Фрэнк Харди - Власть без славы. Книга 2
Криган заерзал на стуле, скорчив по адресу Парелли недовольную гримасу. Архиепископ деланно засмеялся: — Мистер Уэст и Майкл Кили не в восторге друг от друга, мистер Парелли. Но вы должны забыть о личных счетах. Суть в том, мистер Уэст, что Движению нужны деньги, большие деньги. Зная, как вы ненавидите коммунистов, и помня вашу давнюю и постоянную щедрость по отношению к нашей церкви, я посоветовал моим друзьям поговорить с вами.
Джон Уэст уже не сердился; его одолевали сомнения: значит, раскошеливаться должен он. И ничего не получит в обмен — власть будет не в его руках. Католическое действие проваливает его кандидатов-лейбористов. Кили и другие члены Движения агитируют против него внутри лейбористской партии. Этот самый Кили — один из лидеров Движения, а они хотят, чтобы он, Джон Уэст, выложил денежки! Но Католическое действие — против коммунизма; коммунисты отняли у него дочь, исковеркали ей жизнь; они — угроза для его религии, для богатства, которого он с таким трудом добился.
Он хмуро посмотрел на собеседников. «Если богатый человек щедро одаривает церковь, он может войти в царство небесное…» — вспомнились ему слова архиепископа.
— Сколько вам нужно? — угрюмо опросил он.
— Много, мистер Уэст, очень много, — ответил Парелли. — Пятьдесят тысяч фунтов.
— Пятьдесят тысяч! Вы что думаете — я Английский банк?
Наступило продолжительное молчание, потом Джон Уэст сказал: — Я дам вам эти деньги — при одном условии. Ваши люди выступают против моих людей, в этом нет ничего хорошего ни для вас, ни для меня. Среди моих кандидатов нет ни одного коммуниста. Если вы обещаете впредь не соперничать с моими людьми при выдвижении кандидатов, я выпишу вам чек.
Архиепископ открыл было рот, но передумал и ничего не сказал.
Криган пошевелился, но тоже предпочел смолчать. Наконец заговорил Парелли: — Боюсь, мистер Уэст, что такого ручательства я дать не могу. Далеко не все среди ваших людей — католики, и даже среди католиков много таких, которые открыто не борются против коммунизма и не помогают Католическому действию. Однако большинство из них нас устраивает, и я заверяю вас, что мы не будем противодействовать тем из них, кто проявит добрую волю; и наши депутаты, если совесть им велит, могут держать вашу руку в парламенте. Главное, мистер Уэст, — это церковь. Католическое действие весьма благодарно вам за то, что вы столь часто использовали свое влияние в парламенте в интересах церкви. Мы согласны с вами, что Дэвисон, хотя он и не католик, — незаменимый человек для церкви в правительстве штата Виктория. Карра и его клику мы недолюбливаем так же, как и вы. Думается мне, что наша деятельность не нарушит ваших планов, мистер Уэст.
Джон Уэст помолчал немного и наконец произнес:
— Ладно, вы получите деньги.
Посетители ушли, а Джон Уэст продолжал сидеть в гостиной, предаваясь размышлениям. Сегодня он отказался от значительной доли своего влияния в лейбористской партии. Больше года он клялся себе, что непременно провалит Кили при очередном выдвижении кандидатов от Ролстона, хотя бы это обошлось ему в миллион — и вот теперь он дал пятьдесят тысяч фунтов организации, которая поможет Кили побить его собственного ставленника Коттона.
Хотя правительство штата Виктория состояло теперь из лейбористов и возглавлял его Карр, ставленники Джона Уэста, предводительствуемые Биллом Брэди и Криганом, имели меньшинство голосов и в кабинете, и в парламентской фракции. Со смертью Мориса Блекуэлла перестало существовать левое крыло лейбористской фракции в парламенте штата Виктория, но как ни старался Фрэнк Лэмменс, от Карра не удалось избавиться. В прошлый раз Джон Уэст выдвинул Кригана в качестве соперника Карра на пост лидера лейбористской партии, а Брэди — на пост заместителя лидера.
Соперником Брэди был молодой католик, который не принадлежал ни к числу людей Уэста, ни к Движению; тысяча фунтов была истрачена на подкуп — и все же ставленники Уэста потерпели поражение. Заместитель лидера заявил на заседании фракции, что в ход пошли деньги и, если он потерпит поражение, он предаст это огласке. После этого кое-кто из подкупленных парламентариев, опасаясь разоблачения, отдали ему свои голоса.
Джон Уэст еще долго сидел в этот вечер, раздумывая о создавшемся положении. Он так много сделал для церкви, а теперь его заставили отвалить столько денег своим политическим противникам. Разве он не сберег церкви сотни тысяч фунтов, заставив Дэвисона провести закон о налоге на церковное имущество? Почему он не догадался напомнить об этом Парелли и архиепископу?
Когда коалиционное правительство Дэвисона зашаталось, Джон Уэст и Дэниел Мэлон заставили премьер- министра провести закон, освобождающий католическую церковь от уплаты налога местным муниципалитетам.
Сначала Дэвисон отказался это сделать; но когда по требованию Джона Уэста Пэдди Келлэер перед дополнительными выборами выдвинул малопопулярного лейбористского кандидата против сторонника Дэвисона, премьер оказал: — Вот что. Я сделаю по-вашему при условии, что от налога будут освобождены все церкви. В противном случае мои коллеги на это не пойдут, большинство из них — протестанты.
Дэвисон протащил закон в парламенте, а его кандидат прошел на дополнительных выборах. Затем, когда парламент был распущен, лейбористы снова вернулись в правительство, получив абсолютное большинство голосов и одержав победу над аграрной партией и Объединенной партией Австралии; но, по мнению Джона Уэста, правительство Карра было худшим из всех, какие приходили к власти в штате Виктория за последние двадцать лет.
Понимая, что власть Джона Уэста идет на убыль и стремясь завоевать для лейбористской партии сельские избирательные округа, группа Карра решила навести порядок в рысистых испытаниях. Среди наездников снова росло возмущение, и Карр намеревался прекратить хозяйничанье Джона Уэста в беговом спорте, а затем разрешить вечерние бега.
Часы в холле уже пробили полночь, когда Джон Уэст тяжело поднялся и медленно направился к лестнице. Он утешал себя мыслью, что его деньги пойдут на борьбу с коммунизмом; красные не упускали случая напомнить в печати о его влиянии в лейбористской партии; теперь он им отплатит.
На середине лестницы он почувствовал сильную боль в сердце. Он застыл на месте, весь в холодном поту, боясь пошевельнуться. Опять нестерпимая боль в сердце, опять чувство обреченности! Он вцепился в перила и стоял, точно окаменев, пока боль не прошла.
* * *Впервые после 1906 года, когда в парламенте штата Виктория был принят закон о запрещении азартных игр, законодательство штата обратилось против Джона Уэста. Парламент постановил передать в ведение муниципального совета Эпсомский ипподром, где во время войны были расположены воинские части. Затем внесен был законопроект, допускающий устройство вечерних бегов и передающий контроль над беговым спортом правительственному комитету.
Брэди, Трамблуорд, Криган и Келлэер возглавили оппозицию законопроекту; Майкл Кили поддержал его. Пэдди Келлэер заявил депутации от наездников: — Если Джону Уэсту угодно и впредь устраивать рысистые испытания, я ему в этом не помеха. Когда-то у меня заболел малыш, так старик Уэст устроил его в больницу, вызвал лучших врачей и спас ребенку жизнь.
При втором чтении вокруг законопроекта разгорелись бурные дебаты; а Джон Уэст в это время лежал в больнице. Доктор Девлин посоветовал ему решиться на операцию, чтобы избавиться от мучительных астматических болей.
Перед тем как лечь под нож хирурга, Джон Уэст исповедался и причастился. Когда наркоз начал действовать, он чуть не крикнул: «Нет, не надо! Вдруг я умру!» Но он уснул, не успев выговорить ни слова.
Операция прошла удачно, и Джон Уэст почувствовал себя лучше, чем когда-либо за последние два года. К нему даже отчасти вернулась былая неутомимость, и он поражал всех своей энергией.
— Удивительный старик, — сказал Дик Лэм Фрэнку Лэмменсу, — его и годы не берут!
А Беннет сказал Трамблуорду: — Старик Уэст опять на ногах. Теперь пускай они глядят в оба. Если бы он был здоров, когда заварилась вся эта каша, законопроект не был бы внесен.
Джон Уэст пошел в решительное наступление на своих врагов, предпринимая в последнюю минуту самые хитроумные шаги, чтобы провалить законопроект о бегах.
Против него выступали единым фронтом внушительные силы. Наездники нашли себе нового лидера, по имени Флеминг, — в прошлом журналист, спортивный обозреватель. На первом же собрании Флеминг обозвал Фрэнка Лэмменса «пешкой Джона Уэста», а Мельбурнское конноспортивное общество «тайным притоном», «ширмой для спекулянтов и прежде всего для Уэста, который уже сорок лет выкачивает все соки из бегового спорта».
Когда образовалось новое Объединение наездников с Флемингом на посту секретаря, из двух тысяч членов всего каких-нибудь два десятка высказались против законопроекта. Заработали кулуарные «толкачи». Премьер Карр и главный секретарь кабинета согласились внести проект на рассмотрение парламента. Словно корабль без руля, машина Джона Уэста без самого Уэста не могла справиться с создавшимся положением.
