Потерянный альбом (СИ) - Дара Эван
— По-моему, наоборот — и не только сейчас, но и тогда, в прошлом; где бы мы были без их помощи, вот что я говорю; вот как на это надо смотреть; они увидели ситуацию, быстро ее распознали, разумно оценили и затем добросовестно действовали; на всем протяжении они искренне переживали и были очень открыты, взяли ситуацию под контроль и сдержали свои обязательства; нет, они во всем действовали ответственно…
— Более того, если помнишь, это был их работник, это работник «Озарка» обнаружил ситуацию; я помню что-то типа, что однажды вечером он уходил с работы, однажды вечером, сразу после Рождества, и что-то почуял…
— По-моему, говорили, он почуял в воздухе растворитель…
— И потом, помню, они сразу нашли источник, проследили до трубопровода под Вест-Ридж-роуд…
— Прямо между Вудсайд-стрит и Десмонд-стрит, я помню, там это и случилось, там был прорыв, прямо между Вудсайд и Десмонд, под Вест-Ридж-роуд…
— Труба между перегонкой «Озарка» на западном конце Озарк-парка и заводом для основы фотопленки на Оутман-авеню, если я правильно…
— Но слушай, серьезно, слушай: это было не больше чем в пятидесяти метрах от школы № 41…
— Не больше пятидесяти метров, в смысле, всего пятьдесят метров…
— В смысле, это же начальная школа — начальная школа…
— И это только одна из двадцати двух труб, которые там проходят, если я правильно помню: в смысле, их там таких двадцать две…
— Они почти сразу предложили целую кучу вариантов: сорили деньгами налево и направо, делали то, что считали нужным; разослали нам письма со всеми подробностями, хотя и не обязаны; и помню, раздали детям яблоки в карамели: завернули их в целлофан рубинового цвета и перевязали ленточками, и, когда дети вернулись в школу, на каждой парте лежало по яблоку…
— Где-то писали, что в зачистке участвовали шестьдесят человек, работали круглосуточно, день и ночь, отскребывали, а это наверняка двойная или даже тройная плата за переработку, если попадаешь в смену на 4 часа утра; и компания предложила оплатить сиделок на дни, пока дети находятся дома, чтобы родители знали, что они под присмотром…
— Даже когда узнали, что хлорметан становится безобидным — что он развеивается в закрытых пространствах, так, кажется, сказали, — даже тогда школу не открыли, и дети сидели дома три дня подряд; они не рисковали; а потом, помню, когда уроки возобновились, тесты все равно продолжались еще три недели, пока они не убедились…
— И это еще не все: они еще выкопали, как они сказали, тестовые колодцы: я помню, пробурили прямо на месте десяток колодцев, чтобы проверить воду, воду под землей…
— И еще заменили — они сказали, что немедленно заменили шесть из двадцати двух труб, которые проходят там под землей, я помню…
— Да, не сомневаюсь, что они очень переживали; химикат используется для производства пленки, так что компания наверняка приняла это близко к сердцу; и они продолжали следить за ситуацией; вызвали эксперта, человека, который следит за всем округом Кроуфорд, какого-то чиновника, и он сказал, помню, Можно смело известить жителей Изауры, что никаких оснований для беспокойства о здоровье нет; помню, это напечатали в «Репабликан и Хроникл»; и там же, в газете, он еще сказал, что запах еще не причина для волнения, и это тоже полезный факт…
— А потом выступил Джордж Фобель, сам Джордж Фобель, и сказал Мы убеждены, что эта ситуация не создала рисков для работников «Озарка» или наших соседей, хотя мы понимаем и сожалеем, что вызвали тревогу и переполох; мне это попадалось в «Р энд Х»…
— И сразу после этого, когда «Озарк» предложил жителям в округе школы № 41 займы на улучшение жилищных условий с очень, очень хорошей ставкой — сколько там было, два процента? почти ерунда, — ну, кажется, мало кто согласился; мне кажется, люди решили, что это ни к чему; здесь все понимали, что такое бывает — что-то когда-то да случается; а «Озарк» уже сделал достаточно, больше чем достаточно…
— Разумеется, подобные системы, включающие множество параметров, неизбежно периодически сталкиваются со стрессом или, как я это называю, со встроенными рисками; подобные динамические системы, сочетающие бессчетные составляющие, как человеческой, так и механической природы, непременно сталкиваются с неучтенными при разработке элементами и тогда проявляют в ответ на подобные переменные неадекватную реакцию; в первую очередь это происходит из-за прописанной в системе, как я это называю, интерактивной «жесткости» — в технологические процессы системы не встроено достаточно «податливости» или «свободы» как для автокоррекции, так и для фазовой компенсации; результат называют несчастным случаем, хотя он не случаен и в каком-то смысле, разумеется, предсказуем…
— И, конечно, они сразу же сказали — они настаивали, — что дойдут до сути, пресекут проблему на корню; пожертвовали кучу денег, чтобы все убрать, и, помню, сказали, что сокращения и все прочее будут минимальными; они действительно действовали грамотно…
— Потом эта их идея, строительный проект — ну, меня тронуло, меня впечатлило, что местные не согласились; в смысле, в пещеры Мерамек и так приезжает много туристов — это же, на минуточку, самая крупная пещерная формация в мире, а кто-то приезжает посмотреть, потому что там прятался Джесси Джеймс и его логово обустроили так же, как оно выглядело в 1870-х; и еще по всему заповеднику есть кемпинг, аттракционы и все такое, на любой вкус; так что чего еще желать?; но в «Озарке» объявили, что хотят его отстроить, превратить в какой-то настоящий туристический центр или парк развлечений, сказали, что это пойдет на пользу всем в округе; полагаю, кому-то такая мысль пришлась по душе, особенно в Стэнтоне, но это случилось сразу после аварии, и поэтому большинство жителей Изауры просто сказали Не тратьте деньги, Оставьте себе; У вас сейчас хватает своих забот, кроме строительства; и это было мило, это было хорошо; публиковали статью про петицию, для которой кто-то собирал подписи, чтобы отправить начальству «Озарка» и сказать, что они сделали для нас достаточно, и я жалею, что не смог ее подписать; потому что я это одобряю, я правда одобряю…
— Хоть я и знал, что они бы никогда не согласились, но все-таки прислал предложение, когда только эта идея пришла в голову, и сейчас предложил бы то же самое; они показали себя с лучшей стороны, совершенно сознательными, так почему им нельзя гордиться собой; Шредер-хаус — чуть ниже по Стейт-стрит от головного офиса «Озарк», так что место идеальное; не могу придумать места лучше для музея компании или мемориального зала; сейчас у них всего-то пара стендов в зале ожидания Административной башни, а этого, очевидно, мало; город приветствовал бы должное признание роли «Озарка» в американской жизни и их места в культуре; и, не сомневаюсь, получилось бы очень, очень красиво, потому что компания умеет строить такие вещи и заслужила этого как никогда; сейчас, сидя дома некоторыми вечерами, я до сих пор думаю, с кем бы поговорить, чтобы нам преодолеть корпоративную скромность и вынести это предложение на суд общественности…
— И есть твердый тон, и твердый знак, и твердый сыр; и твердые согласные, и твердые знания, и твердые привычки; и есть твердые данные, и твердая фантастика, и твердая валюта, и — и я буду продолжать до конца подхода: так я себя подгоняю, преодолеваю слабость, — и поэтому твердая линия… и твердый удар… и… теперь… твердая… победа!..; фух! — отлично; двенадцать удовлетворительных повторов; теперь — расслабимся…; знаешь, все эти ребята, эта компания, которая торчит на дорожке, что-то там тянет и напрягает, — на что они могут рассчитывать, кроме минимальных мышц?; эти приседания и блоки — для ленивых, для мягких; уже скоро, если они к этому относятся серьезно, то все поймут: ничто не заменит гантели, — вот где результат, все просто; по молодости я видел монстров из журнала «Масл Билдер», — ну, они были размером с лайнбэкеров, только без формы; такие здоровые — в одних только своих мускулах; резные, точеные — они сделали себя неуязвимыми; потом, когда я впервые пришел в зал — свой первый зал, «Голд» на Ридж-роуд, еще в 81-м, — это казалось такой недостижимой целью; я смотрел на себя, на свою тощую, жалкую, дряблую хлипкость, и мне хотелось плакать; так что потребовалось время, потребовались часы: день за днем, месяц за месяцем, год за годом изолировал мышечные группы, наращивал сопротивление, добивался дефиниции, следил за диетой — и посмотрите теперь: грудь — 120 сантиметров, бица в 50 сантиметров, бедра в 60 сантиметров; так что иди в жопу, зеркало: я победил; вот он я: и для этого были нужны твердый характер, и твердолобость, и твердый взгляд, и…
