Артур Саканян - Театр одного зрителя

Догматик побагровел, но вмешался седой мужчина, сказав:

— У его жены есть дочка от первого брака, и он её любит, как родную.

Догматик благодарно улыбнулся седому мужчине и пренебрежительно бросил драчуну:

— Ты бы лучше о своём потомстве позаботился.

— А ты разве не знаешь, что жена у меня совсем молоденькая, а чем старше отец — тем умнее дети получаются, — горделиво заявил драчун.

Председатель постучал карандашом по стакану и сказал:

— Давайте прекратим прения и перейдём к главному. Насколько я понял доктора, надёжную власть надо строить по природным принципам. Изложите нам вкратце, как по вашей модели должна строиться власть.

— Боюсь, что вкратце не получится, поскольку в моей модели нет такой категории, как власть, — ответил доктор, а догматик не преминул ехидно заметить:

— Как же тогда управлять без власти?

— Тут с властью в руках покоя нет, а вы анархию предлагаете, — добавил председатель.

— Вопрос состоит в том, что мать порядка заложена в структуре и связях, созданных по истинным природным принципам, а не в их искажённом виде. Могу вас уверить, что тогда можно будет управлять с нормальной головой, — твёрдо произнёс доктор.

Драчун не преминул похабно пошутить:

– А у нас всё искажено. Поэтому от дурной головы ногам покоя нет, а от дурной привычки — рукам. Теперь понял? — спросил он председателя.

Раздались ехидные смешки присутствующих.

— Для пояснения задам вопрос. В правильно организованном технологическом производстве у кого должно быть больше всего свободного времени? — серьёзным тоном спросил доктор.

Председатель театрально всплеснул руками и иронично воскликнул:

— Неужто у директора?

Доктор обратил внимание, что мужчина, который до сих пор ни слова не сказал, наконец, оторвался от своих вычерчиваний на бумаге и в упор посмотрел на него. «Интересно, а этого молчуна что проняло?» — подумал доктор, отвечая председателю:

— А вам не кажется, что, когда в приёмной директора не толпятся люди, то налицо верный признак правильной организации труда? Такой директор не власть осуществляет, а исполняет функцию главного организатора, который смотрит вперёд. К такому директору сразу попадёшь на приём, особенно, когда вопрос касается перспектив развития.

«Это камень в мой огород», — подумал председатель, вспомнив, как доктор, не так давно, пытался прорваться к нему на приём. В тот день председатель испытал особое удовольствие, когда в назидание доктору заставил ещё с десяток людей без толку маяться в приёмной.

— Видите ли, доктор, — иронично начал председатель. — Когда управляешь слишком большим количеством людей, то очень трудно самому оставаться человеком, — и… поперхнулся.

Злорадная усмешка, проскользнувшая по лицам присутствующих, повергла председателя в уныние. «Надо же, как оплошал. Может быть, сказать секретарше, чтобы чай принесла?» — подумал он, багровея, но доктор придал своему лицу серьёзное выражение и произнёс:

— Чтобы и руководителю не было нужды терять своё человеческое лицо, я предлагаю модель, построенную на независимых природных принципах и на здравом смысле человека. В природе ведь никто ни над кем не властвует, а живёт в гармоничном взаимодействии особей, как внутри своего вида, так и в межвидовом взаимодействии особей.

— Доктор, но ведь если в основу жизнеустройства заложить только природные принципы, то получается, что политические партии вообще не нужны, — густым басом возразил молчун.

Он в недоумении стал вертеть головой по сторонам в поисках то ли сочувствия, то ли поддержки. «Молчание — первый признак мудрости, когда других признаков нет. Этот, видно, не зря молчал», — подумал доктор и произнёс:

— Успокойтесь, и прошу ещё раз принять во внимание моё предупреждение. Внедрить природные принципы в человеческое общество не так просто и не так скоро это получится. Дай Бог, правнуки с благодарностью помянут нас. Что касается партий, то они действительно со временем отомрут за ненадобностью, поскольку не востребованы жизнью.

— Точно, отомрут, — согласился с ним седой мужчина. — Ведь никто же не захочет, чтобы ему опять морочили голову кисельными берегами и молочными реками, если заранее будет известно единственно верное направление… Какое-то время я возглавлял комиссию по регистрации партий. Не дай Бог, какой-нибудь микроскопической партии отказать в регистрации. Такой крик поднимали на весь мир. Тут же делегация из заморских стран прибывала со своими рекомендациями, мол, наша демократия больна, и её надо срочно лечить ещё большей демократией. Не знаю почему, но у меня тогда в мыслях мелькало, — всё равно, что в качестве лучшего лекарства от преступности насаждать ещё большую преступность.

Все заулыбались, а председатель с удивлением посмотрел на седого мужчину, будто пытаясь что-то понять. «Он же от общественной организации баллотируется, вот и хаит партии», — догадался председатель.

Догматик скептически произнёс:

— Доктор, а может быть, вы всё-таки ошибаетесь, думая, что политические партии отомрут? Это же из области фантастики!

Доктор ответил ему с улыбкой:

— Тогда ещё большей фантастикой будет то, что человечество выживет в наших условиях разобщения и размежевания людей. Нарушается принцип внутреннего единства системы, а в природе подобные взаимоотношения приводят к вымиранию вида. Впрочем, если вы сумеете найти в природе что-либо похожее на партии, то все политические партии вскладчину должны будут поставить вам памятник при жизни.

— Если ставят памятник при жизни, знай — ты уже умер, — пошутил драчун. — Тебе мой совет: лучше пусть над тобой смеются, нежели плачут.

По лицу догматика блуждала жалкая улыбка, и он отрицательно закачал головой. «Такое впечатление, что у него нелады в личной жизни», — подумал доктор.

— А я бы сказал так: будет только одна партия «Партия воссоединения человека с природой», — слегка заикаясь от возбуждения, произнёс стрелок. — Кто тогда рискнёт конкурировать с такой партией? Даже в рамках нашей Конституции все вопросы легко решатся. Однопартийная система, с которой ни одна международная комиссия по всяким правам поспорить не посмеет. Вы… вы гений, доктор! С идеологией от матушки-природы можно запросто любые выборы выиграть!

Драчун сразу же зло впился глазами в стрелка, буквально испепеляя его своим взглядом. Доктор тоже посмотрел на стрелка. Их взгляды перекрестились, доктор вздрогнул и тихо сказал:

— У меня аж затылок похолодел в ожидании пули.

— Что вы такое говорите? — испуганно спросил стрелок.

— Не удивляйтесь. Как только такая партия от природы придёт к власти, то в тот же день единогласно поставит меня к стенке. Поймите, нет в природе идеологии, а для такой партии я всегда буду серьёзной помехой… Я понимаю, что вам трудно отказаться от стереотипов и сразу представить себе, что в этой модели нет кумиров, нет идеологий, нет вождей.

Догматик иронично заметил:

— Доктор, а что же там тогда есть? — и с нарастающим возмущением продолжил:

— А может быть, у вас просто другой заботы нет? Сказано же: «Спасись сам, и спасутся люди вокруг тебя». Вот и спасайте себя, сколько хотите, а нас оставьте в покое.

— Спасать себя или вас я не собираюсь, поскольку не знаю, от чего спасаться, когда самую большую угрозу несёт в себе сам человек. От кого же спасаться? От самих себя? Кроме того, я предупредил, что моя модель рассчитана на тех, кто ещё не родился. Мы можем только помочь им, но если вам на детей наплевать, так и скажите, — резко произнёс доктор и продолжил:

— Призывы к спасению ничего в человеке не изменили, да и не смогут изменить.

— Это ещё почему? — резко возразил догматик, и доктор несколько назидательным тоном ответил:

— По той простой причине, что процесс совершенствования человека обрывается с его смертью, а с его рождением всё начинается с нуля. Всё повторяется, как на заезженной пластинке… Кажется, вы уже прослушали в записи передачи про топтание человека на месте, и нет смысла тратить время на то, что в вашем представлении всё равно отсутствует.

— Вы что имеете в виду? Чего там нет в моём представлении? — уже со скрытой угрозой в голосе, спросил догматик.

— Я уверен, что вы отрицаете наличие души в человеке. Поэтому считаю бессмысленным раскрывать смысл слова «спасения» в этой интерпретации.

— Вы правы, доктор. «Спасение утопающих — дело рук самих утопающих», поэтому «спасайся, кто может!» — вмешался драчун.

Догматик ещё больше помрачнел, но сдержанно предложил:

— Да, я отрицаю душу, поэтому и говорю, что пусть живёт себе человек, как и раньше. Живёт же он в рамках существующих законов.

— Вот ты и продолжай жить с этими законами, — перебил его седой мужчина, — а я не хочу.