Геннадий Баннов - За огнями маяков
— Как ви решительно расправились с нашим Надежницким! Ви рази не знали, щто он щимпион, наща надежьда?.. Вас-то объявить не успели. А ви случайно не щимпион? Ню-ка, скажите, какие ваши достижения?
— Чемпион Башкирии и Приволжской зоны России.
— А-а! Не рядово-ой! Эт-то другое дело! А в армии не слюжили?
— В войну у станка стоял, с четырнадцати лет. Потом — в трудовых резервах.
— Ню, щто жи, возьмем на заметку. — Генерал выразительно посмотрел на майора Роша. — Ню, всего вам доброго. Атдихайте. — Еще раз пожал руку, и вся свита покинула раздевалку. Остался один Заваленов. Секундант Володя ушел в зал.
— Ну, ты блестнул, Олег, на весь Сахалин. Даже главнокомандующий, генерал, решил лично тебя поздравить. Свалить такого рубаку, с такими отменными плюхами. — Заваленов покачал головой. — Ну, с майором-то Рошем мы разберемся особо, во всяком случае, литр спирта он проиграл. — Заваленов потирал руки и сиял, как начищенный самовар.
— Генерал сказал: «Возьмем на заметку». Как думаешь, Дима, что он имел в виду? — Олег поинтересовался.
— А призвать тебя в армию — вот что он имел в виду. Сейчас многих призывают. Но твои годы, и мои тоже, уже ушли… Во всяком случае, я доложу Новикову об этом разговоре. Он член обкома партии. Такими работниками, как ты, не разбрасываются. У нас в Москве, на командном первенстве СССР, уже был такой случай. К тяжеловесу Перову перед финальной схваткой пришел в раздевалку генерал. Сказал, что Перов будет призван в армию и станет выступать за ЦСКА. Это перед боем! Наши тогда вызвали находящегося в зале Бордадына, замминистра, тот показал генералу подписанное Сталиным удостоверение и велел ему покинуть раздевалку. Так было…
В двери заглядывали болельщики, желающие увидеть Сибирцева.
— Ну, вот он, вот он я! — поднял он руки. И проводил Заваленова. И, уже одетый, пошел секундировать своих бойцов.
Появился на публике, она стала аплодировать, поднялась. Он благодарно покивал, прикладывая к груди руку, продолжал идти к рингу, где его Коревский вел бой. И явно его выигрывал. Но еще остаются два боя: Кулаева и Славы Маннаберга, их бои надо бы дотягивать до победы. Еще раз поклонившись продолжающей аплодировать публике, он подошел к готовящемуся к выходу на ринг Кулаеву. Этот долинский боец с такой надеждой глядел на тренера Сибирцева, как будто секрет победы был у него в руках. Олег похлопал его по плечу, покивал, отвечая на какие-то его вопросы.
Уверенно он начинает бой, хоть немного и проигрывает опытному бойцу. И смело атакует, и бьет, и неплохо защищается — словом, настоящий боец.
Победа, однако, присуждена его техничному противнику.
— Извините, Олег Иванович: не оправдал вашего доверия, — сказал, когда тренер развязывал перчатки.
— Ничего, у тебя все впереди, вон ведь как ты работал. — И подтолкнул бойца в сторону раздевалки. И обернулся к приближающемуся Славе Маннабергу. В тяжеловесы он вышел после обильной еды и питья. Предстояла ему встреча с великаном Лешей Дятловым, простоватым парнем с зеленым значком третьеразрядника на груди. Весил он, Дятлов, более ста килограммов. Надежда была только на Славину левую руку. Олег велел ему присмотреться к ударам настоящего тяжеловеса, к его манере атаковать, бить. И приспособиться.
— Больше работай правой, приучи его к правой, левую оставь на потом. Оставляй и силы для третьего раунда.
Слава глядел на тренера удивленно и с интересом: считает, что состоится это «потом»? Олег подмигнул ему и хлопнул по плечу.
Пользуясь преимуществом в росте и весе, сразу после гонга Дятлов стал бить. Бил одними руками, без участия ног, не вкладывал и массы тела. Удары оказались не столь сильными, сколько можно было ожидать. Вообще, тяжеловесы — интересный народ. Надо, чтобы такие солидные парни согласились тренироваться и выступать на ринге. Выбора из них, как правило, не бывает: какой дан, на того и рассчитывай, того и приучай к бою. Поэтому к участию в соревнованиях нередко привлекаются слабо подготовленные, а то и вовсе впервые одевшие перчатки. Вот и Леша Дятлов, хоть и имеет какой-то опыт, но бесхитростен и простодушен до крайности. Секунданты наставляли: «Наступай! Бей!» — Леша и наступал, и бил. Тем более, что Слава то и дело уступал ему пространство на ринге.
Но вот Олег с переброшенным через плечо полотенцем поднялся со стула. Это условный сигнал: пора бить левой рукой. И Слава бросил свой левый прямой удар. Остановил Дятлова. Неожиданному такому удару тяжеловес удивился. Через какое-то время опять пошел вперед: махал руками. Слава подставлял перчатки и уклонялся, и выбирал момент. И опять ударил левой рукой. Дятлов снова остановился: понять, что случилось, отойти ли от человека бьющего. Слава повторил: опять левой в голову. Тяжеловес качнулся, отступил. Нагнав его, Слава ударил еще раз. В зале вспыхнули аплодисменты: публика пришла в восторг.
Гонг утонул в общем гуле, бойцы разошлись по углам. С противоположной стороны доносились голоса рассерженных секундантов.
— Какого хрена ты с ним возишься?! Бить надо! У тебя, что, силы нету?
Советы поступали дельные, но Леша Дятлов одно не мог взять в толк: как уловить этого хитреца? Левшу этого? До середины раунда вроде шло все нормально: удар выходил на удар, а ведь удар Дятлова ого-го!
Олег помахивал полотенцем и подбодрял: «Хорошо, Слава, все идет нормально». Потом склонился ниже:
— Ты не ввязывайся в рубку: поуходи, поуклоняйся на первых порах. А потом бей своей левой рукой. Поточней, понеожиданней. Начнет отходить — догоняй, не жалей сил, это последний раунд. Я встану со стула — значит, время кончается, делай концовку. Ну, успеха тебе!
Олег уселся на стул верхом и позвал Кулаева с часами. Шла последняя минута боя. Леша Дятлов вкладывал в удары немалую силушку, иногда и надсадно крякал. Слава уходил нырками, и назад, и в стороны — уступал явно, словно бой только начинался. Но постепенно Лешин натиск стал слабеть. Тут Олег встал, отодвинул стул и, чтобы привлечь Славино внимание, закинул себе на плечо полотенце.
Слава, похоже, уже приспособился к Леше Дятлову, исправно выполнял Олегово задание: бил не тогда, когда хочется, а когда можно, когда разрешал тренер. Наконец, он заметил сигнал секунданта и тренера своего, Олега Ивановича. И пошел вперед, стал бить то в корпус, то в голову левой рукой. Тяжеловес Дятлов (удивительное дело!) стал пятиться к канатам. В конце концов, Слава стал наносить удары с обеих рук — в корпус, в голову. Зал гудел, ревел, вопль не прекращался до последнего Славиного удара. До едва услышанного гонга.
Судья собрал записки, передал на главный судейский стол. Вызвал бойцов на середину, поднял Славину руку: победил!
После второго дня соревнований для Олега Сибирцева все определилось: судьи и представители команд уже установили, кто есть кто. Среди участников боев Сибирцев был отмечен особым вниманием. Надежницкий без лишних слов допущен был к продолжению соревнований: нокаутам не придавали большого значения, и Надежницкий доказал, что он не лыком шит: без особого труда «зарубил» очередного противника.
Сегодня, в последний день соревнований, «Трудовые резервы» выиграли у «Спартака» со счетом семь-три. Проиграли Клецкин, Шаталов и в равном бою уступил Володя Дорохин. Противник Олега отказался от боя.
После боев Олег вывел свою команду на заключительный парад участников. По каким-то соображениям его команде было присуждено второе место. Первое определили областному клубу офицеров. Тренера Сибирцева наградили почетной грамотой. Победителям в каждой весовой категории присудили звание «чемпион Сахалинской области» и наградили карманными Чистопольскими часами, сверкающими, громко тикающими, с памятной надписью. Чемпионов сфотографировали в газету «Молодая гвардия» и в какой-то дальневосточный журнал. Фотокарточки попали в областной музей — первые чемпионы Советского Сахалина!
Оставалось самое приятное: пообедать да идти в парк, навестить брошенную собаку. А завтра утром — в управление, зачем-то пригласили. Слава за обедом собирал кости от рагу, складывал в бумажку. В ожидании встречи с собакой всю дорогу мечтательно улыбался.
Только ее там не оказалось. Знакомый сторож сказал, что на другой день после их посещения парка собаку забрал хозяин. Ох, как она радовалась! А прыгала!
Принесенные кости и остатки еды Слава отдал для дворняги сторожа.
В парке шло приготовление к воскресному дню. Предстоящее гулянье, правда, парней мало интересовало: им бы домой, в Александровск. Соскучился и Олег по училищу, по товарищам, по своим урокам с ребятами. По встречам с Руфиной Фоминичной, с Верочкой, приходящей на вечера в училище…
Шагая в сторону леса, Слава то и дело вздыхал, сокрушался:
— Вот хозяин никудышный — бросил, не заметил даже! А вернулся — для нее такая радость!.. Э-эх… Глаза у нее умные.
