую дверь.
– Есть еще кандидаты?
Ни одной поднятой руки.
– Итак, я остаюсь Великим Мастером. Мое решение таково: с этого дня инициации со смертельным исходом запрещены. Мы будем отбирать соискателей с еще большей требовательностью, но все, попавшие сюда, станут членами Великой Ложи Смеха.
Раздаются аплодисменты, крики, свист.
– Решение принято общим голосованием, и вы должны ему подчиниться. А вы, Исидор и Лукреция, отныне приняты в Великую Ложу Смеха.
Великий Мастер хлопает в ладоши. Ассистентка приносит Исидору и Лукреции тоги, плащи и маски светло-розового цвета. Великий Мастер жестом требует, чтобы Лукреция встала на колени, берет в руки меч и касается им ее плеча.
– Объявляю вас учеником Великой Ложи Смеха. Вы стали рыцарем Борьбы за Расцвет Духовности на земле. Вы должны защищать смех от темных сил. Вы не должны разглашать информацию о нашей Ложе и обязаны хранить верность нашим братьям и сестрам. Клянетесь ли вы, что будете подчиняться законам Великой Ложи Смеха, Лукреция?
– Клянусь.
– Если вы нарушите клятву, пусть отсохнет ваш язык, вытекут глаза, выпадут волосы и вечно дрожат ваши руки.
