Татьяна Шипошина - Подготовительные курсы

Дверь открылась.

На пороге стояла женщина. Я сразу её узнал. Несомненно, это была именно та женщина, к которой ушёл отец. Моложе матери, ухоженней и… совсем иная, не похожая на мать…

На женщине был надет лёгкий халатик. Её фигура прекрасно просматривалась под ним.

Я узнал её. Мне тоже нравились такие женщины. Как это ни смешно… Или — как ни печально…

— Что Вам угодно? — спросила женщина, и тут же поправилась. — Чего ты хочешь?

Я замялся.

— В чём дело?

Ещё секунда, и она закрыла бы дверь перед моим носом.

— Я ищу… Сергея Ринатовича.

— Подожди, подожди… Кто ты такой?

— Я — его сын. У него есть сын. Это — я.

— Входи…

Женщина как-то неуверенно подвинулась и пропустила меня в прихожую.

Ну и прихожая это была, доложу я вам! Прямо как большая комната… Как зал… А зеркала… а какие-то мебелины, названия которых нет в моём словарном запасе… Картины… ковёр…

«Ну, папашка, даёт», — успел подумать я.

— Кто это там?

Из двери в прихожую выглянул мужчина. Этот мужчина был под стать женщине. Мужчина был в халате. В таком значительном, атласном халате, как будто он собирался позировать художнику для написания парадного портрета, а не высунулся в прихожую, посмотреть на незванного гостя.

«А где же отец?»

— Это сын Сергея. Нарисовался вот… Похож…

— Что-то есть, — процедил мужчина, в упор рассматривая меня.

– Не что-то…

Они разговаривали обо мне так, как будто я не стоял рядом.

— А где… где отец? — наконец, выдавил я.

— «Иных уж нет, а те далече»… — продекламировал мужик.

Он явно был моложе, чем женщина моего отца. Видимо, это придавало ему уверенности.

— Что тебя привело к нам? — спросила меня женщина.

Мне, почему-то, стало жаль её.

— Я хотел бы увидеть отца.

— Разве ты не знаешь? Это невозможно.

— Мы с мамой ничего не знаем о нём уже несколько лет.

— Ах, ну да…

Женщина замолкла, а мужик смотрел на меня исключительно недружелюбно.

В это время открылась ещё одна дверь в прихожую, и оттуда высунулась девчонка лет восьми.

Её я тоже сразу узнал. По раскосым глазам. Таким же, как у меня.

— Папа сидит в тюрьме, — сказала девчонка. — Но он не виноват!

Глава 16

Девчонка смотрела на меня, а я на девчонку. Это была моя сестрёнка. Ох-ох-ох…

Дверь в комнату девчонки захлопнулась.

— Да… — женщина повела плечами. — Так получилось. Сергей сидит.

— Почему? — спросил я. — Где?

— Почему — это долгая история. Где — я могу тебе сказать. Ты можешь написать ему письмо. Если захочешь.

В прихожей нависло молчание.

— А ты как здесь оказался? — нарушила молчание женщина. — Ты зачем в Москву приехал? Ведь не в гости?

— Я приехал поступать… у меня не получилось…

— А теперь ему негде жить, и у него нет денег! — презрительно глядя на меня, произнёс мужик. — Мы сами не местные…

Рот у мужика искривился.

— Разве ты не видишь, зачем он здесь? И вообще! Избавьте меня от всего этого! — рявкнул он и прихлопнул за собой дверь, из которой вышел.

— Миша! Подожди!

Женщина двинулась за своим Мишей. По дороге она обернулась ко мне и сказала:

— Ты… ты тут посиди…

Я остался в прихожей один. Мне ничего не оставалось делать, как присесть на табурет с гнутыми золочёнными ножками, и ждать.

Я не подслушивал. Я просто слышал, как кричали женщина моего отца и её Миша.

— Я не могу выгнать его! — звенел голос женщины. — Сергей сидит не только за меня, но и за тебя!

— Ну, я тут ни при чём…

— Причём! Ты прекрасно знаешь, что причём! Здесь — всё его! Квартира — его! Бизнес — его!

— Ты влюбилась в меня до того, как он сел.

— Да, но надо же быть человеком!

— С каких пор тебе этого захотелось?

— Миша…

— Ты что, предлагаешь пустить его сюда жить?

— Нет, но…

Дальше пошла перебранка, и я перестал разбирать слова. В тот момент, когда я подумал о том, что мне пора уходить, я снова разобрал слова женщины:

— Ну, так устрой его в «Зелёную птицу». Ты же говорил, что меняешь там обслугу. Будет зарплату получать. И свой будет, не обманет.

— Откуда ты знаешь, что не обманет?

— Между прочим, я знаю его отца! — сказала женщина.

— Что-то ты рановато меняешь пластинку, — послышался голос Миши, и снова голоса отдалились.

Зато приоткрылась дверь в комнату девчонки. Симпатичная мордочка высунулась из двери, и два немного раскосых глаза в упор уставились на меня.

— Привет, — сказал я.

— Привет. А тебя как звать?

— Вася.

— Какое смешное имя! Ты что, кот Васька?

— Васька, да не кот. Кот, да не тот, тот, да не Васька, а Василий Сергеевич.

Я и сам не понял, что сказал. Девчонка захихикала.

— А тебя как зовут? — спросил я.

— Вика.

— Подляди-ка, что за Вика, это просто ежевика! Ежевика Сергеевна!

Я опять ничего не понял. Откуда эти стишки вылетели?

Мы смеялись вместе.

— Вы, кажется, уже нашли общий язык? — женщина открыла дверь из своей комнаты.

— Мама, это Вася! — девчонка подлетела к матери и обняла её. — Вася будет к нам приходить в гости?

— А вот мы посмотрим на его поведение.

Женщина протянула мне листок бумаги.

— Здесь адрес, — пояснила она. — Сегодня, часов в пять, приходи по этому адресу. Мы берём тебя на работу. Миша позвонит менеджеру, чтоб встретил тебя.

Я хмыкнул.

— В институт мы тебя устраивать не будем, — усмехнулась женщина. — Если захочешь, сам устроишься. А с голоду не умрёшь. Там, в подсобке, первое время можно и пожить. А уж дальше… видно будет…

— Спасибо, — я взял бумажку с адресом. — А про отца? Адрес отца?

— Вот мы с Михаилом приедем к тебе на работу…

— Они посмотрят на твоё поведение! — оторвалась от матери Вика. — Ма, а дядя Миша вчера опять меня ругал…

– С тобой я отдельно поговорю!

Строгий голос женщины ясно показывал мне, что пришла пора откланяться. Я порощался и вышел.

Что я чувствовал, спускаясь по лестнице?

Не знаю… что-то, несомненно, я чувствовал.

В Москве было жарко. Мокрая футболка прилипла к спине. Хоть мать и приучала меня стирать свои носки, и, извините, трусы, прачка из меня была та ещё.

Мало того, что потом пахло, так ещё и плохо выполосканным стиральным порошком.

Мама… мама, ты знаешь, где я был…

Глава 17

Я плыл, «как утлый чёлн, по воле волн».

А что, мне надо было поехать на вокзал, и на последние гроши купить билет в какой-нибудь общий вагон, чтобы бесславно возвратиться домой?

Короче, в пять часов я, в двадцать пятый раз сверяясь с бумажкой, подходил к заведению, указанному в адресе женщиной моего отца.

Пройдя туда-сюда пару раз, я, наконец, удостоверился, что ночной клуб «Зелёная птица» — это и есть то самое место, куда мне надо было явиться в этот вечер.

Впрочем, мне было почти всё равно. Почти…

Клуб находился в полуподвальном помещении. Неоновая реклама, изображающая птиц зелёного цвета, еще не горела. У входа в клуб стоял амбал, или качок — парень с небольшой головой и большим туловищем.

– Куда? — спросил он меня, окинув с головы до ног.

Я знал этот взгляд. И даже примерно представлял себе, какое отражение в чужих глазах вызывает моя внешность…

Что ж…

– Я — к менеджеру. Насчёт работы, — произнёс я и попытался протиснуться мимо качка.

Не тут-то было.

– Вакансий у нас нет, — встал стеной качок.

Я хотел было сказать, что я от хозяйки, но вспомнил, что даже не знаю её имени.

– Я — от Миши, — вспомнил я. — Он должен был позвонить менеджеру.

– Ща узнаю, — хмыкнул качок.

Он закрыл дверь перед моим носом. Через некоторое время ему пришлось снова открыть её.

– Входи, — сказал качок. — Митя сейчас будет.

Я сидел в небольшом холле. В нос бил застарелый табачный запах. Справа стеклянная будочка с надписью «Касса», слева «Гардероб».

Дверь в гардероб закрыта, видимо, по случаю лета.

Вдоль стен — кресла, скамейки и зеркала. Искусственные цветы на окнах, в простенках и в кадках, а на цветах — такие же искусственные зелёные птицы.

Дверь, ведущая в клуб, отворилась, и из неё вышел парень лет двадцати семи, в белой рубашке и жилете. Его цепкий взгляд сразу упёрся в меня.

– Ты — от Миши? — спросил он.

Теперь этот парень разглядывал меня, и на его лице отображалась обычная мина человека, меня разглядывающего. Интересно, когда-нибудь я увижу другое выражение?

– Ты… ну, ладно… как звать тебя?

– Вася.

– Ещё и Вася… короче, Миша приказал определить тебя в кассу. Работал когда-нибудь? Где-нибудь?

– Нет.

– Класс… между прочим, через час начнём клиентов запускать.