Мередит Милети - Послевкусие: Роман в пяти блюдах
Хотя Рут просидела тридцать шесть часов за письменным столом, выглядит она прекрасно, таких сияющих глаз и спокойного выражения лица я у нее еще не видела.
— Нисколько, — отвечаю я.
Энид берет трубку после первого гудка.
— Неужели передумали? — спрашивает она.
Я молчу. Меня обескураживает нетерпеливое предвкушение, которое слышится в ее голосе.
— Передумала, только не по поводу ресторана. Я хочу остаться. В смысле, вести кулинарный раздел, если, конечно, вы меня не уволите. Я решила остаться в Питсбурге.
— Что ж, будем считать, переговоры начались. Я принимаю ваше предложение.
— Энид, к открытию ресторана я пока не готова. И не знаю, когда буду готова.
— Обещайте, что хотя бы подумаете.
— Я подумаю, но…
— Все, этого достаточно. Не хочу на вас давить, Мира, но знайте, как только будете готовы, я здесь.
— Если я буду готова, — добавляю я.
— Хорошо. Если.
Глава 34
В Нью-Йорке Рут удалось убедить Джерри и Ави в том, что по поводу финансовой деятельности «Эй-И-Эль» следует немедленно позвонить куда следует. После этого Рут имела длинную беседу с сотрудником отдела безопасности, которого чрезвычайно заинтересовали результаты ее расследования. Все сомнения по поводу легитимности «Эй-И-Эль» рассеялись, когда неделю спустя бесследно исчез бухгалтер, который, как выяснилось, был вообще единственным бухгалтером этой компании. Как показали дальнейшие проверки, несколько лет назад этот человек был замешан в финансовых махинациях, связанных с еще одной пирамидой, где предположительно играл второстепенную роль и, по всей видимости, не знал о проворачивающейся афере.
Тони потерял почти все вложенные пятьдесят тысяч, но благодаря одиннадцатичасовому бдению Рут остальную часть его сбережений удалось спасти.
Спасать же «Граппу» было уже поздно. Ресторан был заложен, причем неоднократно, и, когда пирамида рухнула, назначенный властями попечитель специально проследил за тем, чтобы заведение было закрыто. Тони решил уехать на годик в Италию, поработать там. Потерю «Граппы» он воспринял тяжело. Честно говоря, я тоже. Что касается Джейка, то с ним я говорила всего один раз. Я позвонила ему сразу после того, как услышала о закрытии «Граппы». Джейк вложил в «Эй-И-Эль» все, что у него было, и в результате остался ни с чем. Не знаю, сумеет ли он удержать Николь. Думаю, что нет, ибо она относится к тем женщинам, которые теряют интерес к мужчине, как только у него заканчиваются деньги. Теперь Джейку остается одно — искать работу на чужой кухне. Конечно, талантливый повар всегда отыщет место, где можно готовить. Прежде чем попрощаться, Джейк дал мне свой рецепт кассуле. «Запишу и пришлю тебе по электронной почте, — пообещал он. — Я очень рад, что тебе понравилось, Мира».
Верная своему слову, Энид не заводила разговоров о ресторане. Ни разу. До вчерашнего дня. Когда я отослала ей очередную статью, она позвонила мне, чтобы обсудить некоторые правки, а также посоветоваться по поводу рецептов блюд ко Дню благодарения.
— До праздника остался всего месяц, — сказала она. — Я вот как думаю: каждую неделю будем выбирать одно блюдо, скажем, начинку для индейки, подливку или клюквенный соус и подробно его разбирать. Читатели будут учиться готовить, а также узнавать возможные варианты блюда. Что скажете?
— Отлично, — ответила я. — Согласна.
И вот тогда она спросила, что я решила по поводу ресторана. Когда я ответила, что все еще думаю над этим вопросом, Энид сказала: «Ясно. Я все поняла. О ресторане больше ни слова, обещаю». И это меня обеспокоило. Не хочется думать, что по моей вине зачахнет и умрет, в общем, неплохая идея, тем более что она овладевает мной все сильнее.
Недавно на меня нахлынули воспоминания. Я вспомнила, как мы открывали «Граппу», как нам было трудно, какие были высокие цены, как тяжело мы переживали первые потери, неизбежные для каждого недавно открытого ресторана, если ему удается пережить первый год после открытия. Я вспомнила, как трудно было иметь дело с банками и финансистами, которых я ненавидела, как трудно было нанимать поваров и славящихся своей ненадежностью посудомойщиков, как трудно было найти хорошую прачечную.
Не могу сказать, что я страдаю от недостатка идей, напротив, у меня их полно — от закусочной до мексиканского бара, от бутербродной до энотеки. За каждую из них я хватаюсь с жаром, какой бывает только при быстротечном гриппе. А когда лихорадка проходит, я отказываюсь от идеи, потому что любая закусочная в моем воображении слишком напоминает «Граппу» или, наоборот, недостаточно на нее похожа.
— Ты только послушай! — кричит мне Ричард из гостиной, где с головой ушел в чтение «Чего от них ожидать. Книга о малышах, которые начали ходить». — Здесь говорится, что для ее возраста это нормально.
Недавно я давала Хлое пасту с горошком и песто, и блюдо ей понравилось, но сегодня при виде пасты она начала вертеть головой, вытирать язык о слюнявчик и давиться. Устав от ее плача, я сдалась, сварила обычные макароны и подала их с маслом и простым томатным соусом.
— «Дети крайне чувствительны к вкусу пищи. В возрасте двух лет большинство из них становится чрезвычайно разборчивыми», — читает Ричард. — Так что можно сказать, что наша Хлоя — не по летам развитый ребенок. Как мы и думали, — с гордостью подытоживает Ричард.
За те месяцы, что он прожил у меня, я с удивлением обнаружила у него настоящую отцовскую жилку. Выздоравливая, Ричард уделяет Хлое все больше внимания; он млеет от удовольствия, когда читает ей книжку или купает в ванне, ему даже нравится менять ей подгузники. Я очень рада, что Ричард с гордостью сообщает мне о достижениях Хлои, хотя последние ее успехи, честно говоря, вызывают у меня сомнение. Звонит телефон, и Ричард кричит:
— Ответишь, Мира?
В этот момент я держу измазанную томатным соусом Хлою на руках, пытаясь отобрать у нее длинную макаронину зити. Когда я беру телефон и прижимаю плечом к уху, Хлоя теряет интерес к макаронине и тянется грязными руками к мобильнику.
— Алло, Мира? Привет, это Бен. Занята? Мне нужна твоя помощь.
— Я собираюсь купать Хлою, — говорю я, а Хлоя запускает липкие пальцы мне в волосы.
— Мира, не хочешь поработать пару часов? С моим приятелем произошел несчастный случай. Он сильно обжегся у себя в закусочной, когда загорелся жир на плите, и не может работать. Он только что открыл свое заведение в Блумфилде, и если ему никто не поможет с бургерами, то сегодня вечером ему придется закрыться. Сегодня суббота, он не хочет остаться без выручки. Я тоже приду ему помогать. Ну как? Неплохое предложение, а?
— Извини, Бен, у меня Хлоя.
— Об этом не беспокойся. Я уже все продумал. Позвонил тете Фи, и она согласилась отвезти Хлою к ним, а мы на обратном пути ее заберем. Ну, пожалуйста, соглашайся.
— А я и не знала, что у тебя есть друг, у которого своя закусочная, — говорю я. Странно, что Бен ни разу об этом не упоминал.
Слышится стук в дверь, и на пороге появляется Бен с мобильником в руках.
— Ага, есть, — говорит он, прижимая к уху телефон. — Брат моего приятеля, Дейв, работал помощником повара в «Бессене».
Мы отключаем телефоны, и Бен проходит на кухню, где рассеянно подцепляет из миски несколько макаронин.
В кухню входит Ричард с Хлоей на руках.
— Привет, Бен, — говорит Ричард и похлопывает его по руке. — Мира, я могу посидеть с Хлоей.
Вполне возможно. Хотя машину Ричард еще не водит, можно сказать, что он полностью выздоровел. Несколько раз в неделю его возят на работу, и он нанял себе помощника, который ведет дела в магазине. Ричард уже готов переехать к себе домой, но пока этого не делает; мне кажется, он не хочет оставлять меня одну — боится, что я к этому еще не готова. И может быть, он прав.
— Тетя Фи все равно хотела повидать Хлою, — говорит Бен. — Она шьет ей костюм к Хеллоуину.
Вот уже несколько недель Фиона шьет Хлое карнавальный костюм: кукурузный початок из фетра. Я ставлю Хлою на пол, и она топает в гостиную.
— Ричард, ты не мог бы ее умыть и надеть на нее пижаму, пока я буду переодеваться?
— Да ради бога, — отвечает Ричард. — Бен, ты не поможешь мне загнать в кораль этого постреленка?
Я облачаюсь в поварскую рубашку и штаны на резинке, иду на кухню и укладываю в кожаный футляр свои лучшие ножи. В это время из ванной выходят Ричард и Бен, ведя за собой Хлою, чистенькую, розовощекую и в свежей пижамке.
— Зачем это? — спрашивает меня Бен. — Парень держит закусочную. Там полно ножей.
— Шеф-повара выбирают ножи особенно тщательно. Если мне предстоит работать на незнакомой кухне, то хотя бы своими ножами. Мне так удобнее.
— Неплохой наборчик, — говорит Бен, бросив оценивающий взгляд на ножи. — Сразу видно, профессиональные. Ладно, нам пора, — говорит он, подхватывая футляр с ножами и сумку с подгузниками.
