Сергей Чилая - Донор
- Вы тоже не взяли его к себе? Я правильно понял? - уточнил Босс.
- Плесни чуток, Рыжий, - попросил Великий. - Новый сорт? Годится... Во-первых, я тоже не сразу понял его... На лбу у него тогда ничего написано не было... У нас он не оперировал... Существовал ряд объективных причин: необходимость в московской прописке, его постоянныевыебывания, независимость... Не каждый согласиться терпеть, именно терпеть, подле себя хирурга с такими способностями... Зависть еще непримеримее, чем ненависть...
Учитель, помолчал, подождал, пока наполнят стакан ирландским виски, отхлебнул, закусил куском толстого жирного угря и продолжил:
- Я почувствовал нечто подобное в своих руках, когда стукнуло пятьдесят. Это стоило неимоверных усилий... Я должен был доказать себе, своим сотрудникам и тем старым пердунам-академикам, правившим бал, что могу оперировать не хуже... Я давно превзошел их... Теперь это все понимают и признают: в России, в мире, научные общества, правительства, даже этот ваш пиздюк-олень... Могу, как Рыжий когда-то, восстановить сокращения фибриллирующего сердца прикосновением пальцев... Заряжай, Рыжий... И помниебенамать: уйдя в эксперимент или навсегда похоронив медицину, из-за обстоятельств или по собственной воле, все равно ты остался Хирургом, даже если забыл про это...
Часть V
НАВИГАТОР
Глава 1. Марфа
- Я д-давно вытравил в себя с-сильное Водолейское прошлое, Марфа, и теперь затащить меня п-под душ так же т-трудно, как когда-то в детстве заставить п-пить кипяченое молоко с п-плавающей поверху п-пенкой. Сколько слез я п-пролил, сколько ссор п-происходило в доме из-за этого... Маньке, нашей домработнице покойной, любившей командовать семейными п-парадами, кто-то внушил, что мужская п-потенция определяется количеством п-пенки, выпитой в детстве с молоком, и с-старая сука с большевистской н-неистовостью заставляла м-меня делать это, б-будто можно п-посадить в землю ячменное зерно и ждать, что вызреет б-банка охлажденного п-пива "Tuborg".
Они сидели в маленькой подсобке, примыкавшей к монастырской пекарне небольшому одноэтажному дому, сложенному из древних коричневых кирпичей, - с высокой остроугольной крышей, крытой ярко-красной финской черепицей, и большими зарешеченными окнами с сохранившимися кое-где мутными от времени витражами. Раньше в этом доме, стоявшем в окружении больших дубов, трухлявых от старости, жила настоятельница монастыря... Но сразу после войны ее покои были перенесены в монастырь, и теперь настоятельница занимала небольшую пристройку в одном из крыльев двухэтажного удивительно длинного здания с потеками на стенах - следами неудачных реставраций, торжественным обветшавшим порталом и новенькими белыми пластиковыми двухслойными окнами на втором этаже.
Старый грузный БД, сильно похожий на качаловского Барона из мхатовского "На дне", сидел в низком кресле, покрытом тряпьем, вытянув ноги в темно-серых кожаных штанах, обтягивающих бедра, в донельзя заношенной замшевой охотничьей куртке грязно-желтого цвета с застежками в виде кабаньих клыков, в плотной коричневой фланелевой рубахе, заскорузлой, с пятнами жира; в зимних желтых армейских башмаках с толстыми круглыми носами и рваными шнурками, и грязном, небрежно повязанном шейном платке.
Его лицо неравномерно заросло густой щетиной светло-рыжего цвета, почти скрывавшей черты: были видны лишь тусклые зеленые с коричневым по краям глаза, загоравшиеся иногда желтым, большой губастый рот, про который Даррел говорила "еврейский", глубокая складка на подбородке и короткий прямой нос с веснушками... Очень интеллигентное лицо космополита средних лет, если бы не заношенная одежда и омерзительный запах...
Его подружка - молодая девка лет двадцати, с телом манекенши, вызывающе русским вздернутым носом на скуластом, девственном лице с пухлыми мокрыми губами, которые она постоянно облизывала, широко расставленными, как в мультфильмах, глазами и толстой косой, с трудом умещавшейся под строгим низко повязанным черным платком, - вытянувшись, сидела на деревянной табуретке, плотно сжав колени, и пахла свежей выпивкой. Штанишки она не носила, как некоторые даже в мороз не носят шапку. На ней было что-то серое и короткое и в чем позже он признал свою старую спортивную майку "Adidas", едва достовавшую колен такой потрясающей формы, что смотреть на них хотелось бесконечно.
- Как прекрасно и легко удалось сложить Господу эту молодую монашку, подумал БД и пошевелил затекшими пальцами в потных скользких носках и, задрав ноги на стол, стал внимательно глядеть, как капли грязи стекают с башмаков на столешницу в сигаретных ожогах и винных пятнах.
- З-запах мое оружие и с-спасение... Я чувствую себя в нем б-безопасно и комфортно, к-как в скафандре, хотя мне уже н-никто не угрожает. Я долго выхаживал и лелеял этот з-запах. Н-не думай, что его легко с-сохранить и п-приумножить. Давно не снимаю одежды, но этого мало. Надо делать что-то еще.
- Знаю, - сказала Марфа. - Вы теперь писаете прямо в штаны иногда... Она помолчала, собираясь с мыслями, и печально резюмировала: - Вы и живете-то со мной по-собачьи, не раздеваясь... И имя ваше - как кличка собачья: "БД!". Пригнете мне голову к полу, вынете из штанов... пенис или как там вы его называете... - стратегическое оружие, что ли, и, проденув через заготовленную дыру в колготках, сразу начинаете насиловать...
- Я не насилую, я л-люблю так... Разве ты не испытываешь наслаждения, к-корчась на четвереньках, п-пронизанная твердым п-пенисом, н-наровя каждый раз п-посильнее п-прижать меня п-попкой к стене?
Она по-прежнему сидела со строгой спиной, прикрыв глаза, чтобы лучше видеть нарисованное БД...
- ...Хорошо мне, - выдавила она с трудом. - Даже очень... Словами не передашь... Потому кричу... Однако грех большой, БД. Молюсь по ночам... Бестолку только... Прощенья прошу перед иконой... Как вы учили... Blessed Virgin Mary... а вижу себя в кресле на четвереньках с задранной юбкой или на столе лежащей, с ногами до полу... И вас... с этим... как его... стратегичесим оружием наперевес...
- Для простой девки из монастырской пекарни она излагает слишком гладко порой, - в который раз удивлялся БД:
- А когда с монашками з-занимаешься любовью, это что, не грех? - Он с трудом встал с кресла и, подойдя сзади, положил ладони на плечи, привычно нащупав тонкие клюцицы... - А когда з-зовет тебя настоятельница не для сверки финансовой отчетности по п-пекарне и не для совместной молитвы всенощной, а для забав п-плотских... Что чувствуешь, Марфа, выкладывай?!
БД поднес ко рту тяжелую прямоугольную бутылку из-под французского коньяка, заполненную почти непрозрачной темно-коричневой жидкостью, и сделал глоток...
- Когда я с монашками или настоятельницей, то не очень большой грех, безмятежно заявила Марфа и вслед за БД отпила из бутылки.
- Ну, да. Будто к-крутишь т-тайком ручку бабушкиной швейной машины или в-варенье ешь из б-банки...
- ...Его всегда можно замолить, - продолжала она, не обращая внимания на слова БД. - Без того в монастыре не выжить, сколько ни молись, ни трави плоть, ни истязай себя постами и тяжелой работой... Это бабская природа паскудистая такая, прости меня, Боженька, за слова греховные... - Она мелко и часто закрестилась. - Тут нет удовольствия... неземного. Ношу вроде как тяжелую сбрасываешь с плеч и можешь дальше служить Господу честно, безгреховно несколько месяцев, пока опять не начнешь сходить с ума и ночами держать руки в щели между ног и верить, что там твоя Вселенная...
- Ты Дидро, Марфинька, - рассмеялся БД.
- Кто это?
- Француз... П-писатель, п-притворщик и философ-мазохист. В одной из книг живописал быт женского монастыря... Г-гораздо с-слабее, чем ты сейчас...
- Апостол Павел говорил: "Для чистых все чисто", - неожиданно сказала Марфа.
- Да. Ты чиста перед Богом и п-перед людьми, и даже перед настоятельницей... и вся грязь, что началась, когда христиане объявили любовь грехом, с-скатывается с тебя, как дождевые к-капли с дорогого п-плаща.
Она нервно улыбнулась, пытаясь натянуть короткую майку на колени, заметно возбуждаясь и краснея лицом.
- А пятно это страшное, уродливое, как сырой котлетный фарш на поллица... За что его послал Господь? За что, скажите?! Думаете не замечаю, как норовите сесть, чтоб не видать его... Может от того и любим друг друга по-собачьи? - Она тревожно вглядывалась в лицо БД, ища в нем опору и спасение от беды своей, зная заранее, что найдет и успокоится сразу, и забудет обо всем кроме нежности и непреодолимого влечения к этому странному человеку, не похожему ни на кого другого, всякий раз нового, возносившего ее на небеса пенисом своим, но пуще руками и речами чудодейственными, как у Господа...
"Сейчас она поднимется, эта странно продвинутая Марфа, - подумал БД, повернется ко мне спиной и, упершись руками в подлокотники, призывно выставит выбритую промежность, как по-волшебству появляющуюся из-под серой майки Adidas. Правда, что краткость - душа женского белья."
