Бернар Вербер - Смех Циклопа
Их методы воздействия: комедии, фарсы, шутки.
Идеальное оружие: «Шутка, Которая Убивает».
Исидор подходит к окну и полной грудью вдыхает парижский воздух, словно это помогает ему переварить невероятную информацию.
– Но ведь этот текст – не «Шутка, Которая Убивает». Вероятность того, что Тадеуш Возняк убил брата, исчезает, как шагреневая кожа, – говорит Лукреция.
Исидор молчит.
– Итак, господин всезнайка, вы все-таки двигались не в ту сторону!
– Перестаньте, Лукреция. Каждый может ошибиться. Это жизнь, а не плохое кино. В реальности люди делают предположения, которые позволяют нащупать наиболее верные пути решений. Мне кажется, мы все-таки движемся к цели.
– Как бы не так… Преодолевая препятствия, мы все это время шли в неверном направлении. Мы собрали материал к вашему роману, а расследование убийства Дария по-прежнему не сдвинулось с мертвой точки.
Исидору приходит в голову какая-то мысль. Он снова берет документ, внимательно перечитывает и радостно восклицает:
– Ну, что вы там нашли?
– Посмотрите, чья подпись стоит под этим текстом!
103
1794 год нашей эры
Франция, Париж
Механизм часов дрогнул, раздался звон. Довольный Пьер Бомарше услышал шум на улице. Выглянув в окно, он увидел проплывающие мимо человеческие головы, насаженные на пики.
«Все зашло чересчур далеко», – подумал он, продолжая возиться с пружиной часов. От своего отца, часовщика, Пьер Бомарше унаследовал любовь к сложным механизмам, которые после завода могут долгое время работать самостоятельно.
На улице запели «Карманьолу». Пьер Бомарше открыл окно и увидел толпу, бегущую к гильотине на площади Шатле. Он отложил инструменты, закрыл глаза и погрузился в воспоминания.
В двадцать четыре года Пьер Бомарше женился на Мадлен Катрин Обертен, которая была старше его на десять лет и очень богата. Через год она умерла. Бомарше заподозрили в убийстве, состоялся процесс, который едва не разрушил его честолюбивые планы. Он с большим трудом выпутался из этой истории.
Женитьба, смерть супруги и наследство положили начало его карьере авантюриста. В 1759 году Бомарше в результате искусных интриг получил место преподавателя игры на арфе у дочерей Людовика XV. Он сумел подружиться с королевским финансистом и с его помощью осуществил смелые инвестиции. Быстро разбогател и получил должность королевского секретаря.
Теперь он мог предаться любимому занятию: сочинению комических текстов. Он написал пьесы «Сапоги-скороходы», «Зирзабелла», «Жан Глупец» для небольших театров.
Потом Бомарше женился на Женевьеве-Мадлене Уотеблед (Левек), которая через год умерла, причем при тех же обстоятельствах, что и его первая супруга. И он опять получил наследство, еще более значительное, чем в первый раз, и снова был обвинен в убийстве с целью наживы. Перенесенные мытарства вдохновили Бомарше написать «Мемуары», четыре блистательных памфлета, где он язвительно высмеял судебный произвол.
Ему снова с немалым трудом удалось избежать наказания. Он женился в третий раз, на Марии-Терезе Виллермолаз, и начал карьеру в «Корлевском секрете» – тайной разведывательной сети агентов Людовика XV. С различными миссиями он путешествовал по Голландии, Германии и Австрии. Уже от Людовика XVI он получил поручение отправиться в Англию и изъять документы, компрометирующие покойного Людовика XV, которые находились у французского проходимца шевалье д’Эона.
В 1775 году Пьер де Бомарше по просьбе министра иностранных дел отправился в Соединенные Штаты, чтобы изучить политическую обстановку. Он открыто принял сторону сепаратистов, боровшихся с английским влиянием, и убедил Людовика XVI тайно послать повстанцам оружие. Он открыл фирму в Португалии и обогатился, продавая порох и боеприпасы американцам. Он даже сумел послать в помощь сепаратистам частный флот для нападений на английские корабли.
Став богатым и знаменитым, пользуясь поддержкой Людовика XVI, он вспомнил о своей страсти и написал «Севильского цирюльника» – первую свою комическую пьесу в четырех актах, поставленную в «Комеди Франсез» и снискавшую успех. Затем он сочинил «Женитьбу Фигаро», комедию в пяти актах. В 1790 году он примкнул к революционному движению и участвовал в событиях Парижской Коммуны. Используя американские каналы перевозки оружия, Пьер Бомарше вооружает войска Робеспьера.
Благодаря связям в правительстве, он основал Бюро по драматическому законодательству, позднее превратившееся в Общество драматических авторов и композиторов. Впервые в истории он заставил признавать авторские права. Теперь под литературными произведениями стояла подпись. И тот, кто хотел их использовать, должен был платить их создателям.
Бомарше отложил часы. Радостные крики, доносившиеся с площади, становились все громче; сосредоточиться на работе было невозможно. Он закрыл окно.
В дверь постучали. Открыв, Бомарше увидел одного из своих товарищей по Великой Ложе Смеха, красного и запыхавшегося.
– Бегите, Мастер, они идут сюда! Спасите то, что должно быть спасено.
Пьер де Бомарше быстро достал из сейфа ларец с надписью: «Не читать!» – и тремя страшными буквами: «B.Q.T.».
Поколебавшись секунду, он убрал ларец в сумку. В коридоре уже слышались грохот сапог и бряцание оружия. В другую, более вместительную сумку Бомарше сложил часы, пистолет и скрипку. Солдаты уже ломились в дверь, он едва успел выпрыгнуть в окно, где товарищ по Великой Ложе Смеха ждал его с лошадьми. Они помчались прочь.
Отъхав на приличное расстояние перешли на рысь, и Бомарше начал расспрашивать своего спасителя:
– Что произошло?
– Члены Комитета общественного спасения обезумели, они доносят на друзей и убивают друг друга. Робеспьер превратился в кровавого тирана. Дантона арестовали!
– Дантона? Да они с ума сошли!
– Кровь призывает кровь. От них теперь надо держаться подальше.
– Куда мы едем?
– Далеко.
Неожиданно путь им преградила баррикада. Со всех сторон к ним бежали солдаты.
– Спасай сокровище, – сказал Бомарше. – Им нужен я.
Его товарищ скрылся с бесценной ношей. Бомарше арестовали и заключили в тюрьму «Аббатство». Процесс над ним вышел очень громким. Благодаря своему ораторскому таланту он сумел избежать гильотины. Несколько друзей, еще сохранивших влияние, помогли ему найти убежище в Гамбурге.
Бомарше дождался, когда стихнет революционная буря, вернулся во Францию в 1796 году и закат своей жизни посвятил аэронавтике. В 1799 году обессиленный, разочарованный во всем человек, который был часовщиком, музыкантом, дипломатом, шпионом, торговцем оружием, комедиографом, писателем, решил свести счеты с жизнью. Ему было шестьдесят семь лет, когда он отправился в Бретань, нашел тайное место, прошел через множество дверей и открыл бесценный ларец, спрятанный его старым товарищем.
Через несколько секунд он умер с улыбкой на губах.
Великая Книга Истории Смеха.
Источник: Великая Ложа Смеха
104
Скелет динозавра так огромен, что за ним не видно потолка. Кажется, что острые зубы готовы впиться в жертву.
Исидор и Лукреция в Музее естествознания.
– Да, я работал на Циклопа. Каждый, кто хоть в какой-то степени связан с миром юмора, так или иначе работал на Дария Возняка. А что делать? Жалкой зарплаты Национального центра научных исследований на жизнь не хватает. Да, я провел то самое исследование, и, кстати, мне хорошо заплатили.
Профессор Анри Левенбрук ведет их к галерее эволюции. Больших динозавров сменяют более мелкие животные. Разглядывая длинный ряд рептилий, словно выстроившихся в очередь за получением разума, Лукреция делает записи в блокноте.
– Почему Дарий так интересовался «Шуткой, Которая Убивает»? – спрашивает она.
– Вы, наверное, знаете, что сейчас в масштабе всей планеты идет война между индивидуальным и индустриальным юмором. И индустриальный юмор уже почти победил. Сильные пожирают слабых. Это закон эволюции. Динозавры пожирают ящериц.
– Но динозавры исчезли, – замечает Лукреция.
– Битва еще не закончена. Ставки в игре весьма разнообразны. И тот, у кого окажется «Шутка, Которая Убивает», получает серьезный перевес над противником. «Шутка, Которая Убивает» – это Грааль, Экскалибур, священное оружие, придающее легитимность действиям обладающей им стороны.
– Итак, вы выбрали лагерь. Вы встали на сторону динозавров, воюющих против ящериц, – говорит Лукреция.
Профессор Анри Левенбрук поглаживает бороду.
– Я бы сказал, на сторону юмора будущего, воюющего против юмора прошлого.
– Вы ошибаетесь. У промышленного юмора нет будущего, – убежденно отвечает Лукреция. – Юмор – это последний оплот, который устоит перед большими деньгами. Никогда анекдот, изготовленный поточным способом, не будет остроумнее анекдота ручной работы. Маленький размер имеет свои преимущества. Вас еще ждут сюрпризы.
