Артур Хейли - Перегрузка
На этот раз Нэнси уже не колебалась. Она завела мотор, вырулила со своей стоянки и медленно, даже осторожно поехала за женщиной. Та не оглядывалась. Когда она повернула за угол, Нэнси выждала немного и последовала за ней. И как раз вовремя, чтобы заметить, как женщина вошла в небольшой супермаркет. Рядом было место для парковки, и Нэнси остановила машину. Закрыв ее, она тоже зашла в магазин. В супермаркете покупателей было не очень много, может быть, человек двадцать.
Нэнси взглядом отыскала женщину, за которой следила. В дальнем конце прохода она укладывала в торговую тележку какие-то банки. Нэнси тоже взяла тележку, бросила в нее не глядя какие-то товары с ближайшей полки и направилась к интересующей ее особе. Теперь она казалась гораздо моложе, чем на расстоянии, — совсем девочка. Бледное лицо, светлые непричесанные волосы, полное отсутствие косметики. На ее правой руке была надета перчатка, скорее всего чтобы скрыть какой-то дефект или травму, поэтому она пользовалась только левой рукой. Доставая с полки бутылку с растительным маслом «Мацола», она внимательно рассматривала этикетку. Нэнси Молино прошла со своей коляской мимо и затем резко обернулась, словно что-то забыла. В этот момент их глаза встретились. Улыбнувшись, Нэнси весело проговорила:
— Эй! Мы разве не знакомы? — И добавила: — Мне кажется, у нас есть общий знакомый, Дейви Бердсонг.
Реакция оказалась мгновенной и поразительной. Лицо женщины стало мертвенно-бледным, она вздрогнула и выронила бутылку с маслом, которая разлетелась вдребезги. На несколько секунд воцарилось ничем не нарушаемое молчание. По проходу магазина быстро растекалось масляное пятно. К месту происшествия поспешил менеджер, кудахтая, как соскочившая с насеста курица.
— Боже праведный! Что за беспорядок! Что здесь произошло?
— Это я виновата, — проговорила Нэнси. — Извините, я готова заплатить за разбитую бутылку.
Однако менеджера такой поворот не устраивал:
— Но вы ведь заплатите и за уборку?
— Нет, — сказала Нэнси. — Просто вам придется нагнуться и прибрать все бесплатно. Считайте это физкультурным упражнением. — Затем она взяла за руку женщину, все еще пребывавшую в каком-то шоке, и предложила: — Пошли отсюда.
Бросив свою корзину, девушка в бушлате и джинсах, нисколько не сопротивляясь, последовала за Нэнси. На стоянке Нэнси подвела девушку к «мерседесу». Но как только щелкнул замок и дверца машины открылась, незнакомка забеспокоилась.
— Я не могу! О, я не могу! Мне надо домой! — Голос ее дрожал. Она было успокоилась, когда они выходили из супермаркета, а теперь снова заволновалась и встревоженно смотрела на Нэнси. — Кто вы?
— Я твой друг. В квартале отсюда есть бар. Я увидела его, когда ехала сюда. Почему бы нам не заехать туда и не выпить? Мне кажется, ты не против.
— Я же сказала, что не могу!
— Нет, ты можешь и пойдешь со мной, — настаивала Нэнси. — Потому что, если ты упрешься, я позвоню сегодня Дейви Бердсонгу и расскажу ему…
Она еще не знала, как закончить фразу, но эффект оказался потрясающий. Девушка смиренно села в машину. Нэнси захлопнула за ней дверь, обошла машину и села за руль. Через несколько минут они подъехали к бару, оставили машину на стоянке и вошли внутрь. Она почти на ощупь добралась до свободного углового столика в стороне от других, уже занятых. Девушка не отставала от нее. Как только они расположились за столиком, Нэнси сказала:
— Я должна как-то к тебе обращаться. Значит, как?
— Иветта.
Появился официант, и Иветта заказала себе пиво, а Нэнси — коктейль. Пока не подали напитки, они сидели молча.
На этот раз первой заговорила девушка.
— Вы мне так и не сказали, кто вы.
Судя по всему, скрывать правду не имело смысла.
— Меня зовут Нэнси Молино. Я журналистка. Работаю в газете.
Уже дважды за сегодня Иветта пережила настоящий шок, но на этот раз эффект оказался еще сильнее. Ее рот широко открылся, бокал с пивом выскользнул из руки, и, если бы Нэнси не подхватила его, повторилась бы история с маслом в супермаркете.
— Да не дергайся ты, — посоветовала Нэнси. — Репортеры едят людей, только когда голодные. А я сейчас не голодна.
Девушка прошептала, с трудом подбирая слова:
— И что вы хотите от меня?
— Информацию.
Иветта облизнула губы.
— Какую же?
— Ну, например. Кто еще живет в доме, из которого ты вышла? Что там вообще происходит? Зачем туда приезжал Дейви Бердсонг? Этого пока хватит.
— Вас это не касается.
Глаза Нэнси стали привыкать к темноте, и она заметила, что ее собеседница, хоть и пыталась хорохориться, все еще тряслась от страха. И тогда Нэнси проговорила наугад:
— Что ж, тогда для начала мне придется обратиться в полицию и…
— Нет! — Иветта вскочила и снова опустилась на место, а потом вдруг обхватила лицо руками и разрыдалась.
— Мне известно, что у тебя проблемы. Если ты откроешься мне, я тебе помогу, — сказала ей Нэнси.
— Никто не сможет мне помочь, — рыдая, проговорила Иветта, мобилизовав всю свою волю. — В общем, я ухожу. — Даже в состоянии глубокого внутреннего потрясения ее не покидало чувство собственного достоинства.
— Послушай, — напирала на нее Нэнси, — если ты согласишься еще раз встретиться со мной, я за это время ничего не буду предпринимать.
— Когда? — произнесла девушка с сомнением в голосе.
— Через три дня. Здесь.
— Через три дня не получится. — В ее голосе снова послышались сомнения, замешенные на страхе. — Может быть, через неделю.
— Ладно. Через неделю, в следующую среду — в то же время и в этом же месте.
Иветта кивнула и ушла. Возвращаясь, Нэнси размышляла, насколько безошибочно вела себя в сложившейся ситуации. И вообще, черт возьми, что происходит? Что замышляют Дейви Бердсонг вместе с Иветтой? Упоминание о полиции в ходе разговора с Иветтой оказалось мгновенной, неосознанной импровизацией. Однако почти истерическая реакция девушки говорила о том, что затевается что-то незаконное. Что же именно? Все предположения казались слишком зыбкими, в них было больше вопросов, чем ответов. Ее размышления напоминали мозаику, составитель которой не имел ни малейшего представления о том, что получится в итоге.
Глава 14
Следующим элементом мозаики для Нэнси Молино стала информация, поступившая днем позже. Это были слухи, которые Нэнси не очень-то принимала всерьез. Утверждалось, что организация Бердсонга добивается финансовой помощи от клуба «Секвойя». Несмотря на свой скептицизм, Нэнси решила все проверить. И вот первый обнадеживающий результат. Сотрудница почтового отделения «Секвойи», пожилая чернокожая женщина по имени Грейс, как-то обратилась к Нэнси за помощью в получении социального жилья, которое строилось при финансовой поддержке городских властей. Тогда одного телефонного звонка и упоминания влиятельной «Калифорния экзэминер» оказалось достаточно, чтобы подвинуть ее в списке очередников. Грейс была очень благодарна за содействие и пообещала, что в случае необходимости будет готова ответить любезностью на любезность.
Несколько недель назад Нэнси позвонила Грейс домой в связи с интересующим ее слухом о финансовой сделке между «Энергией и светом для народа» и клубом «Секвойя» и попросила навести справки. Если это соответствует действительности, что от этой сделки получает организация Бердсонга? Несколько дней спустя она получила ответ. Насколько Грейс смогла выяснить, слух не подтвердился. Хотя, добавила она, дела такого рода могут быть засекречены, в них, как правило, посвящены только двое или трое на самом верху, например, Приси Притчи (как называли в «Секвойе» Родерика Притчетта).
Сегодня Грейс воспользовалась своим обеденным перерывом, чтобы зайти в редакцию. Она направилась прямо в отдел новостей. К счастью, Нэнси оказалась на месте. Они прошли в звуконепроницаемую застекленную комнатку, отгороженную от остального помещения отдела, где могли спокойно поговорить. Грейс, женщина крупного телосложения, была одета в плотно облегающее яркое платье, на голове покачивалась шляпка. Она открыла свою плетеную хозяйственную сумку.
— Кое-что добыла для вас, мисс Молино. Уж не знаю, насколько это поможет в вашем деле. Но вот взгляните.
Это была докладная записка из внутриклубной документации. Грейс объяснила, что ей для отправки были переданы три конверта с пометкой «частная, строго секретная переписка». В этом не было ничего необычного. Необычным было то, что один из конвертов, вероятно, по недосмотру секретаря, оказался незапечатанным. Грейс отложила его в сторону и позже, когда никто не видел, прочитала.
Нэнси с улыбкой подумала, сколько уже писем и прочей корреспонденции было прочитано таким вот образом. Грейс удалось сделать ксерокопию в том же клубе «Секвойя», и теперь она лежала перед Нэнси.
