Эльмира Нетесова - Я обязательно вернусь
— Юля! Этот дом твой! И все, что в нем твое! Так по контракту. Я все оплатила своей жизнью. Вон там, в комоде, в ящичке, мои украшения и деньги. Все забери, никому не отдавай, оно твое! Много получишь. Жить будешь богато. Может, я что-то не так, где-то обделила, но я свое с лихвой тебе отдаю. Я за все поплатилась сполна. Слышь, Юлька! Я любила вас с Борисом! Только вас! Но мне никто не верил. Только моя смерть убедит. Я наказана проклятьем, потому умираю. Много чего хотела, а получу маленький клочок земли. На нем не будет цветов. Они не вырастут на проклятой могиле. А и посадить их будет некому. Разве только ты сжалишься. И полив мою могилу своими слезами, посадишь цветы, и они расцветут прощеньем. Передай отцу своему кольцо. То, какое он надел мне в день росписи. Я никогда его не снимала. Считала Бориса своим. Теперь отпускаю. Подожду его там. Встречи не минет и снова будет моим. Но уже навсегда. Я никому его не отдам! — застонала от боли. Юлька сделала обезболивающий укол. Елена вскоре успокоилась и снова заговорила:
— Смотри! Не отдавай ничего Аленке и Юрию Михайловичу. Здесь ихнего нет. Так по контракту. Он у меня вот здесь, под подушкой, чтоб никто его не забрал, берегла до твоего прихода. Ты не только дочь, ты наследница!
— Не нужно мне ничего! Лучше бы ты жила! Все отдала бы без раздумья, чтоб вернуть наше прошлое. Оно было счастьем! Ты, не спросив, променяла его на мираж. Мы потеряли все: счастье, семью, друг друга. Чем это заменишь? Эх, мамка! Как ты обидела нас с отцом! Разве такое забудем?
— Прости, Юля! Я ошиблась, как спотыкается много женщин. Но их прощают, потому что любили. А меня прокляли все! Ты даже не хочешь принять мое, что отдаю уже на краю могилы.
— Мне не нужно чужое! Ты за него поплатилась жизнью. Отдай, верни вместе с контрактом и уйдешь прощенной.
— Ты, Юлька, дура! Или я зря жила, чтоб отдать то, за что поплатилась здоровьем? Они никогда не любили меня. И только ты, моя капля крови, будешь тут полной хозяйкой. И я буду знать, что не зря жила! — закричала от боли Елена.
— Ты не бойся, скоро все закончится. Я уйду тихо…
— Верни все, тебе будет легче умереть. Чужое никогда не пойдет впрок. Ты хочешь взять много, но не возьмешь и малое, уйдешь с пустыми руками. А я не захочу повторить твою участь. Ты мало жила, но принесла много горя нам с отцом и себя наказала. Зачем это было нужно? Кому в радость твое нынешнее? Умоляю, верни все! Не жалея, отдай хозяину! — просила Юлька.
— Ты всегда была глупой. Так и есть, в свою бабку пошла. В Анну! Она сдвинутая, всю жизнь проканителила в дурах бессребреницах, хотя могла быть очень богатой. А умрет нищей. Такой и твой удел. Уходи, дурное семя. Не рви мою душу. Я и впрямь впустую жила. Жаль, что ты у меня одна на всем свете и то неудачная! — отвернулась от Юльки, из глаз выкатились слезинки. Елена не поняла и не захотела услышать дочь. Та, постояв возле нее немного, тихо вышла в двери…
Юрий Михайлович подошел к Юльке сразу. Бережно взял под локоть:
— Давай здесь поговорим, — предложил тихо.
— Нет! Не могу! Дышать нечем, поехали. Отвезите меня домой. Я устала, — попросила человека.
Юрий Михайлович уже дома помог Юльке раздеться, усадил в кресло и, приготовив кофе, сел рядом.
— Ты всерьез решила оставить коттедж и отказаться от прав наследницы?
— Само собою. Мне ваше не нужно. Пример матери перед глазами. Кто много хочет, теряет даже малое. А она — всю жизнь. Ничего у вас не возьму. Завтра оформим бумаги.
— Не стоит так спешить. Пусть Елена доживет свое. Не убивай ее окончательно. Такое она не переживет.
— Добрый вы человек! Даже в этом мать жалеете. А не стоило б! Она хоть перед смертью должна была понять, что важнее в этой жизни и как она обидела нас с отцом!
— Ты еще тоже можешь передумать.
— Ни за что! К тому же вы никогда не были мне врагом Даже помогали, хотя я чужая. Случалось, вовремя поддерживали. И никогда не попрекали. Только вот с Вадимом Евгеньевичем оплошка вышла, — хотела рассказать.
— Я все знаю. Он сам раскололся. Поверь, даром ему не сойдет. Я предупреждал его от этого шага, но он не понял или не поверил, но о случившемся пожалеет. Занесло придурка, пора притормозить.
— Юрий Михайлович, вы поможете найти работу, если закроют аэропорт?
— Не случится этого. Живи спокойно. Ваш аэродром модернизируют, приведут в порядок взлетную полосу, там снова закипит жизнь, — сказал задумчиво.
— Откуда знаете?
— На высоком уровне решение принято.
— Почему же оборудование вывозят?
— Устаревшее, хлам убирают. Подготовят полосы, завезут все новое, начнете с белого листа…
— О чем думаете? Вы здесь, а как будто далеко от меня? Где вы?
— Если ты отдашь все как обещаешь, я верну в дом Аленку. Навсегда, понимаешь? Она уже многое осознала и сама говорит, что забудет, оставит панель. На этот раз я ей поверил… Она устала быть охотником. Ведь карауля чью-то смерть, нередко теряют собственную жизнь, — вздохнул тяжело.
— А как же тот мужик, штрафы?
— Он меня поймет верно, и отпустит дочь. Зачем ему иметь в своем доме женщину, какая каждую минуту ждет, когда его не станет?
— Если вы уговорите того деда, Аленка сразу вернется?
— Непременно.
— Она о Елене знает?
— Конечно. Они дружили. Это я запретил дочери общенье с нею. Аленка много раз хотела приехать. Но то я, то дед мешали ей. Думаю, пока Елена жива, им не стоит встречаться.
— А мне кажется, они помирятся и простят друг друга. Мать сама передаст ей все. Ведь больше некому.
— Ты так думаешь?
— Даже уверена. Мать посчитает, что этим она накажет меня! А сделает то, чего я хочу, и вернет права владельцу.
— Чудная ты Юлька! — крутил головой Юрий Михайлович и продолжил:
— Отдавая, радуешься. Я такое в своей жизни еще не видел!
— Я не имела и не брала. Не свое взять — это украсть. И получить проклятье. Мне бабка о том иного рассказывала. Чужой кусок не проглотишь, им только подавиться можно. А я не хочу…
— Спасибо, Юля! Ты и меня, и мою дочь спасаешь. Все мы ошиблись, но хватит оступаться. Слишком дорого приходится платить по счетам. А на меня не обижайся, — понурил голову и добавил:
— Всяк за свое получает сполна.
— Это о чем? — не поняла Юлька.
— О Вадиме Евгеньевиче! Он из моих рук не выскользнет, — пообещал мрачно.
Юлька ничего не ответила человеку. Понимала, что у этих мужчин свои отношения и счеты.
Едва Юрий Михайлович ушел, она позвонила Мишке, пригласила прийти к ней прямо теперь. Тот вскоре примчался и прямо с порога спросил:
— Ну, че срываешь средь ночи, где у тебя горит?
— Да хватит ворчать! Я ж важные новости расскажу, сейчас на уши встанешь! — пообещала хохоча и тут же выпалила про аэропорт.
— Откуда сорока принесла? — не поверил Мишка.
— Юрий Михайлович сказал, что это решено наверху.
— Ерунда! Решение еще не дело, почему никто из наших о том не знает? Кстати, видела? Сегодня последнюю технику вывезли от нас. Не сегодня, так завтра всех разгонят. И что тогда брехнет тот твой знакомый?
— Посмотрим, кто из вас прав, — смеялась Юля и рассказала Мишке, о встрече и разговоре с Еленой.
Парень долго, растерянно молчал:
— Не знаю, права ты или нет! Но лично я никогда бы так не сделал. Не отказался бы от наследства. Что и говорить, эдакое редко кому обламывается. Не шутки, сразу всю «шкатулку» мамашка отдавала! Отказаться от такого могла только ты, самая глупая на свете!
— Сам дурак и отморозок! Ну, неужели, ничего не понял? Ну как стала бы жить там?
— Молча!
— И сколько прожила бы в нем?
— Это неважно! Зато как жила бы! Перед тобой весь город на задних лапах ходил бы!
— А мне такое нужно?
— Тебя уже завтра в жены отхватили б!
— И ты?
— Нет!
— Почему?
— Зачем на заведомый отказ нарываться? Я же не из отморозков!
— Лучше скажи, как у тебя с твоей невестой? Скоро свадьба?
— Не состоится. Полный облом! Эта чмо подсела ко мне и давай лопотать, чтоб свадьбу я в ресторане устроил. И не какую-то скромную, а целый зал, на всю папашкину милицию и ее дискотеку! Во, развернулась! У меня и на семейную вечеринку не наскребется, а это пугало готова в Эрмитаже девственность оставить и не ниже рангом. Я ей, чтоб быстрее дошло, у виска покрутил. Она как зафитилила мне в ухо ладошкой, слегка. Я и улетел, не помню куда. Утром очнулся и не пойму, где канаю. Огляделся, батюшки-светы, в гостях у тестя. Но не подумай, что в кабинете, конечно, в камере. Меня оттуда два мента выковырнули, взяли под ручки так бережно, я аж заторчал, вот это сервис, это отношение! Они меня до самой двери довели. Открыли ногой и мне коленом в зад как наподдали. Там перед крыльцом три машины стояли. Я их все перелетел! Сразу понял, какой ответ получил. Ну и ладно! Не огорчился. Одно жаль, брюки на коленке порвал, а Надюхи дома нету! — пожаловался гундосо.
