Михаил Антонов - Шесть историй о любви

Ее выдавал акцент, все вроде бы она говорила правильно, но вот фонетика… Привычный к северо-западным диалектам Лавейко сразу признал в ней эстонку, с чем она и согласилась. А сам Шурик зачем-то представился ей советским суоми и даже сказал несколько слов на финском языке. Видимо, выпитое шампанское и довольно миловидная дама пробудили у северянина склонность к фантазиям. Игорь же сидел по большей части молча, иногда вставляя реплики и ловя на себе пристальные, изучающие взгляды эстонки.

Во время одного из перерывов, когда Шура вышел покурить, а Игорь дыхнуть свежего воздуха, мурманчанин сообщил, что собирается всерьез атаковать даму. На что Тарханов ответил, что флаг приятелю в руки и бог в помощь. Приободренный другом Лавейко, вернувшись к столу, заказал еще шампанского и веселье прямо-таки забурлило.

Но все имеет свой конец. Ближе к одиннадцати ресторан стали закрывать, компания рассчиталась и вышла на улицу. Саша с Игорем, естественно, взяли на себя обязательство проводить Ингу до дому, и, обрадованные их заботой друзья эстонки, сразу же убежали на автобусную остановку.

Оставшаяся троица шла пешком. Был теплый, даже душный, вечер. Игорь хотел сразу оставить друга один на один с дамой и откланяться, но последнее слово оказалось не за ним. Инга настолько решительно взяла его под руку, что Тарханов посчитал невозможным и неприличным вырываться.

Из разговора с ней по дороге само собой выяснилось, что она местная жительница и работает здесь руководителем танцевального ансамбля. А ушедшие ребятки- ее подопечные танцоры. Все дело в том, что в Средней Азии не принято, чтобы одинокая женщина без сопровождения мужчины, самостоятельно ходила по местам массовых развлечений. Поэтому-то Инге и пришлось самой пригласить в ресторан эту милую парочку. И если бы Саша с Игорем не взялись ее провожать до дому, то этому юноше пришлось бы провожать своих дам по очереди. Правда, если бы за столом ресторана ей, Инге, не повезло, и ее бы посадили за один столик не с приезжими европейцами, а с местными джигитами, то от прогулки с аборигенами она бы сразу отказалась. Как она сюда попала? По распределению. Сначала отрабатывала положенное, а недавно получила однокомнатную квартиру.

Вот и застряла. Семьи у нее нет, живет одна.

Игоря крайне заинтересовало все это, но отнюдь не в бытовом, а, так сказать, в исследовательском смысле. Ему стало любопытно, что может думать и чувствовать европейская девушка, живущая в самой патриархальной, мусульманской республике Союза. В этих южных республиках, конечно-же, бывает интересно, если ты приехал поглазеть на азиатскую экзотику: на мечети, на восточный базар, на своеобразно одетых мужчин и женщин. Но жить тут! Даже ему непритязательному уральскому парню было бы странно, а этой прибалточке, попавшей сюда отнюдь не в детстве, а в зрелом возрасте…

Ведь эстонцы считают себя исключительно цивилизованным, культурным, европейским народом. Как Инге, наверное, здесь не просто.

Но прогулка втроем не располагала к подобным вопросам, поэтому наш герой не стал задавать их Инге, а просто нежно пожал ей руку. Надо пояснить, что после того, как дама взяла его под руку, и они зашагали по тротуару, пальцы их рук как-то сами собой нашли друг друга и переплелись. Александра же, шедшего с другой стороны от Инги, девушка весьма вежливо держала под локоток.

Молодые люди в свою очередь тоже поделились со своей спутницей некоторыми анкетными данными, в основном о своих профессиях и места прописки. И когда Игорь признался Инге, что неплохо разбирается в радиоэлектронике, то сразу же получил от нее приглашение зайти к ней в гости и посмотреть проигрыватель, который не так давно сломался.

Тут Тарханов окончательно понял, что, к сожалению, у его друга сегодня ничего не получится, ибо белокурая эстонка из них двоих выбрала отнюдь не северянина и кораблестроителя Сашу, а его, Игоря. Конечно, было довольно заманчиво согласиться на ее предложение и зайти к ней в гости на, как она сказала, чашечку кофе. Это приглашение предвещало весьма приятное окончание сегодняшнего вечера и ночи не в скучном гостиничном номере, а в обществе очень милой женщины. В том, что его оставят ночевать, он абсолютно не сомневался. Порукой тому были горячие пальчики эстонки в его ладонях. Да и такое приключение было бы неплохо и с целью позлить Татьяну, пусть подружка поймет, что он тоже чего-то стоит, что он еще кому-то может нравиться. Но было одно препятствие- мужское слово. Ведь и мужская дружба чего-то да стоит. Он ведь обещал Шурику, что не будет мешать ему завоевывать даму.

После двух бутылок совместно выпитого шампанского Александр не поймет его и будет считать Игоря предателем.

Так что пришлось Тарханову отказаться от приятного предложения и сказать Инге, что увы, он не может ремонтировать аппаратуру без инструмента. Девушка же, подумав и вспомнив, как это называется по-русски, сообщила, что у нее дома есть отвертка.

При выездах на природу Игорю нередко доводилось ремонтировать технику одним, случайно оказавшимся в кармане, перочинным ножичком, а тут ему предлагали даже отвертку. Но мужское слово! И ему пришлось снова отказываться и убеждать Ингу, что для ремонта ее проигрывателя необходимы: ампервольтметр, паяльник и даже осциллограф. И, чтобы его окончательно не соблазнили, ему пришлось решительно откланяться, поцеловав на прощание даме руку…

Через полчаса после Игоря в гостиницу вернулся расстроенный Александр. Ему ничего не обломилось, хотя, номер домашнего телефона Инги он все же вызнал.

Неудачу Лавейко залили шампанским, прихваченным из ресторана Игорем.

Тарханов переписал номер эстонки в свою записную книжку, думая позвонить назавтра и, хотя бы, если не объяснить, то извиниться за свое странное поведение. Но утром ее телефон не отвечал. Видимо, Инга была на работе. А днем было недосуг: ходил с группой в Ботанический сад и там он опять помирился с Татьяной.

Причем, и в этот вечер и в два последующих дня все у них обошлось без этих глупых ссор. А еще через день, согласно маршруту, они переехали в другой город…

Вся эта история и вспомнилась Тарханову в книжном магазине, благодаря странному совпадению имен.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Выйдя из книжного магазина, Игорь отправился на переговорный пункт. Они договорились с Верой, что она будет ждать его звонка в школе около шести часов вечера.

Сделав заказ, Тарханов сел на скамеечку, ожидая вызова.

Просидел он недолго, через пару минут ему уже прокричали: "Тула, пройдите во вторую кабину!"

Вера Никитская так поздно, обычно, в школе не задерживалась.

Поэтому почти каждый из учителей, входивший в это время в учительскую, делал изумленное лицо и задавал один и тот же вопрос:

"Вера Ивановна? Так поздно?" На что логопед отвечала, что ей должны позвонить по межгороду.

Поскольку своего места у нее в учительской не имелось, а в ее кабинете звонков не было слышно, она села за стол своей приятельницы- учителя математики Ирины Мартыновны Гончарук.

Стол этот по вечерам был свободен, поскольку его хозяйка работала, в основном, в первую смену. Подружились Вера с математичкой не так давно- после того, как она перевелась в эту школу. Но знакомы они были еще по институту. Но даже лучшей своей подруге Никитская не сказала о том, где она была сегодня днем и что там делала. А была она в ЗАГСе и там узнавала, как и когда подают заявление.

Как назло, звонок Игоря раздался во время последней перемены второй смены, и в учительской было немало народу.

– Это меня,— только и успела произнести Вера, услышав звонок и поднимаясь, но ее опередил физик Николай Николаевич.

Ника, как неофициально звали его и коллеги и ученики, был местный школьный донжуан. Он был высок и миловиден, но легкомысленен. Анатоль Курагин- определяла его литераторша Нелли Ивановна, имевшая с ним одно время какие-то внеслужебные отношения. Себя она, видимо, ассоциировала с Наташей Ростовой или Марьей Николаевной. Однако, Ника был не только непостоянен, но и сметлив. От брака с поклонницей Толстого он отвертелся и был все-также свободен и мил. Одно время он подбивал клинья и к Вере, но строгой девушке вертопрах был не нужен, и ничего у него не получилось.

– Да!- строгим тоном прокричал физик в трубку, словно вызывая двоечника к доске.— Да! Никитскую? Это, действительно, вас.

Последнюю фразу он произнес многозначительно.

Вера пыталась говорить так, чтобы невольно слушавшие педагоги ничего не поняли.

– Здравствуй… Очень приятно… Да!.. Ходила. Там странно все устроено. Приходить туда нужно в среду с утра или в четверг… Нет, в выходные они заняты другими делами. Только эти два дня и только с утра. Мне так сказали… Да, надо приезжать…