Самсон Агаджанян - Опаленные крылья любви
— Постараюсь.
— A y тебя как дела?
— Военным языком тебе ответить или гражданским?
— Лучше гражданским, — рассмеялась она.
— Я люблю тебя.
— Я — больше.
— Это еще вопрос.
— Тогда пусть будет боевая ничья. Ты согласен?
— Согласен, но с перевесом в мою сторону.
— Хочешь, я тебя обрадую?
— Догадываюсь. У нас будет сын.
— А как ты угадал?
— Очень просто. По твоему голосу.
— Умарчик, скучаешь по мне?
— Не то слово.
— А ты когда приедешь домой?
— Завтра вечером буду дома.
Они говорили еще долго, но она ни словом не упомянула о своих похождениях. Заснула Наташа со счастливой улыбкой на губах.
На следующий день ей позвонили из приемной Президента и сказали, куда и в какое время прийти на прием к помощнику Президента. Ее принял высокого роста мужчина средних лет.
— Зовут меня Анатолий Петрович Миронов. Я помощник Президента Бориса Николаевича Ельцина. Слушаю вас.
Доброжелательный его тон расположил к себе и она доверчиво рассказала о том, как страдает ее муж, что служит не в российской армии и как он хочет вернуться в Россию. Молча выслушав ее, Миронов сделал пометку в записной книжке, задал вопрос:
— Вы к министру обороны Грачеву обращались?
— Да.
— И что он ответил?
— Он сказал, что этот вопрос может решить только сам Президент.
У того удивленно приподнялись брови.
— Это входит в его служебные функции. Я ему позвоню.
Некоторое время она колебалась, рассказать ему правду, или еще надеяться на чудо, что попадет на прием к Президенту, но в последний момент решила воздержаться. Она сказала только:
— Ваш звонок ничего не даст. Грачев не изменит свою позицию.
— Не волнуйтесь, мы постараемся вам помочь.
— И долго мне ждать?
— Думаю, вы получите ответ в ближайшее время.
— Из ваших слов я поняла, что к Президенту я не попаду?
Тот, вежливо улыбаясь, развел руками. Наташа некоторое время молча смотрела на него, а тот, продолжая улыбаться, не отводил взгляда. Это ее вывело из равновесия и она, как можно спокойнее, произнесла:
— Мне одно не понятно. Брат Ленина, Александр, покушался на императора Александра III и после этого его мать, Мария Александровна, была принята самим императором. А я, потерявшая мужа и сына в Афганистане, не могу попасть на прием к своему Президенту. Может, объясните, почему такая преграда?
— Времена другие, да и Президент сильно перегружен.
— Может, не времена, а правители стали другими?
Миронов спокойно, с иронической улыбкой, продолжал смотреть на нее. Наташа поняла, что дальнейший разговор бесперспективен и, не прощаясь, вышла. Выходя из приемной, она почувствовала легкое недомогание. «Прекрати киснуть!» — вслух произнесла она и направилась в сторону агентства Аэрофлота. Москва стала словно чужим городом, и она ни одной минуты не хотела оставаться здесь.
Вечерним рейсом Наташа полетела в Ташкент. Сидя возле иллюминатора, глядя на плывущие внизу облака, она вновь вспомнила слова Грачева по поводу гибели Володи. В них скрывалась какая-то тайна, которую она не знала. Ничего, Умар должен ей все объяснить…
Умар приехал не в понедельник, а поздно ночью в воскресенье. Она проснулась от его нежного поцелуя, обняла его и больше не отпускала от себя…
Утром первой проснулась Наташа. С улыбкой посмотрела на спящего Умара, осторожно отвела в сторону его руку, которая лежала на ее груди, встала. Приняла душ, приготовила завтрак. Несколько раз заглядывала в спальню. Умар по-прежнему крепко спал. Наконец она не выдержала.
— Умарчик, проснись…
Тот открыл глаза, притянул ее к себе и страстно стал целовать. Она сразу почувствовала его желание и, освобождаясь от его объятий, сказала:
— Вставай, пора завтракать.
— Для меня главный завтрак это твой поцелуй. Иди ко мне.
— Нет, — глядя на него влюбленными глазами, уклонилась она. — Для этого будет ночь.
— Тогда можно я еще посплю?
— Ты посмотри на часы. Уже десять!
Он откинул одеяло в сторону, вскочил и в одном прыжке очутился возле нее. Не дав ей опомниться, взял на руки, положил на кровать. Наташа не стала сопротивляться его порыву, а сама поддалась его желанию. Когда они утолили свою неиссякаемую жажду и, уставшие, откинулись на подушки, она спросила:
— Как ты думаешь, сколько времени у нас еще будет такая любовь?
— Не знаю, как ты, но я в девяносто лет еще буду ходить петухом.
Наташа фыркнула.
— В девяносто лет, дорогой мой супруг, из тебя песок посыплется.
— Ты глубоко ошибаешься. Я из рода долгожителей. Ты видела моего деда?
— Да. Я даже с ним танцевала.
— А ты знаешь, сколько ему лет?
— Наверное, под семьдесят.
Он громко засмеялся.
— Это моему отцу за семьдесят. Деду скоро будет сто. Поняла?
— Ты обманываешь меня.
— Когда поедем ко мне домой, покажу его паспорт, сама убедишься, что это истинная правда.
— А танцевал, словно ему пятьдесят!
— Там был еще один седобородый старик, ты должна его вспомнить. Видный такой. Постоянно в черкеске ходит. Так ему сто десять!
— А знаешь, почему у вас на Кавказе мужчины такие долгожители? — спросила Наташа.
— Знаю. Они в меру употребляют спиртное, едят острую пищу, дышат чистым воздухом и пьют чистую воду.
— Что касается спиртного, я бы так не сказала. Пьют будь здоров! А насчет пищи, воды и воздуха я согласна. Но не это основная причина. Основная причина долгожительства ваших мужчин заключается в удовлетворении своих собственных духовных и физических потребностей.
— Что-то ты ученым языком заговорила, а по-простому нельзя?
— Можно подумать, что ты не понял.
— Я действительно не понял.
— У вас, кавказских мужчин, женщина в доме рабыня. Она во всем прислуживает мужу, а он, как жирный кот, сложив руки за спиной, ходит по дому и ждет, когда его позовут к столу. У него не жизнь, а малина. Таким макариком можно не только в сто лет танцевать, а детей иметь. Когда я была у вас в доме, все это я увидела собственными глазами. Поэтому ваши женщины к сорока годам выглядят старухами.
— А ты что, хочешь, чтобы в доме мужчина мыл посуду?
— А почему бы и нет? Что здесь зазорного? Не чужому помогает, а родной жене. Ты же мне помогаешь.
— Я обрусел, поэтому помогаю.
Наташа нахмурила брови. Его слова задели за живое, и она с яростью набросилась на него:
— Ты нашего русского мужика не трогай! До такой степени, до какой вы унижаете своих жен, он не додумается!
— А кто тебе сказал, что мы жен унижаем?
— Я сама это видела. Почему вы не разрешаете женщинам сидеть за столом рядом с вами?
— Обычаи такие.
— У вас дурацкие обычаи. Вы женщину за человека не считаете. За столом ее вообще не слышно и не видно. Бедолага согнет голову и испуганно поглядывает в сторону мужа. Даже выпить не имеет права.
— Женщине не положено пить.
— Вам можно, а ей нельзя?
— Да, именно нельзя, и не надо сравнивать себя с мужчинами. Бог справедливо распределил роли между мужчинами и женщинами.
— Твой Аллах, когда распределял роли, забыл, от кого сам родился!
Умар удивленно посмотрел на нее.
— Ты что так разошлась? Какая тебя муха укусила?
— Не хочу, чтобы ты чернил русского мужика.
— Наташа, да у меня и в мыслях такого не было.
— Не оправдывайся. Если вслух не говоришь, все равно в мыслях держишь.
— Честно говоря, ты меня обижаешь, если обо мне так думаешь, — отозвался он.
Она поняла, что сильно его задела, и, чтобы установить мир, сказала:
— Пошли завтракать!
— Спасибо! Уже по горло сыт твоими словами.
— Ты что, обиделся?
— Ведро помоев на голову вылила и еще спрашиваешь!
— Если ты мои слова так близко принял к сердцу, иди в ванную, прими холодный душ.
Он хмуро посмотрел на нее, но увидев улыбку на ее лице, вздохнул,
— Ты меня с ума сведешь.
— Можно уточнить? Чем? Своей любовью или своей правдивостью?
— Я отвечу на твой вопрос, если нальешь сто граммов.
— Я не возражаю.
После завтрака они пошли в парк погулять. Когда сели на скамейку под деревом, она пристально посмотрела ему в глаза и неожиданно спросила:
— Расскажи, как погибли Володя и Андрей. Только правду.
От такого вопроса Умар опешил. Наташа заметила растерянность в его глазах и еще больше засомневалась в правдивости версии гибели мужа и сына, которую он рассказал ей на похоронах. Умар молчал. Она настойчиво потребовала:
— Какой бы ни была горькая правда, я хочу знать только ее.
Он по-прежнему молчал и мучительно думал, что делать. Рассказать о том, что душманы отрезали голову ее сыну, а муж погиб на теле сына, подорвав себя гранатой? Прекрасно понимая, что если расскажет правду, это может повлиять на ее беременность, Умар лихорадочно искал выход. Наташа сказала:
