Дмитрий Сазанский - Предел тщетности

На выходе из подъезда стоял все тот же насмешливый охранник, я не выдержал и остановился.

— Послушайте, почему у вас все время такая злорадная ухмылка?

— Я не виноват. Врачи говорят — лицевой нерв застудил, — начал оправдываться мужчина и я устыдился собственной агрессии.

Вечно со мной одна и та же петрушка происходит — вместо того, чтобы смотреть на мир доброжелательным взглядом, я кошусь на него, подозревая в человеке дурные намерения, черные мысли там, где их сроду не было. Убеждаешь себя, что лучше не иметь иллюзий относительно рода людского, чем мучительно расставаться с ними в результате чужого предательства, подлости. Но думая о людях хуже, чем они есть, я нахожусь в плену таких же, если не больших заблуждений, чем те, от которых бегу.

По дороге домой захотелось позвонить Таньке, выяснить одну мелочь, которая не давала мне покоя после разговора с женой.

— Никитин, ты всегда звонишь, когда стол накрыт. Будто чуешь. Заскакивай. У меня Славка как раз сидит.

Назвав таксисту новый адрес, я уже через десять минут стоял на пороге квартиры в Лялином переулке.

Танька была при полном параде, будто на светский раут собралась. Это меня можно встречать в задрипанном японском халате на голое тело, подумал я в сердцах, отдавая хозяйке куртку, для Славки ишь как вырядилась.

Вспомнив ухмылку охранника, чертыхнулся про себя, опять меня несет не в ту степь.

Стол был накрыт не на кухне, а в комнате. Здороваясь со Славкой, я пробежался вокруг глазами, все-таки высокие четырехметровые потолки редкость даже в дорогих новоделах.

— А что камин не разожгла?

— Да ты батареи потрогай, — Танька принесла приборы для меня, — Колбасят так, будто за всю зиму отдуваются.

В комнате действительно было жарко, я стащил свитер через голову, явив миру шелковый платок на шее. Славка засмеялся, а Танька зацокала языком.

— Ты что-то осунулся за неделю. Высох, худую шею решил платком прикрыть.

— Вас, женщин, не поймешь, придешь с животом — эк тебя разнесло, скинешь вес — осунулся. Нет, чтоб сказать — постройнел, — пробурчал я, пока Танька накладывала на тарелку закуску.

Мне было тепло не только физически, мне просто было тепло с ними, моими старинными друзьями, стоило забыть обо всем и наслаждаться компанией товарищей со школьной скамьи, но баран опять проснулся, тряхнул головой и ударил копытом.

— Тань, что тебе Мишка наговорил про мою жену?

Она застыла лишь на мгновенье, но мне было достаточно, чтобы понять — вопрос застал ее врасплох.

— Когда? — осторожно уточнила Татьяна, явно желая потянуть время.

— Понятно, что не вчера. Полгода назад, незадолго до смерти, не суть так важно.

— Ты действительно хочешь это знать?

— Незачем бродить вокруг да около — я думаю, нет, я уверен, что разговор по этому поводу у вас состоялся. Меня интересует конкретика — детали и формулировки.

Татьяна раздраженно села в кресло, опираясь на витые подлокотники, посмотрела на Славку, прикидывая, стоит при нем говорить или нет, на что Макар тут же среагировал и поставил на стол стакан с томатным соком, который вертел в руках.

— Могу выйти.

— Сиди, тут все свои, — я остановил его рукой, не отрывая от подруги сосредоточенного взгляда.

— Прекрасно, — Татьяна видимо собралась с духом, — только запомни на будущее — ты сам этого хотел. Славка свидетель.

— Мы тут все свидетели, правда, непонятно чего. Так что давай, не тяни.

— Наталья предала тебя, Никитин, она спала с Мишкой, изменяла тебе с последнего дня рожденья, того самого, на которое ты не явился. Это ее он бросить хотел, когда предлагал мне лечь с ним а койку. Еще неизвестно, может быть, Наталья же и подговорила Мишку денежки свистнуть. Ты чего лыбишься, как дурак? — Татьяна застыла в замешательстве, наткнувшись на мою улыбку, оборвала на полуслове пламенную речь, как две капли воды похожую на обвинения, брошенные в ее адрес Наташкой.

— Мне кажется, что Мишка развел вас, как кроликов, точнее, как двух крольчих.

— Ты хочешь сказать…

— Да-да, как в зеркале, — взяв из плетеного блюда яблоко, я с удовольствием вонзил в него зубы. Откусив, стал медленно пережевывать, вовсе не для того, чтобы выдержать театральную паузу. Мне хотелось дать Таньке время переварить услышанное. — Я понимаю, что с возрастом когнитивные функции угасают, но не до такой же степени.

От кого-то слышал, что у слабого пола замедленная реакция в стрессовой ситуации. Я под этим спорным утверждением не подпишусь, хотя бы в части моих знакомых женщин — они, как на подбор, отличались редкой сообразительностью, особенно в вопросах взаимоотношения полов. Танька не являлась исключением — быстро сложив два и два, благодаря подсказке, она безошибочно достроила в голове всю цепочку. Она начала вслух разматывать клубок заново, я еще раз убедился — иногда достаточно одной фразы, чтобы темный лес превратился в зеленую дубраву с ровными просеками, где каждое деревце понятно и знакомо с младых ногтей. Поразительно, чего мы так долго блуждали, опасливо озираясь по сторонам?

Выяснив, чего хотел, я засобирался домой, Танька протестовала, но вяло, было видно, что ей самой хочется побыть наедине, покатать камушки в голове. Славка предложил меня подбросить, и я с радостью согласился, одной заботой меньше, вот бы все скинуть с плеч также легко.

Джип катил, наворачивая под себя мостовую, разноцветными кубиками летели навстречу дома, составляя причудливый конструктор города. Мне не хотелось говорить, я смертельно устал от бесед, напоминающих трескотню сорок на ветке, столь же шумных, сколь же и бесполезных. Ни шиша не дает понимание того факта, что Мишка жестоко подшутил над близкими мне женщинами, ни к чему не приближает, никуда не зовет. Раньше казалось, что стоит только найти таинственное недостающее звено, как сразу все поступки моего бывшего друга обретут логический смысл, теперь же я потерял желание искать хоть впотьмах, хоть под услужливым светом фонаря, мною овладела апатия, словно бредешь в тумане, зная, что он никогда не рассеется. Макар почувствовал мое настроение и в душу не лез, предпочитая отмалчиваться, даже музыку выключил, чтобы не раздражала. Так в тишине мы и доехали до дома. Я ощутил его крепкое рукопожатие, бросил дежурное «до скорого», ожидая услышать привычное «бывай», но сегодня все карты в кучу.

— Не знаю, скоро ли увидимся. Я ведь к Таньке попрощаться заехал. Уезжаю, — Славка будто извинялся.

— Куда это?

— В Норвегию. Уже и домик на фьордах присмотрел.

— Что, здесь совсем не клюет? — мои слова заставили Славку рассмеяться. — Лучше бы ты на Гоа поехал. Там, по крайней мере, весело и тепло.

Я вылез из джипа, пересекая двор, не услышал за спиной звука отъезжающей машины. Не выдержав, обернулся на ходу, Макар смотрел в мне вслед, опустив голову на руль. Помахав ему рукой, я нырнул во мрак подъезда.

Вернувшись домой откуда-то ни было после небольшой отлучки, всегда испытываешь удивительную смесь теплоты и неловкости — устав от заморских деликатесов, захотелось отрезать краюху черненького да запить молочком. Переговорив по телефону с Натальей, я включил воду, чтобы наполнить ванную, а затем плюхнулся в нее, испытывая почти блаженство.

Глава 18. Два дня до смерти

Утро привычно щурится сквозь шторы, намекая, что пора вставать. Глянул на часы, уже десять, Наталья ушла недавно, милостиво решив не будить засоню, наоборот, заботливо укрыла одеялом, поцеловав где-то за ухом. Я уже кемарил, но после поцелуя, опять нырнул в сон.

Вчера, пролежав в теплой воде три часа и почувствовав, что у меня начинают отрастать жабры, я вылез из ванной и ощутил зверский голод. Замыслил сварганить что-нибудь пожрать на скорую руку, но быстро передумал, захотелось сделать Наталье приятное, приготовить праздничный ужин на двоих, отметить возвращение блудного супруга в лоно семьи. Стал вспоминать, когда мы с Наташкой в последний раз устраивали подобный междусобойчик и с сожалением отметил — удручающе давно. Хлопая дверцами кухонных шкафов, ежеминутно проверяя содержимое холодильника, я представлял удивление жены, когда она придет с работы. Сюрприза не получилось — не найдя необходимых ингредиентов для роскошного ужина, я стал названивать Наталье с целью выяснить их местонахождение, чем достал ее до печенок и естественно проговорился. Нет, конечно же можно было заказать в ресторане ужин на дом и не заморачиваться с готовкой, но именно в мучительных приготовлениях я находил истинное наслаждение. В итоге плов недосолил, переборщив с куркумой, тушки кальмаров для салата переварил, они приобрели свойство резины и разжевывались с трудом, но как ни странно, моя неуклюжая попытка загладить вину, засчиталась за результат, хвала Варфаламею. Получив ласковый подзатыльник за разгром учиненный на кухне, я был вознагражден не только поцелуем по окончании ужина.