Лилия Ким - По живому. Сука-любовь
— Хорошо, позвоню, скажу! — Полина уже почти бежала к подземному переходу. — Пока!
Она отключилась от суеверного ужаса, что Федор может передумать. Что непредсказуемый вектор его желаний, точнее, флюгер мистическим образом повернется в другую сторону. Надо успеть купить путевки! Как можно скорее! Пока Федор не передумал! Когда будут путевки, он уже не сможет отказаться. Он все-таки ответственный, он не допустит, чтобы Полина зря потеряла около тысячи долларов!..
[+++]— Паспорт второго человека где? — флегматично спросила девушка в агентстве, глядя на красную, растрепанную, слегка заикающуюся Полину.
— Паспорт? — та сглотнула и вытаращила глаза. — Ах да… паспорт… Сейчас!
Трясущимися руками она набрала номер Федора.
— Пусть по факсу пришлет первую страницу, которая с фотографией, чтоб я билет могла выписать, — пояснила девушка, не отрывая взгляда от монитора.
Полина закивала головой, как цапля.
— Да-да… Сейчас! Федор! Это Полина. Ты можешь прислать факс со своим загранпаспортом? Первую страницу с фотографией. Номер… Девушка, какой у вас номер?
— Семьсот семьдесят пять и четыре нуля. Пометку пусть сделает — для Маши.
Федор щелкнул языком и сказал Полине:
— Я все слышал. А Маша симпатичная?
Полина растерянно и беспомощно оглядела девушку-менеджера. Пухленькая, рыженькая, похожа на пушистую лисичку из детских книжек. Такая лисичка со скалочкой…
— Д-да…
— Ну передавай ей привет тогда! — весело ответил Федор.
— Вам привет, — тихим, потухшим голосом машинально произнесла Полина, глядя на Машу.
Та кивнула, не поворачивая головы и продолжая быстро щелкать мышкой по каким-то таблицам.
Спустя несколько минут принесли факс с первой страницей паспорта Федора. Маша взяла его и начала вбивать нужные цифры в форму для авиабилета.
Полина смотрела прямо перед собой. В одну точку. Не моргая. В этот момент ей в голову пришла мысль, что, может быть, она уже давным-давно сошла с ума и на самом деле лежит в палате в смирительной рубашке или привязанная ремнями к кровати — или как там нынче содержат сумасшедших. Ей дважды в день колют сильнейшие психотропные препараты, чтобы она не устраивала буйства, — и она лежит овощем, а ее сознание продолжает воспроизводить картинки обычной жизни. Семья, работа, дети, Сергей и Федор…
— Квитанцию подпишите и идите в кассу, — обратилась к ней Маша.
— Что? — Полина вздрогнула, едва не спросив: «Кто здесь?!»
— Квитанцию подпишите и идите в кассу, — повторила Маша, потом внимательно посмотрела на Полину и сунула ей под нос какую-то бумагу: — Вот, проверьте. Двое взрослых. Отель «Дахаб Хилтон», пять звезд, завтрак, обед, станция виндсерфинга и дайвинга, билеты на завтра, чартерный рейс, обратно через семь дней, тринадцатого. Трансфер аэропорт-отель-аэропорт. Вашего гида зовут Мустафа. Здесь его телефон. Вылет завтра, в четырнадцать тридцать. Регистрация начинается за два часа до вылета.
— Ой! — Полина вдруг вскочила, схватив сумку. — А сейчас сколько?
— Без пятнадцати восемь, — спокойно ответила Маша.
— Мне же еще купальник надо купить! — охнула Полина.
— Квитанцию в кассе оплатите и можете идти. Тут рядом торговый центр есть большой, на соседней улице, — не выходя из себя и не показывая удивления, сказала Маша.
— Д-да, сейчас! — Полина метнулась к выходу.
— Касса там! Женщина! Касса там! — закричала ей вслед Маша.
Полина замерла. Виновато обернулась и быстро пошла в указанном направлении, покрывшись от стыда красными пятнами.
Сотрудники офиса проводили Полину взглядами. В них не было злости. Наоборот. У женщин заметно поднялось настроение. Хотя причину своей радости они вряд ли смогли бы объяснить.
Милая, взлохмаченная, растерянная Полина, стоя у окошка, пыталась сосчитать в уме, сколько останется на ее карте после оплаты путевок. Хватит ли этого на неделю жизни в Дахабе? Вроде бы, говорят, это молодежный курорт, а значит, дешевый… Перед глазами Полины тут же возникли толпы девятнадцатилетних девочек в бикини.
— Две тысячи было плюс полторы кредитных… Должно хватить, — пробормотала Полина вслух. — Ах, ну да. Мне же sms из банка придет. Там будет остаток…
Кассирша даже не обернулась. Она сосредоточенно держала руку у отверстия кассового аппарата, откуда должен был вылезти чек на оплату.
Наконец он вылез.
У Полины в сумке замурлыкал мобильный, сообщая, что деньги с ее счета благополучно сняты.
Она вышла от кассирши, протянула Маше чек и квитанцию с пометкой «оплачено». Получила договор, путевки и два билета на чартерный рейс до Шарм-эль-Шейха.
— Семьдесят километров на автобусе до Дахаба, — сообщила ей Маша. — Ехать часа два. В принципе, терпимо.
— Хорошо, — кивнула Полина. — Так где, вы сказали, торговый центр?
— Выйдете — направо по проспекту Мира, метров триста пройдете и увидите. Невозможно не заметить. Там до десяти все работает.
— Спасибо, — кивнула Полина и быстро пошла к выходу.
Вытащила из сумки мобильный. На ее карте оставалось пятнадцать тысяч рублей и возможность взять кредит еще на пятьдесят.
— Должно хватить, — вздохнула она и решила на купальниках не экономить. Их ведь надо, как минимум, два.
О том, что сказать Вере Львовне, Полина почему-то даже не подумала. Вернее, подумала. Самый простой выход — это позвонить прямо сейчас Олегу Николаевичу, ее питерскому начальнику, и сказать, что она увольняется. В целом Полина уже давно хотела уволиться из «Фризинг-лизинг». Хорошие менеджеры по продажам нужны везде. Может, удастся устроиться в какое-нибудь более творческое место. Может быть, в глянцевый журнал агентом по сбору рекламы, или в ювелирный салон, или в художественную галерею…
Полина решительно набрала телефон Олега Николаевича. Но тот, как назло, оказался вне зоны действия сети. Тогда Полина набрала номер Веры Львовны.
— Алло, — ответила та.
— Вера Львовна? Вы можете говорить? Это Полина Леонозова.
— Ну? Могу. Чего надо? — напряженно спросила та.
— Вера Львовна, я завтра прийти не смогу. Я увольняюсь, — храбро сказала Полина, удивившись тому, насколько легко у нее это вышло.
Последовала долгая пауза.
Потом Вера Львовна осторожно спросила:
— Слушай, ты там как? Нормально? Ты прощаться-то брось… Может, приехать за тобой куда?
— Нет, я завтра уезжаю. В Египет. С любовником! — неожиданно радостно заявила Полина. — Вот и увольняюсь.
Состояние Полины перешло в странное пограничное чувство «море по колено», какое бывает у тех, кто уже приставил пистолет к виску, но, перед тем как застрелиться, вынужден ответить на звонок из налоговой инспекции.
Вера Львовна с облегчением выдохнула:
— А-а… Вообще-то нормальные люди для этого отпуск берут или больничный. Если все, кому с любовником куда поехать надо, с работы увольняться начнут… Слушай, ты это… не дури насчет увольнения… Ерунда все это. Ты у меня лучший менеджер по продажам. Увольнять тебя никому не интересно. Будем считать, что ты на больничном. Болезнь у тебя сейчас. С тобой говорить бесполезно. Так что отдыхай там, веселись, в себя приходи… И возвращайся. Рвать, рубить, ломать — легко. Строить тяжело. Тем более момент идеальный. Для своих, я так понимаю, ты в командировке?
— Д-да, — растерянно ответила Полина.
— Ну вот и поезжай спокойно в Египет. А я тут придумаю, кому Наташины дела перекинуть.
— Вера Львовна, я… — Полина не находила слов.
— Спокойно, — перебила ее та. — Давно на свете живу. Все, пока. Выздоравливай.
— Спасибо… — пробормотала Полина, но Вера Львовна уже отключилась.
[+++]Добравшись до гостиничного номера, Полина надолго обосновалась в ванной. Для начала намазала все тело кремом для эпиляции. Подождав положенное время, стерла его, но желаемого результата все же не получила. Тогда в ход пошли восковые полоски, а только потом бритва. Затем пришла очередь пилинга для тела и автозагара. Потом — кремов и масок.
Результат Полину все равно не удовлетворил.
Живот торчал. На нем была складка кожи! Отвратительный валик внизу живота! Из-за него Полине пришлось купить два слитных купальника, потому что ни одно бикини не маскировало живота нужным образом.
Полина накрутила вокруг бедер парео.
— Нет, плохо…
Парео закрывал не только живот, но и ноги, которые Полина считала весьма близкими к идеалу.
Отчаянье проступило на тщательно обколотом ботексом лице, как темпера старинной иконы сквозь свежую штукатурку. Как ни крути — на вид Полине никак не меньше тридцати. Ну… двадцати семи, если свет удачно ляжет. Ясно, что не девятнадцать! Полина пристально уставилась на морщинки вокруг своих глаз и… разревелась. Потом включила холодную воду и стала умываться, пытаясь прекратить истерику. Избавиться от морщин совсем она не может, но уж хотя бы красных, опухших глаз избежать в состоянии. Несколько минут Полина боролась со слезами.