Артур Хейли - Детектив
— Да, уверен. Он убрался к себе в Колумбию, чтобы переждать шумиху, но вернется. Тогда-то я и закажу ему твоих стариков. Не сомневаюсь, он возьмется. Нам же с тобой пока нужно кое-что подготовить. Во-первых, деньги.
— Они у меня припасены.
— Двести тысяч наличными?
— Да, ты же сам назвал эту сумму.
— Прибавь еще столько же для меня.
Синтия помедлила с ответом. Потом:
— Ладно, но только когда дело будет сделано.
— Согласен.
Синтия успокоилась и удивила его своим следующим заявлением.
— У меня появились кое-какие соображения, как нам обставить это преступление.
— Интересно, рассказывай.
— Недавно были совершены два убийства. Одно в Кокосовом оазисе, другое в Форт-Лодердейле, но похоже, что орудовал один и тот же человек. В каждом из этих дел были замечены странности. Наши сыщики предполагают, что серия будет продолжена.
— О каких это странностях ты упомянула?
— В том-то и дело. В Оазисе, а точнее в отеле «Ройел Колониел», на месте преступления нашли четырех дохлых животных.
— Я прочитал все про убийство в «Ройел Колониел», но о животных там не было ни слова.
— Прессе намеренно не сообщали об этом.
— А что было в Форт-Лодердейле?
— Точно не помню, но что-то в том же роде, — ответила Синтия. — Я и подумала, что убийство моих родителей можно было бы сделать похожим на те два…
— Идею понял, — сказал Дженсен. — Это отведет от нас всякие подозрения. Ты сможешь разузнать еще какие-нибудь подробности?
Она кивнула.
— Отлично. Тогда давай встретимся через пару недель…
Вскоре они вышли из ресторана. Счет оплатила наличными Синтия.
Дженсен намеренно пропустил «БМВ» Синтии вперед, когда они выезжали на шоссе Ай-Девяносто пять, чтобы вернуться в Майами. Он дождался, пока ее машина скрылась из виду, и тут же снова съехал с главной дороги, припарковав «вольво» у торгового центра.
Не покидая кабины, он запустил руку себе под пиджак и рубашку, достав из-под одежды крошечный диктофон. Перемотал пленку назад и с помощью наушников прослушал. Как ни тихо вели они свой разговор, запись получилась превосходной. Каждая фраза звучала четко, включая бурную реакцию Синтии, когда он сообщил ей, кто убил инвалида в каталке, и обсуждение убийства ее родителей.
Дженсен не сдержал улыбки. «Видишь, Синтия, — пробормотал он, — не одна ты умеешь втихаря записывать компрометирующие разговоры». Он от души надеялся, что ему не придется пускать в ход эту запись, но теперь, по крайней мере, ему было гарантировано: если что-то пойдет не так и он попадется, Синтию Эрнст он потянет за собой.
Глава 4
— Помнишь, в прошлый раз я рассказала тебе о двух убийствах? — спросила Синтия. — В Кокосовом оазисе и…
— Само собой, помню, — нетерпеливо перебил Дженсен. — Ты обещала побольше о них узнать.
— Я выполнила обещание.
Это происходило во второй половине июня, через две недели после их рандеву в Бока-Рейтон. Им понадобилось снова увидеться, но работа не позволяла Синтии даже ненадолго слетать на Багамы или Каймановы острова. Поэтому свидание было назначено в Хоумстеде, крохотном городишке в пятидесяти пяти километрах к югу от Майами. Они приехали туда по отдельности и сошлись в ресторане «Потликкерс».
Недолгая поездка утомила Дженсена; он плохо спал накануне ночью, как и несколько ночей до того. Его посещали кошмары, которые утром он помнил крайне смутно, но всякий раз он просыпался в холодном поту, и последними образами были инвалидное кресло, полупогруженное в воду, и зловещее лицо Виргилио почти вплотную к его собственному.
Интерьер «Потликкерса» отличала простота, Дженсен и Синтия сидели на скамьях за неполированным сосновым столом поодаль от других посетителей. Она принесла небольшой кожаный «дипломат» и поставила рядом с собой.
— У нас что-то неладно? — спросила она, заметив его кислую мину.
— О, Бога ради! Лучше спроси, что у нас ладно! Он готов был расхохотаться и сказать: «Нет, нет, у нас все хорошо. Хочу лишь напомнить, если ты запамятовала, что мы встретились здесь, чтобы спланировать двойное убийство, а расследовать его будут лучшие детективы города… Раскрой они его, кто знает, нам с тобой может выпасть огромное счастье рядышком сесть на электрические стулья… А так — нет! В остальном у нас все отлично».
— Говори тише, пожалуйста, — шикнула на него Синтия. — И не психуй раньше времени. Побереги нервишки. Все пройдет гладко. Помни, что я сужу обо всем с позиций профессионала. Что твой человек? Прорезался?
— Три дня назад, — кивнул Дженсен.
Ему позвонили ровно через пятнадцать дней после убийства Стюарта Раиса. Дженсен не стал спрашивать, откуда звонят, но догадался, что из Колумбии.
— Ты меня узнал? — голос несомненно принадлежал Виргилио. — Только не надо имен.
— Да, я узнал тебя.
— Я скоро вернусь. Тебе еще нужно?..
— Да, — Дженсен понял, что лучше отвечать так же односложно, как говорил сам Виргилио.
— Одна неделя, максимум две. О'кей?
— О'кей.
Вот, собственно, и весь их разговор. После того как он передал его Синтии, та спросила:
— Ты уверен, что не ошибаешься в нем? Он хорошо понимает, чего мы от него хотим?
— В нем я уверен на все сто. Таких, как он, не нанимают для пустяковых дел, и он это знает. Расскажи мне лучше про те, другие убийства. Что там еще были за странности, ты так их называешь?
— Да. В Кокосовом оазисе рядом с жертвами были оставлены четыре дохлые кошки, — начала она.
— Почему кошки? — Дженсен был удивлен.
— Не задавай глупых вопросов. Этого не знает никто. Весь отдел убийств ломает над этим головы.
— Ты говорила, что в Форт-Лодердейле было что-то подобное? Что именно?
— Это посложнее. Там у старика были обожжены ноги, и опять-таки никто не знает почему. Считается, что все это некие символы, которые придумал сумасшедший маньяк-убийца.
— И что же ты предлагаешь?
— Скопировать первое преступление. Скажи своему человеку, чтобы подбросил какую-нибудь дохлятину.
— Надеюсь, не четырех кошек? Синтия покачала головой.
— Нет. Полного совпадения не надо. Достаточно будет чего-нибудь одного… Пусть это будет хотя бы кролик. Чем не символ? Но есть еще кое-что.
Она рассказала, что жертв убийств всегда находили связанными, в сидячем положении, лицом друг к другу и с кляпами.
— Орудием убийств в обоих случаях был бови-нож. Знаешь, что это такое?
— Знаю, — кивнул Дженсен. — Он фигурировал в одном из моих романов. Такой нетрудно достать. Дальше.
— Еще деталь: на месте преступления должно громко играть радио. Тяжелый рок.
— Тоже не проблема, — Дженсен сконцентрировал внимание, чтобы все запомнить. Никаких записей он решил не вести — ни теперь, ни позже.
— Наличные деньги должны быть украдены до последнего цента, — продолжала Синтия. — У моего папаши их всегда полно при себе. Бумажник он на ночь кладет у постели. А вот матушкины драгоценности трогать нельзя ни в коем случае. Категорически. Ювелирные украшения серийный убийца не берет. Это нужно будет хорошенько растолковать.
— Нет проблем. Драгоценности легко опознать, наверняка убийца предпочитает не связываться с ними именно поэтому.
— Теперь о доме, — сказала Синтия. — Тебе может пригодиться вот это.
Она передала ему через стол сложенный рекламный буклет агентства по торговле недвижимостью. Развернув его, Дженсен увидел, что он целиком посвящен микрорайону Бэй-Пойнт и содержит подробный план улиц и особняков с прилегающими владениями. Один из домов был помечен жирным крестом.
— Это и есть?..
— Да, — сказала Синтия. — Еще имей в виду, что в доме работают трое. Дворецкий Паласио и его жена при доме и живут. Горничная приезжает рано утром и заканчивает в четыре пополудни.
— Значит, по вечерам в доме находятся четыре человека?
— Да, но не по четвергам, когда Паласио обязательно уезжают в Уэст-Палм-Бич навестить сестру миссис Паласио. Они уезжают вскоре после обеда и никогда не возвращаются до полуночи, часто — позже.
Дженсен почувствовал, что голова перегревается от обилия информации.
— Боюсь что-нибудь забыть, — сказал он и выудил из кармана ручку.
— Дай, я сама тебе запишу, — Синтия нетерпеливо вырвала у него ручку и на полях буклета вывела:
Горная — нач, рано, заканч. 16–00.
Пал-о — по чете, уеззк. Возвр, пос. 12.
Сложив брошюру гармошкой и убрав ее в карман, Дженсен спросил:
— Есть еще что-нибудь, что мне нужно знать про те два убийства?
— Да. Они отличались крайней жестокостью. Синтия сама не удержалась от гримасы отвращения, когда описывала ему обезображенные трупы Фростов и Хенненфельдов. Как и всю прочую, эту информацию она без труда получила в отделе.
