Владимир Познер - Одноэтажная Америка
Кто-то из нашей команды начал тяжело шутить, борясь с элементарным страхом. Владимир и я стояли тихо, испытывая благоговейный страх. Здесь присутствовал чудесный старый мистер, возможно, четырех метров длиной. Его прямое происхождение возвращало нас на миллионы и миллионы лет назад, к эпохе динозавров. И не он, а мы, люди, были здесь новенькие и беззащитные.
Он смотрел на нас, оценивая. Затем его голова медленно погрузилась в воду, и он исчез.
Глава 12
Луизиана
Баннер был около двадцати футов длиной:
«АНГОЛА». ЕЖЕГОДНОЕ РОДЕО —
ОКТЯБРЬ 8, 15, 22, 29.
ПУБЛИКА ПРИГЛАШАЕТСЯ.
Спонсор КОКА-КОЛА.
Самое интересное, что этот баннер висел при входе в исправительную тюрьму «Ангола» штата Луизиана. «Ангола» была, возможно, самой печально известной тюрьмой Америки.
Тридцать лет назад мой отец был адвокатом у одного заключенного «Анголы» — афроамериканца, писателя, Эверета Джексона. Эверет еще подростком попал в тюрьму за вооруженное нападение, его приговорили, если мне не изменяет память, к сорока годам лишения свободы. Вскоре отец умер и так и не успел вызволить Эверета из тюрьмы. Тогда я решил сам помочь ему. В то время я работал супервайзером штата Сонома. Сначала я подал прошение, которое в конце концов было удовлетворено управляющим Луизианы.
Эверет много рассказывал мне об «Анголе». Я знал, что в тюрьмах Калифорнии очень жесткий режим. У «Анголы» была своя история. Против нее несколько раз выдвигала обвинения американская Общественная палата гражданских свобод. Суть обвинений сводилась к тому, что условия содержания в тюрьме нарушают Восьмую поправку к Конституции, которая, в свою очередь, запрещает «жестокие и чрезмерные наказания».
В 1869 году штат Луизиана арендовал у собственника плантации «Ангола» восемь тысяч акров земли под исправительную тюрьму. Хозяином плантации был бывший мэр конфедерации Сэмуэль Джеймс, глава всей тюремной системы штата. Публичные безобразия и зверства в этой тюрьме привели к тому, что в 1901 году штат все-таки выкупил эту землю у семьи Джеймсов, восстановив тем самым государственный контроль в «Анголе». На сегодняшний день площадь тюрьмы составляет уже восемнадцать тысяч акров.
Каторжные работы в этой тюрьме всегда были тяжелыми. Осужденные день за днем под палящим солнцем возделывали землю, строили набережные на реке Миссисипи. И за многие годы «Ангола» заработала репутацию самой жестокой тюрьмы Америки.
Эверет Джексон, выйдя из тюрьмы, весил восемьдесят два килограмма при росте сто семьдесят пять сантиметров. Он был в прекрасной физической форме, ни капли жира, только накачанные мышцы. Когда я сказал ему об этом, он ответил: «Чтобы выжить в «Анголе», ты должен быть сильным».
Когда мы приехали в «Анголу», нам показали отчетные документы, в которых говорилось, что условия содержания заключенных стали намного лучше, исключительно благодаря начальнику тюрьмы. И на сегодняшний день в «Анголе» прогрессивная тюремная система. Я не поверил в это.
Для начала мы остановились в центральном административном офисе. В садах росли ухоженные тропические растения. В девять утра было уже жарко, но кондиционеры работали исправно. Мы зашли внутрь. Нас встретил высокий изможденный мужчина с русыми волосами. Не представившись, спросил: «Это вы русская группа?»
Потом он провел нас в кабинет начальника тюрьмы, для того чтобы мы смогли обсудить характер наших съемок. Начальника на месте не оказалось.
Сопровождавший нас мистер Янг управлял деловым офисом тюрьмы. Он сказал, что начальник тюрьмы разрешил съемки, и спросил, что бы мы хотели посмотреть в первую очередь. Он выслушал Владимира и предложил начать съемки с тюремной часовни в основном корпусе. Затем мы сможем посмотреть, как заключенные работают на полях. В конце он пообещал организовать для нас ланч.
Мистер Янг повез нас на большом белом мини-вэне мимо ухоженных полей. Белый офицер на лошади наблюдал за шестью черными заключенными, стригущими высокую траву.
В дороге я задавал вопросы:
— Сколько в тюрьме заключенных?
— Около пяти тысяч. Территория «Анголы» находится под постоянным наблюдением охраны. У нас работает много людей. Так что вы можете чувствовать себя в полной безопасности. Восемьдесят восемь процентов заключенных содержатся здесь без права освобождения на поруки. Большинство из них попали сюда за убийства, изнасилования, вооруженные ограбления или наркотики. Многие умрут здесь, — сказал мистер Янг.
— Люди какой расы здесь содержатся?
— Семьдесят процентов афроамериканцы, остальные — белые.
— Какой расы заключенные из местного населения штата?
Он не знал.
— Какой расы работники тюрьмы?
— Пятьдесят процентов черные и пятьдесят процентов белые.
— Раньше в «Анголе» было много жестокости, — сказал я. — Как дела сейчас?
— Случаи жестокости между заключенными снизились на сорок процентов с тех пор, как к нам пришел новый начальник тюрьмы.
— Как проходит родео в «Анголе»?
— Дважды в год мы проводим родео, в котором участвуют около ста заключенных. Билеты продаются по десять долларов, и все сборы идут на различные тюремные программы.
— Тюремная ферма все еще существует?
— Да, конечно, — ответил мистер Янг. — Все заключенные работают на ней. Новенькие начинают с работы на полях. Работа — лучшее лекарство для заключенных. У нас есть целая программа, разработанная начальником тюрьмы, специально для заключенных.
— И что это за программа? Какова ваша миссия? — спросил я.
— Работники исправительной тюрьмы «Ангола» штата Луизиана обеспечивают спокойствие и безопасность местного населения, заключенных и наемных работников. Нашими основными задачами являются — развитие образовательных и медицинских программ, а также поддержка различных социальных служб. Мы даем возможность каждому заключенному стать нормальным членом общества.
Потом Янг добавил: «С приходом нового начальника обстановка в тюрьме совершенно изменилась. Вы это увидите».
Мы остановились около тюремной часовни, которая располагалась в новом скромном здании, окруженном колючей проволокой. Часовня строилась под личным руководством начальника тюрьмы. Мистер Янг рассказал нам, что его начальник — глубоко верующий человек, баптист. Он хотел, чтобы каждый заключенный любого вероисповедания имел возможность посещать церковь.
Часовня была маленькая, с белыми скамеечками внутри. Мистер Янг напомнил нам, что в тюрьме пять тысяч заключенных и смерть здесь частое явление. До прихода нового начальника тюрьмы траурные службы вообще не проводились.
В часовне мы взяли интервью у двух заключенных, которые работали в тюремном хосписе.
Один был доминиканец, бывший наркодилер, второй осужден за вооруженное ограбление и убийство второй степени. Его кличка была Животное.
Владимир спросил, почему они работают в хосписе. Они сказали, что учатся любить людей. Умирающие люди нуждаются в помощи и поддержке, и они стараются им это дать. Доминиканец сказал, что пришел к любви и состраданию через Иисуса Христа.
Через некоторое время мы направились в основное здание, где находились камеры заключенных, — большое двухэтажное бетонное строение, огражденное металлическим забором и колючей проволокой. Здесь жили сорок процентов заключенных «Анголы». Выходя из мини-вэна, я заметил свободное парковочное место с надписью: «Warden Cain» («Начальник тюрьмы»).
Офицер в униформе прошел через открывающиеся ворота и подошел к нам. Мы начали разговор. Лейтенант Минэр рассказал нам, что работает в «Анголе» 28 лет. Я поинтересовался у него, что изменилось в тюрьме за последнее время, он ответил, что все стало намного лучше. «Почему?», — спросил я. «Warden Cain», — ответил лейтенант.
Мы решили записать интервью с Минэром, но вошел мистер Янг и прервал наш разговор.
— Пока вам разрешено разговаривать только с заключенными. С офицерами нельзя, — сказал Янг.
— Почему?
— Я только что сказал почему.
Нам ничего не оставалось делать, как согласиться с мистером Янгом. И мы направились в помещение, где проходили посещения. На каждого заключенного был заведен так называемый лист посещений, в который записывались фамилии гостей. Разрешалось не более десяти человек, по два визита в месяц для каждого гостя. Довольно много для тюрьмы.
Затем мы пошли смотреть камеры заключенных — маленькие комнатки, закрытые тяжеленными металлическими дверями. Мы прошлись по основным коридорам тюрьмы. Я удивлялся тому, что все заключенные были одеты очень свободно, в джинсы и рубашки, а не как полагается, в униформу. На многих людях были кольца, цепочки, ремни с металлическими пряжками — потенциальное холодное оружие. На майке одного заключенного я прочитал: «Ангола — не самое лучшее место». Большинство заключенных были черными, но и белые тоже встречались. Обычно в других тюрьмах белые и черные общаются обособленно, группами. Здесь не было ничего подобного.
