Александр Покровский - Тропик лейтенанта. Пиратское рондо
– Как тебя зовут?
Девушка показала знаками, что не понимает.
– Вот из ё нейм? – тот же жест. – Не понимаешь по-английски? А на каком же языке ты говоришь? А? По-голландски? Не понимаешь? По-немецки? Нет? По-немецки и по-голландски я, кстати, тоже не понимаю.
Девушка что-то быстро-быстро залопотала. Она говорила по-индонезийски. Если б Бузык понимал, что она говорит, то он услышал бы, что он не должен на нее обижаться и что волосы у него очень красивые, светлые. А почему они такие короткие?
Бузык ткнул себя пальцем в грудь и сказал:
– Бузык. Володя.
Девушка рассмеялась, повторила:
– Бузик. Воло-тя! – она очень хорошо смеялась, потом она стала серьезной, дотронулась пальчиком до своей груди и сказала:
– Аю.
Бузык немедленно приступил к делу:
– Аю! Как нам добраться до моря?
Девушка не понимала.
– Море, море, вода, пить, – он сделал движение, будто пьет.
– Ты хочешь пить? – спросила девушка. – Я принесу воду!
– Да нет же, вода, плавать (движения руками), вода!
– Река?
– Море, море! Как добраться до моря?
Остальные уже давно проснулись и все с интересом следили за происходящим.
– Море!
Светало. В хижину проник свет. Бузык быстро нарисовал на песке береговую черту, а на берегу пальмы, а на море корабли.
– Море? – поняла девушка.
– Да, да! – Бузыку стало ясно, что она его понимает. – Море! Нам надо туда!
Девушка замотала головой:
– Джунгли! Три дня идти. Нельзя. Очень опасно.
В этот момент девушка повернула голову, прислушалась, быстро поднялась и скользнула за дверь. Раздались тяжелые шаги. За Бузыком и ребятами пришли.
– Радист!
– Я, товарищ командир!
– Мы услышим сигнал бедствия от кораблей?
– Если они атакованы пиратами, то включается специальный сигнал, но это только на современных кораблях, а рыбаки тут ходят на чем попало.
– Хорошо. Я понял.
Повезло. Сигнал пришел через полчаса: пираты грабят сухогруз.
– Далеко это?
– В пятнадцати милях!
– Полный вперед!
Пираты заметили крейсер и эсминец слишком поздно. Они кинулись в катер и попробовали уйти.
– Огонь!
Пулеметный огонь превратил катер в щепки, и он мгновенно затонул. Некоторые пираты пытались спастись бегством.
– Выловить всех!
На воду спустили катер и достали бандитов из воды. Спасли только троих.
Допрашивали их в присутствии переводчика.
– Спросите у них: слышали ли они о том, что кто-то из пиратов захватил русских моряков?
Переводчик перевел. Пираты молчали.
– Спросите: хотят ли они жить? (Энергичные кивки в ответ.)
– Может быть, они слышали о русских моряках?
Опять молчание.
– Зря мы их подобрали. Они ничего не знают. Надо было добить их в воде.
И тут переводчик повернулся и предложил:
– Надо их допросить по одному. Может быть, они боятся говорить и по одному будут разговорчивей?
Стали допрашивать по одному. Двое не знали ничего. Только таращились. Третий начал говорить.
– Он слышал.
– Что он слышал?
Переводчик переспросил.
– Он слышал, что Ли захватил русских.
– Кто такой Ли?
– Это знаменитый человек. Самый главный.
– Как это было?
Переводчик переговорил с пиратом и повернулся к командиру крейсера:
– Он не знает как.
– Как он думает, эти русские живы?
Переводчик перевел вопрос, командир с нетерпением ждал ответа, но свое нетерпение ничем не выдал.
– Говорят, они где-то в горах, на плантациях. Ли отвез их туда.
– Он может сказать, где у Ли эти плантации?
Переводчик перевел.
– Нет. Он не знает. У Ли много плантаций. На разных островах.
– Он может сказать, на каких?
– Он может показать на карте.
– Карту сюда!
В хижину вошли трое. Двое с автоматами и один с ключом. Он вставил ключ в замок и открыл его – цепь скользнула на землю, Бузык и ребята были свободны. Правда, пока не совсем. Те, что с оружием, дали понять: надо выходить.
На выходе ребят построили в колонну и повели.
– Куда это? – шепнули Бузыку в спину.
– Сейчас увидим. Резких движений не делать.
Их повели на плантацию. Это была плантация пряностей. Работы было много – носить, убирать, собирать.
В середине дня случилось вот что: кроме них на плантации работали индонезийцы – поникшие, потухшие лица. На небольшую группу – несколько охранников с автоматами. И вдруг – шум, крики.
Когда Бузык поднял голову, он увидел, как один из индонезийцев бросился на охрану. В руке он держал тяжелый кинжал с волнистым лезвием. Он ударил одного охранника, повалил другого, но третий – разрядил в него автомат.
Все на плантации впали в ступор.
Оцепенение длилось недолго, потом убитого оттащили в сторону, а все продолжили свою работу.
Они работали целый день. Никакой еды, давали только воду. В конце дня одного из ребят перетянули плеткой через всю спину.
Бузык бросился на защиту и тоже получил удар.
На них тут же нацелились несколько стволов.
– Все понял, – сказал Бузык, морщась от боли. – Будем вести себя хорошо! А я все думал: и зачем это наша тропическая форма такая толстая? Тройной шов. А толстая она для того, чтоб своя шкура по шву не разошлась.
Тропическая форма спасла кожу, но по всей длине спины у обоих шла широкая красная полоса.
– Тихо! – сказал Бузык. – Посмотрим, что будет дальше.
Потом их покормили и опять замкнули цепь на замок – так прошел их первый день.
– Дай посмотрю! – это Бузык разглядывал спину того моряка, кого вместе с ним перетянули плеткой. Видно было плохо – в хижине темно, но Бузык разглядел красную полосу от удара.
– Больно?
– Немножко.
– Немножко! У меня тоже немножко. Главное, чтоб не загнило.
– Фельдшер!
– Я!
– Что скажешь?
– Приложить бы чего-нибудь.
– Молодец! Это я понимаю. Приложить! Где я тебе аптечку возьму? Следопыт! Петров!
– Я!
– Чего в таких случаях делают?
– Подорожник жуют – и на рану!
– Отлично! Как только найдем здесь подорожник. А может, еще чего есть?
– Кору дуба можно пожевать.
– А зимой?
– Зимой – кедра иголки.
– Понятно. Тебя как зовут-то? – это Бузык обращается к тому парню, которого так же, как и его самого, перетянули через всю спину плеткой.
– Саша. Александр Батаев.
– А то мы уже столько вместе, а я даже не знаю, как вас всех зовут. Крейсер большой, всех не упомнишь. Ты откуда, Саша Батаев?
– Из БЧ-3.
– По первому году?
– Полтора уже. Остальные тоже по полтора прослужили.
– А родом откуда?
– Омская область.
– Родители есть?
– Мама и две сестры.
– Понятно. Когда выберемся отсюда, ох и попугаешь же ты их всякими рассказами.
– А мы выберемся, тащ-ка?
На Бузыка смотрели все – глаза в глаза.
– Выберемся, конечно. Никаких сомнений. Геша, у тебя есть сомнения?
– Нет, тащ-ка. Только ведь они тоже не дураки.
– Конечно не дураки. Потому и голова нужна. Всем думать надо. Фельдшер!
– Я!
– А тебя как зовут?
– Гришей. Григорий Петрович.
– А-а-а… А фамилия у вас, Григорий Петрович, какая будет?
– Лапины мы.
– И откуда родом у нас бывают Лапины?
– Из Челябинска.
– Вот как тебя занесло!
– Остальные чего ж не представляются? (Осталось два человека.)
Один из матросов говорит:
– Тарасов. БЧ-2.
Второй:
– Иванов. БЧ-2.
– Сами-то откуда?
Тарасов:
– Из Хабаровска мы.
– Вот и познакомились.
– Тащ-ка, а мы сбежим?
– Конечно. Чего по сто раз одно и то же спрашивать?
– А как же мы через лес?
– А что такого? Петров выведет.
– Так это же джунгли.
– Ну и что? Петров! Выведешь?
– Лес – он и в Африке лес. Выйти всегда можно.
– Вот видите? Учитесь у Петрова. Выйдем и до моря дойдем.
– А что потом, тащ-ка?
– Когда «потом»?
– Когда до моря дойдем.
– До Джакарты доберемся. Там наши еще неделю стоять будут. Ладно, спим.
– Тащ-ка! – это Геша-радист.
– А?
– А чего это было?
– Когда?
– Когда убили того мужика?
– Знаешь, Геша, я в детстве читал всякие книжки о путешествиях. И про Индонезию тоже. Это у них называется амок.
– Амок?
– Ну да. Состояние такое. Вроде сумасшествия. Транс. Человек сходит с ума, но не просто сходит, а хватает небольшой такой ножичек и бежит с ним. Кого встретит по дороге, того и убьет. А нож в таких случаях хватается особый. С волнистым лезвием. Рукоятка тяжелая. Крис он тут называется. С ним легче входить в транс.
– Ну да?
– Вот тебе и да. Им ребра ломаются одним тычком.
– А потом что?
– А потом убивают его, что мы сегодня и видели.
– А зачем это?
– Зачем убивают?
– Нет. Зачем он бросается?
– Так я же говорю: сумасшествие. Состояние такое. Только кажется мне, что они это самое сумасшествие сами себе и организуют. Входят в такое состояние, когда им море по колено. И смерть не страшна. Между прочим, у них на острове Бали бывают случаи и коллективного сумасшествия.
