Дэниел Киз - Таинственная история Билли Миллигана
Кэти рассказала ей, что в ее семье все – в особенности Билли – подвергались насилию со стороны Челмера. Она пригласила Бев в мамин дом, показала картины брата и рассказала о его преступлениях, из-за которых он угодил в тюрьму. Бев захотела познакомиться с братом подруги.
Вскоре после того, как Билли вышел из тюрьмы, Кэти пригласила его покататься с ними на машине. Дело было к вечеру; Бев подъехала к их дому на Спринг-стрит в белом «Меркьюри Монтего», и Кэти позвала Билли, который как раз возился со своим «Фольксвагеном». Она представила их друг другу, но Билли лишь кивнул и вернулся к своему занятию.
– Эй, Билли, – сказала Кэти, – ты же обещал, что поедешь с нами.
Он посмотрел на Бев, потом на «Фольксваген» и покачал головой.
– О, я бы сказал, что не испытываю достаточной уверенности, чтобы сесть за руль. Пока еще нет.
Кэти рассмеялась.
– Опять он в английском настроении, – сказала она подруге. – Ну давай же.
Он окинул обеих девушек высокомерным взглядом, и Кэти это не понравилось. Она не хотела, чтобы у Бев сложилось ощущение, будто ее брат – пустышка.
– Ну же, – не сдавалась она, – не надо идиотничать, ведь ты обещал поехать. Ты же всего два года не ездил, вспомнишь. Если боишься, давай я сяду за руль.
– Можно на моей машине, – предложила Бев.
– Я поведу, – согласился он наконец и открыл перед девушками пассажирские дверцы «Фольксвагена».
– Хотя бы воспитания ты в тюрьме не утратил, – сказала Кэти.
Она села сзади, а Бев – вперед. Билли завел мотор, но слишком быстро отпустил сцепление. Машина рванула и выехала не на ту сторону улицы.
– Может, лучше я поведу, – предложила сестра.
Билли молча склонился над рулем, выехал, куда надо, и повел очень медленно. Через несколько минут молчания он подъехал к заправке.
– По моему мнению, необходимо залить топлива, – сказал он работнику.
– С ним все в порядке? – шепотом спросила Бев.
– Все будет хорошо, – ответила Кэти. – На него такое частенько находит. Скоро это прекратится.
В какой-то момент они заметили, что у Билли беззвучно двигаются губы. Потом он осмотрелся, словно ориентируясь на местности. Увидев на заднем сиденье Кэти, он кивнул и улыбнулся.
– Привет, – сказал он. – Сегодня отличный день для прогулки.
– Куда поедем? – спросила Кэти, когда он тронулся и поехал с внезапной уверенностью.
– Я бы хотел посмотреть на Клир-крик, – ответил Билли. – Он мне так часто снился в последние два года, в… в…
– Бев все знает, я ей рассказала.
Он задумчиво посмотрел на Бев.
– Немногие согласились бы отправиться кататься с преступником, которого только что выпустили на поруки.
Кэти заметила, что Бев смотрит ему прямо в глаза.
– Я так людей не сужу. И надеюсь, что меня тоже не будут.
Кэти посмотрела на отражение брата в зеркале заднего вида: брови взмыли вверх, губы сжались. Она поняла, что Бев произвела на него впечатление своим ответом.
Он подъехал к берегу, где часто отдыхал раньше, и уставился на реку так, словно видел впервые. Глядя на пятна пробивающегося сквозь листву солнца на воде, Кэти поняла, почему брату здесь так нравится.
– Надо снова ее нарисовать, – сказал Билли. – Только в этот раз по-другому. Я хочу заново посетить все места, где бывал раньше, и перерисовать.
– Оно же не изменилось, – сказала Бев.
– Зато я изменился.
Они катались по округе еще два часа, а потом Бев пригласила Кэти и Билли зайти вечером к ней в фургон на ужин. Она доехала с ними на Спринг-стрит, чтобы забрать свою машину, и рассказала, как добраться до стоянки трейлеров Моррисона.
Кэти обрадовалась, увидев, что Билли надел новый костюм в тонкую полоску. Нарядившись, подровняв усы и зачесав волосы назад, Билли стал выглядеть привлекательно и благородно. Когда они вошли в дом, Бев познакомила их со своими детьми – пятилетним Брайаном и шестилетней Мишель. Билли немедленно переключил все внимание на малышей, усадил обоих к себе на колени и начал рассказывать всякие смешные истории, делая вид, будто сам ребенок.
Накормив и уложив детей спать, Бев сказала ему:
– Ты здорово с ними поладил. Сразу понравился обоим.
– Я обожаю детишек, а твои особенно восхитительны.
Кэти улыбнулась, радуясь, что Билли опять в замечательном настроении.
– Я пригласила на ужин еще одного человека, – предупредила Бев. – Стива Лава, он тоже живет тут, в фургоне, он женат, но они уже не вместе. Он мой лучший друг. Я решила его и с вами познакомить. Он на пару лет младше Билли, полукровка-чероки, очень приятный парень.
Стив Лав подошел довольно скоро, и Кэти поразила его красота – смуглая кожа, густые черные волосы, усы и такие синие глаза, каких ей видеть еще не доводилось. Ростом он оказался выше, чем Билли.
За ужином Кэти поняла, что Билли нравится и Бев, и Стив. Когда Бев спросила его о том, как ему жилось в Лебаноне, он рассказал о докторе Стейнберге и мистере Рейнерте, о том, как рисование помогло ему перенести заключение. После ужина он поведал вкратце и о том, из-за чего туда попал; Кэти показалось, что Билли как будто хвастается. Потом он внезапно подскочил.
– Идемте кататься.
– В такой час? – удивилась Кэти. – Уже за полночь.
– Отличная идея, – согласился Стив.
– Я попрошу соседскую племяшку присмотреть за детьми, – сказала Бев. – Она в любое время готова.
– И куда поедем? – спросила Кэти.
– Давайте найдем где-нибудь детскую площадку, – предложил Билли. – Я бы покачался на качелях.
Пришла няня, и они всей толпой залезли в «Фольксваген», Кэти со Стивом сели назад, а Бев – снова рядом с Билли.
Они поехали на небольшую детскую площадку при школе. Там в два часа ночи они играли в пятнашки и качались на качелях. Кэти очень радовалась, что брат так веселится. Ему было важно найти новых друзей, а не связываться снова с теми, с кем он общался до тюрьмы. Это была одна из задач, возложенных на его семью комиссией по досрочному освобождению.
В четыре утра, после того как они отвезли Бев и Стива обратно, Кэти спросила у брата, понравилось ли ему.
– Они классные, – ответил Билли, – кажется, у меня появились новые друзья.
Она сжала его руку.
– А дети, – продолжил он, – я от них просто без ума.
– Ты когда-нибудь станешь хорошим отцом, Билли.
Он покачал головой.
– Это невозможно чисто физически.
Марлен почувствовала, что в Билли что-то изменилось. Он стал другим человеком, более жестким, и словно отстранился от нее, избегал. Она страдала: ведь пока Билли отбывал срок в Лебаноне, она ни с кем не встречалась, а целиком посвятила себя ему.
Однажды, через неделю после того, как его выпустили, Билли заехал за ней после работы. Казалось, он опять стал собой, мягким, вежливым – таким она его и любила, – и Марлен обрадовалась. Они съездили на Клир-крик, в одно из их любимых мест, после чего вернулись на Спринг-стрит. Дороти с Дэлом не было, и они пошли в комнату Билли. Они впервые остались наедине друг с другом с момента его возвращения – по-настоящему, без ссор, и появилась возможность обняться. Этого уже так давно не было, что Марлен испугалась.
Билли, видимо, уловил этот страх и отстранился от нее.
– В чем дело, Билли?
– Это с тобой в чем дело?
– Мне просто страшно.
– Чего?
– Мы не были вместе уже два года.
Он встал с кровати и оделся.
– Меня это совсем не возбуждает, – пробормотал он.
Разрыв произошел внезапно.
Однажды Билли ни с того ни с сего заехал за Марлен в магазин и позвал ее в Афины, провести там с ним ночь. На следующее утро они забрали бы Кэти из колледжа и вернулись в Ланкастер.
Марлен сказала, что ей не хочется никуда ехать.
– Позвоню попозже, – сказал он, – на случай если передумаешь.
Но не позвонил. А через несколько дней она узнала, что с ним поехала Бев Томас.
Марлен страшно разозлилась, позвонила Билли и заявила, что больше так не может.
– Давай просто забудем обо всем, – сказала она. – Будто ничего между нами и не было.
Он согласился.
– Да, что-нибудь может случиться, и тебе будет плохо. Я больше не хочу видеть, как ты страдаешь.
Она понимала, что надо воспользоваться моментом, хотя ей было больно рвать отношения с человеком, которого она прождала больше двух лет.
– Ладно, – ответила Марлен, – покончим с этим.
Дэла Мура больше всего беспокоило, что Билли врет. Он выкидывал всякие глупости, а потом врал, чтобы не отвечать за последствия. Доктор Стейнберг рекомендовал больше не спускать ему это с рук.
– Слушай, он же совсем не тупой. Он даже слишком умен для таких бестолковых поступков, – говорил он Дороти.
А она всегда отвечала одинаково:
– Да это не мой сын. Это другой Билл.
Кроме того, Дэлу казалось, что у Билли нет никаких других умений и склонностей, кроме рисования. А еще пасынок никогда не обращался за советами и не прислушивался к ним.
