Алеся eprst2000 - Было такое...

2009/08/31

Вот у меня недавно случай был. Я фрилансер, работаю по разным офисам. Там всегда разные люди, везде надо заново знакомиться. И вот я прихожу в офис, то да сё, и мне там говорят: «Подойдите к Коле, вся информация там». Ну, я подошла. Коля и Коля. Мы с ним три дня общались. Я ему Коля, он мне Алеся. И вдруг Коля в один день говорит: «Алеся, а почему ты меня называешь все время Колей?» Я офигела, думаю, а как тебя еще называть? Колюся дорогой, что ли? А он мне говорит: «Вообще-то я — ОЛЯ». И тут я понимаю, что бляяяяяять… Коля — это она. Ну, бывают такие люди, которых сразу не разберешь. А там у нее ни груди толком, голос низкий, футболка, джинсы. Ну можно было засомневаться, конечно, но мне же сказали «Подойти к Коле!» И только потом дошло «Подойди К Оле». Не два к, а одно. И я стояла бордового цвета и вообще не знала что сказать. А у этого Оли фамилия еще типа Приходько. То есть и так можно подумать, и так. И у меня вообще не было сомнений. Ну то есть Коля был каким-то странным, ну и ладно. В нашей сфере вообще много странных людей, мне не до разглядываний там было. Ну такой вот херовый Коля, ну и что? Мало ли…

А в другой раз я начала в офисе уступать место девочке, потому она была беременна. Садитесь, говорю, вам нельзя много стоять, в вашем-то положении. Потом оказалось, что у нее тупо такой большой живот и она просто много жрет. И вот опять неудобняк.

а вот это мое самое любимое документально кино.

длится оно час с лишним (да, ну и что?)

называется «Тише».

я его смотрела много раз.

очень много раз.

один режиссер снимал это из окна своей квартиры.

такое можно увидеть только в россии и только в питере.

ну хорошо, не только.

я просто не знаю, как вас заставить посмотреть.

Обычно перед самыми съемками кино устраивается большая встреча, куда приглашается вся съемочная группа. Чтобы все еще раз посмотрели друг на друга, познакомились, кто не знаком, подружились, кто поругался, получили сценарии, графики съемок и задали последние вопросы.

Потом группа уходит в затяжной съемочный период. Например, уезжает в степь и сидит там три месяца. Съемки на выезде называются в кино экспедиция. Когда я пришла в кино и мне сказали, что поедем в экспедицию, то дико обрадовалась любознательности кинематографистов, которые, наверное, досконально стремятся изучать предмет съемки и вообще вот какие они молодцы — сели и поехали! На деле же экспедиция оказалась несколько другим мероприятием. Это надо собирать вещи, уезжать из дома, много работать и жить, например, в степи. Каждый день тебя там едят блохи, некоторые члены съемочной группы даже заболевают общими заболеваниями (тут уж кому как повезет). Постепенно получается крепкий спитой коллектив, с которым жалко расставаться. Во время экспедиции всегда формируются группы по интересам: обмен литературой, классическая музыка, вечера вальсов. А когда тебя вывозят из степи на выходные в какой-нибудь ближайший город, то ты сходишь с ума от количества совершенно незнакомых людей, которые, оказывается, тоже есть на этом свете. А еще еда на площадке обычно раздается в пластиковой посуде. Один раз я взвыла нечеловеческим голосом и мне выдали еду в стеклянной тарелке с железной вилкой. Я обнимала это и целовала.

Некоторые группы устраивают «шапки». Шапка — это пьянка. Обычно первая «шапка» делается после первого съемочного дня. Она так называется, потому что вся группа скидывается в шапку по чуть-чуть и на вырученные средства пьет. А в конце съемки «шапка» бывает вообще обязательно, но ее уже устраивают продюсер и директор, потому что считается, что они уже достаточно наворовали и надо бы парням проставиться, а то как-то не по-людски. На «шапку» все приходят очень торжественные и нарядные. И вдруг становится видно, что ассистентка по реквизиту Наташа — она девушка, а не пенек в пяти куртках без ног с обмороженным невыспавшимся лицом и тремя сигаретами во рту одновременно. Один раз ко мне на премьере подошел кто-то и сказал: «Ух ты! Так ты ж баба!» А я смотрела и не узнавала человека, потому что прошло много времени и я вообще никого не запоминаю. Человек это понял и говорит: «Да я ж Виталик, постановщик!» А я говорю: «Да?.. А ну-ка, повернись. А вот побеги теперь. О! Точно! Виталик!» Потому что на площадке в течение нескольких месяцев я кричала: «Внимание! Постановщики! Виталик! Быстро то-то и то-то!» А Виталик был очень хорошим постановщиком и он сразу стремился делать быстро, поэтому я видела его только бегущим и со спины.

Вот хорошо любить актрису. Она приходит домой после смены, вытирает одну часть лица лосьоном для тонуса нижних век, а другую муссом для упругости лба, она очень устала, наливает чашку зеленого чая, хотя много жидкости на ночь вредно, утром будет небольшая отечность, но можно иногда позволить, потом садится к своему мужу и говорит: «Сегодня был такой напряженный день, да… Не могли развести мизансцену, никак не выходило. Я говорю режиссеру, что не может героиня заплакать здесь, не может. У нее совершенно другой внутренний монолог, она сильная женщина. Ты слушаешь меня?.. Я столько нервов потратила, чтобы доказать это. Ты меня понимаешь?»

А вот как любить второго режиссера? Приходишь домой после смены с жопой вместо лица, быстро рвешься не просто в горячий, а в кипяченый душ, делаешь съемочные планы на завтра, надеваешь растянутую, но самую теплую пижаму, падаешь на кровать и говоришь: «И не трогай меня сегодня! Ты меня понял?!»

Весь этот къебенематограф — исключительно притягательная вещь. Я как-то раз поняла, почему люди, которые остались без него недобровольно, в массе своей спиваются. Один раз мы снимали погони на проспекте Вернадского. Это должна была быть ночная смена, но группа собиралась заранее, чтобы подготовиться перед наступлением темноты. Я шла вдоль проспекта, люди возвращались с работы, в толпе встречались наши из съемочной команды, которые ходили туда-сюда по своим киносъемочным делам, я с ними здоровалась, что-то обсуждала, мы смотрели, где и как снимать. В городе наступал вечер, на кухнях загорался свет, съемочная площадка только организовывалась и еще не было понятно, что тут будут снимать кино. Но ты идешь в толпе и вдруг чувствуешь, то есть у тебя есть вот это совершенно мнимое ощущение причастности к тому, что дано знать не всем. Что тут через пару часов грузовики будут летать по воздуху, мотоциклы врезаться вдруг в друга, а героиня польет слезами умершего героя, а гримеры как раз забыли взять искусственную кровь и быстро поехали ее искать. И вот от этого ощущения причастности к тому, что дано не всем, и ощущение это, на самом деле, — только твоя фантазия и желание, чтобы так было, — вот от него очень сложно отказаться.

У нас вчера была встреча перед съемкой. Все друг на друга еще раз посмотрели, выпили чая с шоколадным печеньем. Я принципиально надела вот самое красивое. Долго думала и переодевалась. Надевать или не надевать? Думаю, вот скажут, что приперлась. Ну и что? Скажу, что ночевала в Доме колхозника, не успела переодеться. А потом плюнула и подумала, что после этой встречи они меня будут видеть уже оборотнем с рацией в зубах. А так пусть запомнят, что я — баба. То есть эффектная женщина.

Внутри всегда должна звучать музыка. Мелодия, мотив — то, под что хорошо жить какой-то день.

Вот у меня в телефоне есть музыка из кино про Будулая. Иду на съемочную площадку и слушаю ее. И вижу, что я — Будулай. Такая бородатая не слишком, кудри седые, глаза добрые и полинявший взгляд, прищур ласковый. И походка такая, эх, ромалэ, пожила я, пожила… ребятушки, ребятушки вы мои… и немного грустная.

Или иду и вижу, что я, наоборот — Клара Лучко. Стою босая, платье из ситца, простоволосая и лицо такое светлое, мол, эх, девчата, доля наша, доля… и немного улыбаюсь.

Прихожу на площадку и понеслось «ебтвоюмааать, почему это не готооово, какого маленького хуууя».

Потом втыкаешь наушники и раз — обратно Клара Лучко в мелкий цветочек.

А когда я знаю, что сейчас получу пиздюлей, то слушаю музыку из фильма «Свой среди чужих, чужой среди своих». И прихожу за пиздюлями с видом «Ну давайте же, стреляйте же, твари…» И глаза, как у Юрия Богатырева.

И вот этот нехитрый набор помогает мне быть разной.

Или вот еще случай был. Одна моя знакомая очень любит работу и страшно ответственный человек. Она такая ответственная, что слова нет не услышишь. И ей все родственники говорили, что она никогда не выйдет замуж, потому что все время на работе. И вот один раз в выходной день Эля идет по улице, звонит начальство и говорит, что вот сейчас срочно, вот прямо сейчас срочно надо отправить один документ, который есть только у нее в почте и если она его не отправит, то все, как это обычно бывает, рухнет к чертям собачьим. И вместо того, чтобы намекнуть, что выходной день, Эля бежит со всех ног срочно искать интернет, параллельно звонит в справочную и выясняет, где ближайшее интернет-кафе, скоблится во все двери магазинов с просьбой попасть в интернет, ну у них же наверняка есть! Прибегает в кафе по адресу, а интернета нет, интернет там сломался, а начальство обещает ее параллельно убить по телефону. Этот бледный вид видит менеджер в кафе и говорит, что здесь интернет появится не скоро, а вот у него рядом друг, у него дома есть, я ему позвоню, через два дома живет. Эля бежит в дом к другу менеджера интернет-кафе и отправляет оттуда то самое письмо, которое, как это обычно бывает, понадобилось только через неделю. Но Эле это было не важно, потому что она любит работу и очень ответственная. А на прошлых выходных Эля вышла замуж за друга менеджера интернет-кафе. На свадебном фото она выглядит счастливой, а он выглядит очень счастливым, а не пойманным за яйца, как это обычно бывает. Потому что чувство ответственности и любовь всегда порождают брак, дорогие ребята.