Михаил Антонов - Шесть историй о любви

Они сели на двойное место возле двери, никто им не мешал, и Игорь через некоторое время решительно сказал:

– Вера, мы сейчас опять расстанемся, как минимум, на неделю.

Я не знаю, будет ли потом возможность… Одним словом, я думаю, почему бы тебе не выйти за меня замуж. Я понимаю, я старый, политически неграмотный, меня девушки не любят,— продолжил он шутливо,— но вдруг именно такой тебе и нужен.

– И когда тебе пришла в голову эта идея?— уклончиво поинтересовалась Никитская.

– А еще в Ялте,— честно сознался парень.— Я подумал, когда тебя увидел, что хотел бы, чтобы у моих ребятишек была такая прелестная мама, как ты.

– У твоих ребятишек? У тебя есть дети?

– Да нет пока, но я мечтаю их завести. Ты любишь детей? Ты можешь их иметь?

Сам того не зная, Игорь задел наиболее чувствительную струну девичьей души. Не выйдя замуж до сих пор, отдавая всю себя бесконечной учебе, Вера уже подумывала, о том, что может остаться старой девой. И что только ребенок может скрасить ее грустное одиночество.

Будучи девушкой весьма милой и даже очаровательной, она, в отличие от подруг, не рвалась к любовным приключениям. Воспитанная строгой, богобоязненной матерью она, даже живя в институтском общежитии, не научилась прожигать жизнь. С завидной регулярностью в их комнате появлялись мальчики. И многие из них обращали внимание на стройную шатенку- Веру. Но она этим парням популярно объясняла, что поступила в институт для того, чтобы учиться, а не для того, чтобы тратить драгоценное время на развлечения. Мальчики удивлялись тому, что такая классная девчонка предпочитает читальный зал библиотеки милым дружеским вечеринкам и поочередно от нее отставали, утешаясь с другими, более покладистыми и жизнерадостными девушками. Это демонстрировало, как считала Вера, их легкомысленность и неразборчивость.

Потом она работала преподавателем начальных классов в своем поселке, откуда она была родом. Местные парни ее не волновали, да и в школах, как известно, работают в основном женщины, так что здесь женихи стали попадаться значительно реже. И если бы не укоры ретивых мамаш: "Заведите сначала своих детей, а потом учите нас их воспитывать," то это бы и не очень тревожило нашу героиню.

Тем более, что старшая сестра ее Лариса также вышла замуж в двадцать восемь лет.

Хорошо зарекомендовав себя на работе, Никитская сумела получить направление ОблОНО на трехгодичные курсы логопедов в Москву.

Там тоже она была одной из лучших слушательниц и весьма много времени посвящала учебе. Кое-кто из московских мужчин тоже пытался оказывать ей знаки внимания. Но всех их объединяла одна странная черта. Все эти молодые и немолодые люди считали, что своими ухаживаниями оказывают честь симпатичной провинциалочке. Ведь, в конце концов, если она будет вести себя хорошо и сумеет угодить, ее мог ожидать главный приз: московская прописка. Вера же не считала, что это такое большое благодеяние, и не собиралась угождать всякому и мучиться всю жизнь с нелюбимым ради штампика в паспорте.

После окончания учебы, она устроилась на работу в Туле - к тому времени мать ее купила там дом, прописав в него свою младшую дочь. Тогда она и почувствовала впервые одиночество. Подруги ее по институту, живущие в этом же городе, почти все уже были замужем. У них были другие интересы. А те, что еще были свободны, порой ее недолюбливали, обижаясь на то, что природа одарила ее щедрее, чем их. Куда не пойдешь с этой Никитской, к ней мужики пристают, а к ним- нет. Она даже как-то сходила на вечер "Для тех, кому за тридцать", но мужской контингент посетителей ее сильно разочаровал. Слишком мало там было нормальных парней: то какие-то чудаки, то скрытые пьяницы.

Мать тоже махнула на нее рукой, считая что с таким характером она никого никогда не найдет и будет всю жизнь нянчиться с чужими детьми. Чтобы хоть в собственный отпуск не слушать упреков матери, Вера стала ездить отдыхать по путевкам. И когда в это лето она привезла цветные фото, где она была запечатлена с Игорем на набережной Ялты, мать, увидевшая снимки, пожевав губами, сказала:

– А вот этот черненький, что рядом с тобой, тебе бы подошел.

Все эти воспоминания как-то сразу навели ее на мысль: "А чем же я рискую, сказав Игорю "да". Даже если он - обыкновенный прохвост и соблазнитель, он, тем не менее, мне нравится. Уж если заводить ребеночка,"- тут она внимательно поглядела на собеседника,— "то от такого парня, который мне по душе. Хоть будут какие-то приятные воспоминания. А уж если он порядочен и действительно меня любит, то больше других подходит для того, чтобы броситься в омут супружества."

– Я бы, конечно, мог бы тебе рассказать, как я люблю тебя, но, вряд ли я тебя смогу пронять речами, которые ты слышала, наверное, не раз. Ты- весьма красивая девушка, и тебе клялись в любви, неоднократно, как мне кажется,— продолжал свою речь Игорь.— Но ты мне, действительно, дорога, я постоянно думаю о тебе. Мне хотелось бы, чтобы ты стала моей женой, чтобы ты родила моих детей, чтобы ты открывала мне дверь, когда я возвращаюсь домой из командировок…

"И у него, и у меня- глаза серые. По законам генетики и нашим детям должен передаться этот цвет глаз. А если волосы будут у мальчонки темные, то он будет похож на Игоря. Маленький такой Игорешка,"- представила Вера своего будущего ребенка и улыбнулась. Идея ей нравилась.— "Пожалуй, можно согласиться, вот только возраст."

– Знаешь, Игорь,— она покопалась в сумочке и извлекла из нее паспорт,— Вот погляди, чтобы не говорил, что я тебя ни о чем не предупреждала.

Тарханов взял документ и, открыв его, стал изучать.

– Никитская Вера Ивановна, русская, паспорт выдан.., прописка: город Тула, улица Короленко, дом три. Хорошая, наверное, улица. Особые отметки: детей нет, замужем не была. В принципе, меня все устраивает. Если тебя смущают два года разницы в возрасте, то это, по-моему, только повод для зависти твоих подруг. Они все должны приставать к тебе и умолять, чтобы ты поделилась своим опытом, как тебе удалось завлечь в свои сети такого молодого человека. Одним словом, твой возраст меня не волнует. Я люблю тебя не за прожитые годы. Ну а свой паспорт я смогу показать тебе позднее. У меня с собой его нет.

Вера подумала еще немножко и сообщила, что, пожалуй, согласна и может выйти замуж за Игоря.

Тут Тарханов заулыбался и от избытка чувств крепко обнял рукой девушку, склонился к ней и радостно поцеловал ее в холодную щечку.

– Игорек, ну люди же кругом,— засмущалась скромная его подруга.

Так, под стук колес, где-то на полпути между станциями имени Воровского и Электроугли, Вера и Игорь стали женихом и невестой.

В Москве они еще немножко погуляли, размышляя и обсуждая, как им устроить свое бракосочетание. Потом молодой человек проводил свою любимую на электричку до Тулы, и, зайдя в один из ближних гастрономов, купил себе пару бутылок пива, немного сыра и колбасы на ужин. Столовая в Пушкино, наверняка закроется к его приезду туда.

ГЛАВА ПЯТАЯ

Утром в понедельник станок, который чинил Игорь, стоял колом. Такое поведение агрегата слегка удивило наладчика. Он, на всякий случай, проверил питание- оно было- и стал внимательно рассматривать платы ЧПУ. Через несколько минут все стало ясно.

С электрониками, обслуживающими станки с ЧПУ, Тарханов разговаривать не стал, а сразу прошел в комнатушку начальника.

– Сергей Сергеевич, все было в моей практике, но такой случай впервые. Тут явно какое-то недоразумение. Почему-то в мой станок неведомыми мне путями попала чужая плата.

– Это как?— неприятно удивился руководитель.

Почему-то обычно утром в понедельник всегда всплывали какие-то нелепые мелочи.

– Да вот,— Игорь протянул ему плату,— в моем станке стоит не мой процессор. Станок-то выпуска восемьдесят шестого года, а эта плата восемьдесят второго. Да и перепахана до безобразия.

– Ты хочешь сказать, что тебе процессор подменили?

Игорь молча кивнул головой.

– Хорошо, я разберусь, а ты пока покури,— и он показал на лежащую на столе пачку "Явы"

– Не курю я. Пойду газировки выпью,— ответил наладчик и вышел в цех.

Минут через пятнадцать Пантелеев нашел его возле станка и объяснил, что в субботу во вторую смену вышел из строя аналогичный станок на втором участке, и дежурный электроник, не знавший, что с новым станком работает наладчик, выдернул плату из него.

Что сейчас ребята будут кумекать, и к обеду плату ему вернут.

Тогда Тарханов поинтересовался, много ли неисправных плат имеется в его хозяйстве и, узнав, что штук пять наберется, предложил Сергею Сергеевичу свою помощь, за дополнительный договор.

Бланки у него всегда с собой есть и можно оформить или переналадку на какой-то другой станок, или акт на разовый ремонт.