Мухаммед Аль-Али - Произвол
— Ты что-нибудь знаешь о краже зерна и лошадей в восточных деревнях?
— Первый раз слышу.
— Что же тогда имел в виду его превосходительство? — задумался сторож.
Надсмотрщик сразу разгадал новый план бека. Он вспомнил, как были проданы винтовки бедуинам и какое кровопролитие за этим последовало. Его душа возликовала. В ближайшие дни можно будет отличиться и погреть руки.
В палатку ввалился запыхавшийся шейх Абдеррахман. Заметив паническое состояние сторожа и радостную возбужденность надсмотрщика, он стал их расспрашивать о том, что произошло.
Ему ответил надсмотрщик:
— Разве ты не слышал, шейх? В восточных деревнях беда. Там идет настоящий грабеж. А наш управляющий помалкивает. Но от людей ничего не скроешь.
— Нет силы, кроме как у аллаха! — воскликнул шейх. — Ты уверен в том, что говоришь, Хамад? Ведь страда в разгаре. Если это правда, то необходима сильная рука, как у нашего господина, чтобы остановить этих преступников.
— Я видел старосту у его превосходительства, — сказал сторож. — Наверняка ему крепко досталось от бека. Может, хозяин и побил его. Он весь дрожал от страха, как кошка, загнанная в угол.
Хамад притворно вздохнул:
— Видимо, наступают тяжелые дни. Я молю аллаха, чтобы благополучно закончилась уборка урожая. Надо всего лишь каких-то пять-шесть дней. Люди работают даже ночью, при светильниках. Нужно бы усилить охрану токов.
— Скажи, бек очень сердит? — спросил шейх сторожа.
Не глядя на шейха, тот нехотя ответил:
— Его глаза метали молнии.
Встревоженный новостью шейх поднялся и, стряхнув пыль с одежды, пошел к Занубие, по пути размышляя, что ожидает его в ближайшие дни. Он постучал в ворота и позвал:
— Занубия, открой! Это я, шейх!
Открыв ворота и впустив шейха, та спросила, чем он так взволнован.
— Приготовь чай и приходи, потом поговорим, — ответил шейх каким-то странным голосом.
Занубия испугалась. Она знала о возвращении бека — его приезд всегда грозил неожиданностями.
За чаем шейх стал рассказывать ей:
— Сегодня бек ударил старосту за незнание того, что творится в восточных деревнях. Он говорит, что там идут грабежи и дело уже дошло до смертоубийства.
Занубия задумалась. Что замышляет бек?
— О аллах, помилуй нас! Что нас ждет, шейх Абдеррахман? Неужели беда на пороге?
— Все в этом мире происходит с позволения аллаха, — ответил шейх. — Наш разговор должен остаться в тайне. Я еще вернусь сюда к ночи и сообщу тебе о том, что мне удастся узнать.
Не успел шейх уйти, как Занубия сразу побежала к Фатиме, а та в свою очередь к соседке. И вскоре вся деревня уже знала, что в восточных деревнях появились воры и одного бедуина уже убили. Все разом прекратили работу. Люди стали готовиться к отражению нападения со стороны бедуинов, ожидая его в любую минуту.
Абу-Омар шепотом спросил Ибрагима:
— Что ты на все это скажешь?
— Я не думаю, что это правда, — ответил Ибрагим. — Иначе мы бы узнали обо всем до приезда бека. Такие дела не могут происходить незаметно.
— Я чувствую, бек что-то затевает против нас. Но что? В том, что хозяин ударил старосту, ничего странного нет, — сказал Юсеф. — Ему частенько перепадает. Сам староста считает, что побои бека — большая честь. А вот о ворах и бедуинах надо поразмыслить. Сомневаюсь, чтобы это было правдой. Тем более что об этом говорят лишь люди бека.
— Думаю, что винтовки повысятся в цене, — сказал Ибрагим. — Когда народ слышит об опасности, он приобретает оружие. А это сулит хорошую наживу тем, кто торгует им.
Деревня жужжала, как потревоженный улей. Все обсуждали мгновенно распространившуюся новость. В то же время в нее мало кто верил. Все ежедневно встречались с жителями восточных деревень, которые ничего подобного не рассказывали. Тем не менее сельчане выставили караулы вокруг своих домов и токов и прислушивались к каждому шороху.
Ночную тишину нарушил красивый высокий голос Халиля. Его песня на некоторое время отвлекла людей от мрачных мыслей.
Обойдя в третий раз всю деревню, надсмотрщик повернул к палатке сторожа. Увидев издалека сидевшего там шейха, он закричал, чтобы его случайно не приняли за вора и не пальнули из винтовки.
— На полях все спокойно… — начал было он, как его на полуслове прервали выстрелы сразу из нескольких ружей. Все оцепенели от страха и стали прислушиваться, откуда идет стрельба.
— Может быть, воры напали на отару овец, а пастухи стали отстреливаться? — робко предположил шейх.
— Стреляли где-то на западе, — сказал Хамад.
Все ощупали свои винтовки и быстро опоясались патронташами.
— О аллах, отведи от нас беду! — сказал сторож. — Если начнутся бои, что будет с зерном? Ведь все сгорит. Спаси нас, аллах, от злобного шайтана!
К ним подошел староста, вышедший из дворца. Все окружили его.
— Расскажи нам, что происходит, — попросил его шейх.
Староста, обращаясь к Хамаду и сторожу, ответил:
— У нас нет времени на разговоры. Вместо того чтобы стоять сложа руки, пошли бы разузнали, откуда идет пальба.
Не обращая внимания на семенящего за ним шейха, староста повернул к конюшне, вскочил на коня и ускакал, оставив шейха в полном смятении. В довершение к общему переполоху на всю деревню раздался голос Хасуна со стороны кладбища:
— Люди! Дьяволы пришли! Мертвые, вставайте из могил, встречайте дьяволов! Живые не могут с ними бороться. Пришли дьяволы Сулеймана! Они будут грабить и убивать.
Занубия остановила бегущего с кладбища Хасуна.
— Замолчи! — закричала она на него. — Сейчас не до сумасшедших. Иди домой, пока шальная пуля не выпустила из тебя дух.
— Чего мне бояться? — возразил Хасун. — Мне нечего терять. По мне все одно — что жизнь, что смерть.
Отвернувшись от нее, он закричал шейху:
— Дьяволы крадут все! Они украли трон Балкыс[25]. Эй, Хамуд, пришли дьяволы! Тебе сейчас хорошо, ты там пьешь молоко с медом. А живые не находят здесь куска хлеба.
Занубия растрогалась от этих слов и повела Хасуна к себе. Охваченная смятением, она повторяла:
— О аллах, помилуй своих рабов!
Никто так и не узнал, кто стрелял той ночью. Люди стали понемногу успокаиваться.
Вечером следующего дня Рашад-бек послал за шейхом. Спеша ко дворцу бека, шейх взволнованно думал: «Зачем я понадобился беку? По поводу вчерашних событий или еще зачем-то? Только аллаху ведомо, что ему пришло в голову. Главное для меня — сохранить честь и достоинство. Неужели бек поступит и со мной, как со старостой?»
От волнения у шейха пересохло в горле, поэтому, пока не пришел бек, он залпом выпил кружку воды. В приемную вошел управляющий и, поздоровавшись, сел рядом. Он был явно не в духе.
Шейх подозрительно посмотрел на управляющего. «У этого подлеца наверняка рыльце в пушку. Он — настоящий разбойник и жулик. Происходит что-то важное, а я ничего не знаю. Вот и староста вчера куда-то ускакал», — подумал он.
Вооруженный до зубов управляющий сидел молча. За плечом у него была винтовка, за поясом — пистолет, патронташ, до отказа набитый патронами.
«Управляющий неспроста так вооружился. Видимо, у него важное поручение от бека. А ведь бедуинская война еще свежа в памяти», — рассуждал сам с собой шейх.
Послышалось пение Халиля. Шейх раздраженно заерзал на месте. «Этот глупец все поет, ему хоть трава не расти, — подумал он. — А тут опять что-то замышляется. Может, бек хочет похитить бедуинку? Или Софию? А мне-то что? Пусть бек делает, что хочет. Мое дело — выполнять его приказы. Всевышний аллах сказал: „Слушайтесь аллаха, его пророка и своих властителей“. Рашад-бек — наш властитель. Но в чем вина Софии или ее мужа Хусейна? Видно, Хасун прав, что во всем виноваты дьяволы, облюбовавшие деревню. Неужели, шейх, тебе тоже суждено стать наемным убийцей и насильником, как сидящий рядом управляющий? Эта собака не остановится перед любым приказом бека. Неужели мне суждено превратиться в простое орудие в руках этих развратников и душегубов? О аллах, направь меня на путь истинный и скажи, что делать. А не то я стану как юродивый Хасун, который бродит по полям и кладбищам».
Наконец шейх не выдержал и, наклонившись к управляющему Джасиму, шепотом спросил о последних новостях. Но Джасим лишь коротко бросил:
— Это известно лишь аллаху, шейх.
Вскоре их позвали к беку. Подобострастно поприветствовав его, они робко уселись рядом. Бек с иронической улыбкой обратился к шейху:
— Где ты пропадаешь, шейх Абдеррахман? Я соскучился по тебе. Правда, сегодня у меня плохие новости. Наш покой омрачают гнусные воры. В ближайшие дни обстановка накалится еще больше. Я хочу, чтобы ты успокоил людей и подготовил их к защите семей и имущества.
— Мы сильны вами, мой господин, — почтительно ответил шейх.
