Анника Тор - Глубина моря
— И что вы сказали?
— Что, возможно, в этом есть смысл. Все равно девушки выходят замуж. Конечно, учеба — это хорошо, но в любом случае гимназия не даст профессионального образования, кусок хлеба не заработаешь.
— Но я хочу стать врачом, — тихо сказала Штеффи. — Тетя Марта, вы ведь знаете.
— Милая моя, — сказала тетя Марта, — выкинь эти причуды из головы. Таковы времена.
Штеффи чувствовала, что вот-вот заплачет. Ей показалось, что девушка за прилавком с любопытством уставилась на нее. Штеффи закончила разговор, заплатила и ушла.
Она села во дворе на скамейку у песочницы. Такого она не ожидала. Когда ей позволили учиться в Гётеборге, она думала, что, само собой разумеется, ей позволят продолжить учебу.
Выпускной экзамен. Контора. Курсы медсестер. Не такое будущее она себе представляла. Не о таком будущем для нее мечтали мама с папой.
Вернулась старая горечь. Если бы Анна-Лиза, родная дочь тети Марты и дяди Эверта, не умерла в двенадцать лет, если бы она выбрала учебу — несомненно, все было бы так, как она хотела! Они бы гордились своей одаренной дочерью. Другое дело — приемный ребенок.
Штеффи просидела на лавочке двадцать минут, как вдруг вспомнила, что Май ждет продукты к ужину. Она забыла купить продукты к ужину!
Штеффи вернулась в «Консум» и постаралась не обращать внимания на сочувственные взгляды продавщицы. Даже когда девушка вежливо спросила, все ли в порядке, она лишь коротко ответила:
— Да, конечно.
Штеффи ни о чем не рассказала Май, пока они готовили и ели. Она была не в состоянии прямо сейчас при всех обсуждать случившееся. После ужина она собралась уходить. Нужно было увидеться с Верой в кондитерской. Из-за всего, что случилось, Штеффи не радовалась встрече. Она бы охотнее погуляла с Май и обсудила с ней, как быть с учебой.
Когда Штеффи пришла, Вера уже ждала ее. Она была немного бледна, но губы вызывающе накрашены красной помадой. Они заказали кофе и по пирожному.
Штеффи больше не могла держать все в себе. Рассказ о комитете помощи, тете Марте и гимназии хлынул из нее неудержимым потоком слов.
— И она сказала, что девушки все равно выходят замуж! — с возмущением закончила Штеффи.
— А ты что, не выйдешь замуж?
— Наверное, выйду, но сначала я хочу стать врачом, — сказала Штеффи.
— Янсоны поскупились, — сказала Вера. — Наверняка они могут позволить себе платить за твое обучение. Ведь это так важно для тебя. У них же хороший доход.
Штеффи молчала. Сейчас она думала так же, но ей не хотелось критиковать тетю Марту и дядю Эверта в присутствии Веры.
Вместо этого Штеффи сказала:
— Как все прошло в четверг? У фотографа?
Вера болтала ложкой в чашке с кофе и рассматривала вихри в коричневой жидкости.
— Хорошо.
Так односложно Вера никогда раньше не отвечала.
— Хорошо?
— Да, он истратил три пленки. Обещал, что пошлет фотографии в журнал уже на этой неделе.
— Тебе разрешат посмотреть на снимки?
Вера пожала плечами.
— Не знаю, вряд ли мне они интересны.
Штеффи ничего не понимала.
— Ты не хочешь увидеть свои фотографии?
— Фу, — сказала Вера. — Давай поговорим о чем-нибудь веселом. Пойдешь со мной в субботу на танцы? Ну пожалуйста!
Штеффи внезапно поняла, как она сердита на тетю Марту. За все ее правила и предрассудки о том, как надо жить. За фразу о том, что девушки все равно выходят замуж. За то, что танцевать — это грех.
Почему ей нужно следовать правилам тети Марты? Бог против всего, что весело, зачем ей нужно обращать на него внимание? Пару часов назад она бы ответила — ради тети Марты. Но теперь плевать она на все это хотела.
— Да, — сказала она. — Пойду. Только одолжи мне что-нибудь из одежды.
Глава 9
Xедвиг Бьёрк сразу же заметила, что что-то не так. На следующее утро после урока биологии она попросила Штеффи помочь отнести наглядные пособия.
— Что случилось? — спросила она.
Ее голос был дружеским и обеспокоенным.
— Они отказались, — сказала Штеффи. — Они не хотят платить за меня в гимназии. Я могу окончить школу, но не более.
Хедвиг Бьёрк нахмурилась. Затем улыбнулась.
— Ну, ведь ты остаешься у меня еще на год! Ты, наверное, знаешь, я не могу преподавать в гимназии. Я еще слишком молода, и у меня нет степени.
Она повесила наглядные пособия с изображением внутренних органов человека на свои места.
— А если серьезно, — сказала она затем, — это окончательное решение?
— Думаю, да. Так сказали.
— Ты сама с ними разговаривала?
— Нет, тетя Марта звонила.
— И что она сказала?
— Что девушки все равно выходят замуж. Что со временем я могу стать медсестрой.
Хедвиг Бьёрк вздохнула.
— Когда я слышу такое, — сказала она, — понимаю, как мне повезло. Из всех девочек в моей начальной школе мне единственной удалось стать студенткой и учиться дальше. Это заслуга моей мамы. Она хотела учиться, но в то время были лишь курсы учителей. Мне казалось, что за двадцать лет что-то изменилось. Что предубеждения о женщинах…
Она прервала сама себя.
— Но ты ведь не хочешь слушать лекцию о правах женщин, — сказала она. — К тому же сейчас будет звонок. Дай мне время подумать. Я что-нибудь придумаю. Приходи ко мне на чашку чая в воскресенье после обеда, тогда мы спокойно поговорим. Часа в два?
— Спасибо, — сказала Штеффи. — Спасибо, милая фрекен Бьёрк.
По субботам Вера заканчивала в шесть часов. В четверть седьмого Штеффи постучала в дверь кухни, Вера с папильотками на голове открыла.
— Заходи, — сказала она и потянула Штеффи в свою комнату, примыкающую к кухне. Хозяев пригласили в гости, но они еще не ушли.
На кровати в Вериной комнате лежало только что выглаженное платье. Зеленое в белую крапинку, с застежками спереди и с подплечниками.
— Тебе нравится?
— О, — сказала Штеффи. — Но разве не ты его наденешь?
Вера показала на платье в синий цветочек на вешалке у занавески, отделявшей угол для умывания от остальной комнаты.
— Я надену это. А сейчас займемся твоей прической. Лучше сними блузку.
Вера вымыла волосы Штеффи в углу за занавеской и накрутила на папильотки. Затем подправила пинцетом брови. Было больно, но Штеффи лишь стиснула зубы.
Вера окинула критическим взглядом белую хлопчатобумажную сорочку Штеффи. Из ящика комода она достала бюстгальтер.
— Кажется, великоват, — сказала она. — Но мы сунем туда пару чулок.
Штеффи сняла сорочку. Она немного стыдилась своей маленькой груди. Вера засунула по чулку в каждую чашечку бюстгальтера и расправила его, чтобы выглядело естественно.
— Наденешь платье, и ничего не будет видно, — сказала она.
Вера нанесла немного румян на скулы Штеффи, припудрила и накрасила губы красной помадой.
Пока Вера красилась сама и снимала папильотки, Штеффи рассматривала в зеркало свое лицо. Красные губы внезапно сделали ее похожей на маму. «Может, Вера права, — подумала Штеффи. — Наверное, я красивая».
Она выпятила губы и попыталась взмахнуть ресницами, как кинозвезда.
Но когда Вера причесала струящиеся локоны и с улыбкой обернулась, Штеффи заметила в ее облике что-то, чего не хватало ей самой. Глаза, кожа, волосы Веры сияли особым светом. Штеффи не знала, что это за свет.
Наконец волосы Штеффи высохли, и Вера сняла папильотки и уложила мягкие локоны в прическу, обрамляющую лицо. Косую челку зачесала назад и закрепила шпильками так, что получился небольшой валик.
— Ну вот, — сказала она довольно. — Видишь, ты выглядишь старше.
Штеффи получила на время пояс для чулок и одну пару шелковых чулок Веры.
— Побереги их, — сказала Вера. — Они слишком дорогие, чтобы выкидывать на помойку.
В последнюю очередь девочки надели платья и встали в прихожей перед большим зеркалом в золоченой раме. Одна — в голубом с сияющими словно красное золото волосами, другая — в зеленом, с темными локонами.
Вера обняла Штеффи за талию.
— Видишь? — сказала она. — Видишь, какая ты красивая.
Вера открыла дверь в одну из комнат.
— Пойдем, — сказала она. — Я научу тебя танцевать.
Вера включила большую радиолу и вращала ручки, пока не поймала современную танцевальную музыку. Штеффи немного занервничала.
— Тебе можно… я хотела сказать, нам можно здесь находиться?
— Не узнаешь, пока не напорешься, — сказала Вера. — Мы не будем делать ничего плохого. Только немного потанцуем. Позвольте вас пригласить?
— Да, пожалуйста.
Вера научила ее, как держать руки. Левую кладут на плечо кавалеру, правая рука — в его руке.
— Начнем с танца тустеп, — сказала Вера.
Танец оказался простым. Нужно было лишь повторять движения Веры.
