Вячеслав Сухнев - Встретимся в раю
— Алло! Ты меня слышишь?
— Слышу, — тут же отозвался Кот. — Не ори… Думаю.
Еще через минуту он сказал:
— Попробую связаться… с соседями из Торжка. Думаю, помогут. Сколько наших осталось? Десяток? Ну, целая армия! На первом пикете есть «эрэсы». Год назад завезли, но не использовали. Сожги машины, Зотов! Очень прошу — сожги. Риск минимальный. Ударьте по машинам и разбегайтесь.
— Постараемся, — сказал Зотов. — Если их еще не угнали.
Он отключил рацию и скомандовал:
— Стройся! По порядку номеров рассчитайсь!
Последним из шеренги вышел Рудик, подмигнул и доложил:
— Одиннадцатый! Расчет окончен.
— Между прочим, — буркнул из строя Чертков, — на полигоне командую я.
— Командуй, — согласился Зотов. — Бегом на первый пикет…
И они помчались по болотистому редколесью, как стадо кабанов, треща валежником и хлюпая грязью. Мелкая дрожь, охватившая Зотова после купания в колее и в ручье, вскоре прошла, от комбинезона валил пар. Удивительно, но до сих пор не болела нога, хоть ей сегодня и досталось.
— Как же так? — пристроился на бегу Чертков. — Подожжем машины… А изделия? Хрен с ними, пусть горят?
— Они не сгорят, — прохрипел Зотов. — Ты когда-нибудь видел танк Т-95?
— Видел! Страшила…
— Этот танк… перед нашим изделием — игрушка…
Неподалеку от первого пикета они остановились и выслали вперед боевое охранение. Вскоре вернулись понурые и удрученные охранники.
— Чужих нет. А наши… Сами увидите.
Потом, когда они с ящиком «эрэсов» возвращались к штабному блоку, Чертков сказал Зотову:
— Как увидел… Сразу вспомнил. При мне вот так зеки наряд покололи. Я в красноперых служил. Такая же, значит, картина. Полная тишина, и мертвые — землю хавают. Ладно… Ну, пожжем машины. А потом что?
— Начальство обещало связаться с Торжком, — вытер мокрый лоб Зотов. — Там вертолетная база «Космоатома». Вдруг успеют.
Прикрытые насыпью, они спешили к штабному блоку. Нападавшие, вероятно, не предполагали, что кто-то из охраны полигона посмеет вернуться, поэтому и не выставили постов. Зотова угнетала нереальность проиходящего. Ярко светило солнце, чавкала под ногами пахучая, почти весенняя земля. Лишь пения птиц не хватало для полной идиллии. Каких-то полчаса назад они с Клейменовым только выбирались из полузатопленной поймы… Где сейчас генеральный? Зотов не представлял, кому и для чего понадобилось отбивать «черепашки», как называли платформы в КБ. В земных условиях для них просто не было работы.
— Послушайте, Зотов, — придержал его за локоть Чертков. — Вот вы сказали… Танк, мол, перед вашими изделиями — игрушка. Куда же мы премся? Эти… черномордые давно залезли в ваши танки, и теперь у них, как понимаю, есть чем нас угостить.
— Забраться внутрь они не могут, — сказал Зотов. — Во всяком случае, не сразу… Для этого нужен электронный ключ.
Сквозь кусты заблестела тарелка связи. Осторожно покарабкались по насыпи узкоколейки. Рудик обернулся к грустному воинству и просюсюкал:
— Это есть наш последний… И решительный! Если погибну, прошу считать меня социал-демократом!
Кое-кто из охранников улыбнулся, и Зотов, собиравшийся выругать Рудика за дурачество, передумал. Он медленно раздвинул хрупкие холодные кусты и увидел прямо перед собой автопоезд. Слава Богу, не уехали… До машин было метров триста, не больше. Зотов поманил к себе охранников с «эрэсами». Они быстро изготовили к стрельбе направляющую станину.
— Шеф! — горячо зашептал Рудик. — Дайте мне… душа горит!
— Отставить, — вздохнул Зотов. — Каждый должен делать свое. Внимание! При первых взрывах — бить залпом по живой силе. И сразу отходим.
Скомандовать он не успел, потому что свистящий нарастающий вой вертолетных турбин вспорол небо. Из-за ельника, где еще недавно прятались охранники полигона, стремительно вырвался клин грузовозов и вскоре завис над штабным блоком.
— Неужели… успели из Торжка? — пробормотал Чертков.
Однако люди вокруг машин безбоязненно вышли навстречу вертолетам. Кто-то сорвал с головы шлем и размахивал им как сумасшедший.
— Не из Торжка, — вздохнул Зотов. — Это ясно.
И подумал о непонятном упрямстве Кота. На последнем совещании тот настоял на перевозке платформ в фургонах, а не по воздуху. Да еще потребовал свести к минимуму охрану. Не надо, мол, привлекать внимание. Кажется, с этой задачей блестяще справились. Одна группа охраны перебита, другая до сих пор едет…
— Придется подождать, ребята, — сказал он охранникам с реактивными снарядами. — Бить будем по вертолетам. Как начнут машины закатывать — жарьте по «вертушкам».
Вертолеты садились на луговину неподалеку от автопоезда. Это были новые грузовозы, похожие на согнутую сосиску с тремя винтами. Несмотря на непривычные аэродинамические формы, эти машины по скорости и маневренности почти не уступали недавним армейским «горбачам» с плоскостями и убирающимися шасси. В желто-белых камуфлирующих пятнах, вертолеты еще чем-то напоминали личинок майского жука. Они уже касались земли. Беззвучно в реве их турбин заработали моторы фургонов — на солнце были видны лишь дымки первых выхлопов. Вертолеты раскрывали створки люков, выдвигали пандусы. Вот первый фургон закачался на кочках, медленно взобрался на пандус. Вертолет дрогнул…
Зотов вдруг отстраненно подумал: кто знал? Он сам, естественно, Клейменов, Кот. Мы точно знали: когда, куда и что повезут фургоны с дурацкой надписью «Мин. удобрения». Кто еще? Бригадир испытателей… Представитель «Космоатома». Кстати, именно этот представитель, белобрысый майор из отдела режима, настаивал на воздушной переброске. Иначе, предрекал он, могут произойти разного рода неожиданности. Как в воду глядел. А Кот сослался на статистику, по которой ежегодно вертолетный парк страны теряет из-за аварий в воздухе до восьми процентов машин.
— Мы не можем рисковать! — орал Кот. — Раз вертолеты падают — не можем! Представляете, что поднимется в прессе, когда наша «черепашка» свалится в дачном поясе?
Створки люка начали сдвигаться… А ведь они загружаются несинхронно, понял Зотов.
— Внимание! — обернулся он к охраннику с направляющей. — Придется бить прямо сейчас. Вмажь по груженому… Огонь!
Дымный рваный хвост потянулся к желто-белой толстой личинке. Снаряд ударил в обшивку вертолета, но почему-то не взорвался, а лишь проломил борт. Второй «эрэс» потерял направление и зарылся в землю возле треноги связи.
— Отрываемся, меняем позицию! — скомандовал Зотов.
И скатился с насыпи. За ним с шумом побежали охранники. Вовремя… Люди у вертолетов опомнились — по кустам, где только что скрывались защитники полигона, ударили очереди «Калашников». Снова поднялись на насыпь метрах в пятидесяти от прежней позиции.
— Ну, все, хана идет, — тоскливо кивнул на луговину за насыпью Чертков. — Сейчас они дадут нам проморгаться…
От вертолетов к насыпи цепью бежали черномордые. Пока не стреляли.
— Линять надо, — зашептал Чертков. — У нас два снаряда осталось! А выстрелить не дадут… Против лома нет приема!
— Молчи! — бешено сказал Зотов. — Я тебе морду разобью… потом!
Он взял у охранника направляющую. Станина как-то очень привычно легла на плечо, а прицельная рамка словно сама поймала пятнистую машину. Научился кататься на велосипеде — сроду не разучишься, удовлетворенно подумал Зотов и сказал:
— Ребята, прижмите пока этих шустрых…
Охранники ударили по цепи. Зотов снова выцелил вертолет… Снаряд фыркнул, в лицо повеяло горячей воздушной струей. Теперь снаряд попал в грузовик, уже почти скрывшийся в чреве вертолета. Полыхнул желтый огонь, и сразу показался пласт бесцветного дыма. Зотов загляделся на свою работу и опомнился, когда прямо перед носом встал фонтанчик очереди.
Опять покатились в чахлый березняк. Еще бы один подшибить, подумал Зотов на бегу. Не выдержат нервы — улетят, бросят фургоны… Теперь они вернулись на старую позицию. Последний «эрэс» ушел к вертолетам, но попал в головной фургон, на котором приехали на полигон нападавшие.
— Отобьемся — и уходим, — сказал Зотов. — Иначе сядут на хвост.
Однако черномордые, цепь которых неудержимо накатывалась на рубеж защитников полигона, вдруг развернулись и помчались к штабному блоку.
— Что-то случилось, — вытянул шею Зотов.
— Наши подошли, шеф! — закричал Рудик.
И точно — на дороге показался тягач с пульманом, из которого сыпались крохотные фигурки. Скорей всего, Коту удалось связаться с отставшей на дороге машиной. Вертолеты срывались с земли. Когда они почти ушли за горизонт, со страшным грохотом взорвался брошенный грузовоз. И наступила тишина.
Зотов только теперь почувствовал, как мучительно болит колено, и застонал.
