Исабель Альенде - Дочь фортуны
- Что ты делал? – по окончании осмотра того или иного человека спрашивала его Элиза.
- Я всего лишь чувствовал боль пациента и передавал тому энергию. Отрицательная энергия вызывает страдания и болезни, позитивная же способна вылечивать.
- А положительная энергия, какая она, Тао?
- Она словно любовь: горячая и светлая.
Вытаскивать пули и залечивать ножевые ранения – вот в чем заключалась повседневная работа доктора. Со временем и у Элизы пропал испытываемый к виду крови ужас, более того, научилась зашивать человеческую плоть с таким же спокойствием, с каким прежде вышивала простыни для своего приданого. Практика в качестве хирурга рядом с англичанином Эбанисером Хоббсом на деле для Тао Чьена оказалась очень и очень полезной. На той зараженной ядовитыми змеями земле не хватало такого действия, как проколы, поэтому плечи многих его товарищей лишь синели и опухали. Зараженная вода только способствовала широкому распространению эпидемии холеры, средства от которой никто пока не знал, а также других заболеваний с тревожными симптомами, хотя и не всегда роковыми. Получал Тао Чьен совсем немного, но постоянно авансом, потому что когда вылечил некоего испуганного человека, тот заплатил без лишних слов, хотя и мог бы поторговаться о сбавлении цены. По окончании работы целитель мысленно представил своего умудренного опытом покойного наставника с выражением упрека на лице, но, впрочем, подобное видение все-таки постарался отогнать. «В данных обстоятельствах я просто не могу позволить себе роскошь быть благородным человеком, учитель», - проговорил он сквозь зубы. В его заработок не входила анестезия, а тому, кто желал успокоения с помощью лекарств или золотых игл, приходилось платить сверх установленной цены. Всем оказывал свои услуги за исключением, пожалуй, воров, которым после разумного внушения все-таки приходилось терпеть розги либо последним отрезали уши: шахтеры хвалились своей справедливостью, вершить которую им никто не мешал, а также никто не собирался оплачивать тюрьму и тем более ее охранять.
- Почему ты не зарабатываешь на преступниках? – спросила его Элиза.
- Потому что предпочитаю, чтобы они были мне обязаны некой благосклонностью.
Казалось, Тао Чьен намеревался обосноваться. Хотя своей подруге не сказал об этом ни слова, но в то же время не желал покидать это место, чтобы предоставить духу Лин какое-то время его найти. Вот уже несколько недель покойная жена молодого человека не давала о себе знать. Элиза же, напротив, все считала часы, беспокоясь насчет продолжения путешествия. И по мере того, как проходили дни, девушку одолевали противоречивые чувства, что испытывала та к своему товарищу по приключениям. Благодарила своего защитника и способ последнего, каким тот ее оберегал. Здесь имелось в виду хорошее питание, тепло и уют по ночам, обеспечение всякими мате и иглами, чтобы, как говорилось, подкреплять энергию «ки», но все же раздражало спокойствие этого человека, которое невольно принималось за недостаток мужества и отваги. Безмятежное выражение и легкая улыбка на лице Тао Чьена временами то беспокоили, то тревожили девушку. Совершенно не понимала абсолютного безразличия мужчины попытать счастья в шахтах, когда все окружение, а особенно его соотечественники китайцы, казалось, ни о чем другом и не помышляло.
- Ха, тебя ведь тоже не интересует золото, - спокойно возразил молодой человек, когда девушка начинала его упрекать.
- Я приехала сюда совсем по другой причине! А с какой целью здесь находишься ты?
- Потому что я был моряком. И не думал о чем-то другом, пока ты сама меня об этом не попросила.
- Ведь ты врач, а не моряк.
- Здесь я снова могу быть медиком, по крайней мере, какое-то время. А ты оказалась права, в здешних краях много чему можно научиться.
За этим и проходили дни. Со временем удалось наладить связь с туземцами и кое-что выяснить насчет лекарств местных шаманов. Были там и нечистоплотные группы бродяг-индейцев, покрытых сплошь в жирных пятнах кожами койотов и поношенными европейскими шмотками, которые в паническом бегстве за золотом потеряли все, что только можно. Они перемещались туда-сюда вместе со своими усталыми женами и голодными детьми, стараясь путем промывания лежащего в корзинах из тонких ивовых прутьев песка добыть золото, но стоило лишь обнаружить прибыльное место, как людей гнали оттуда взашей. Когда жителей оставили в покое, последние образовали небольшие деревни из шалашей или палаток и таким способом расположились хоть на какое-то время пока не пришлось опять отправляться на новое место. Познакомились тогда и с китайцем, которого приняли со всем уважением, потому что считали человека этаким «лекарем» - знающим дело мудрецом – к тому же и самим было только в радость поделиться имеющимися познаниями. Элиза и Тао Чьен сели, заняв собой пустые места, чем и замкнули круг, внутри которого на раскаленных камнях готовилась каша из желудей или жарились семена лесных растений вместе с кузнечиками – все это Элизе показалось просто восхитительным. Затем люди курили, беседуя между собой на необычной смеси английского языка, каких-то знаков и изредка употребляемых словах выученного давным-давно родного языка. В те дни загадочно исчезли несколько шахтеров-янки. Несмотря на то, что их тела не нашли, оставшиеся в живых товарищи обвинили индейцев в убийстве последних и к тому же нанесли ответный удар, взяв приступом всю деревню, захватив в плен человек сорок, включая женщин и детей, и вдобавок в качестве наказания казнили семерых мужчин.
- Если подобным образом поступают с индейцами, хозяевами этой земли, то я уверена, что с китайцами обращаются гораздо хуже, Тао. Ты должен стать невидимым, как и я, - сказала Элиза, чуть подавленная от того, что недавно узнала о случившемся.
Но у Тао Чьена не было времени овладевать различными хитростями, чтобы становиться невидимым, ведь всецело был поглощен изучением растений. Предпринимал длительные экскурсии и собирал образцы для проведения сравнения с теми, что использовались в Китае. Брал в аренду пару лошадей либо шел пешком целые мили под жестоким солнцем, непременно беря с собой Элизу в качестве устного переводчика, чтобы, наконец, достичь слобод, населенных мексиканцами, жившими в этих местах целыми поколениями и прекрасно знающими природу. Совсем недавно они уступили Калифорнию в войне против Соединенных Штатов, и эти обширные слободы, где раньше по принципу коммунизма находили приют сотни батраков, постепенно приходили в упадок. Договоры между странами на деле представляли собой исписанные чернилами листки бумаги. Уже в самом начале мексиканцы, немало знающие о разработке полезных ископаемых, обучали недавно прибывших необходимым приемам, с помощью которых добывалось золото, хотя туда же и с каждым днем все больше прибывали чужаки с намерением занять территорию, которую считали своей по праву. На деле же англичане таковых просто презирали, равно как и людей, принадлежащих любой другой расе. Началось неутомимое преследование испанцев, им всецело отказывали в праве разрабатывать шахты ввиду того, что не были американцами, хотя за таковых принимали преступников из Австралии и искателей приключений из Европы. Множество лишившихся дохода батраков пытали счастье, занимаясь разработкой полезных ископаемых, но когда травля так называемых гринго снова оказалась невыносимой, люди стали уезжать на юг либо пополняли собой количество преступников. В некоторых из деревенских жилищ, оставленных целыми семьями, у Элизы была возможность весело провести время в женском обществе, оказавшемся той редкой роскошью, что напомнило ей нечасто бывшие моменты спокойного счастья тех, проведенных на кухне Мамы Фрезии, лет. Это были уникальные случаи, когда девушке удавалось нарушать свое принудительное молчание и поговорить на родном языке. Там собирались сильные и благородные матери, которые бок о бок работали со своими мужьями, выполняя самые тяжелые задания, и были не в малой степени закалены усилиями и нуждой. Поэтому совершенно невольно и испытывали потрясение и удивление, оказавшись перед китайским, тщедушным на вид, мальчиком, говорившим на испанском языке не хуже одной из них. Чинно передали ему секреты природы, к которым сами прибегали веками, чтобы облегчать различные болезни, а заодно поделились и рецептами потрясающих блюд, что она тотчас пометила в тетрадке, уверенная в том, что рано или поздно настоящие сведения ой как пригодятся. Меж тем «чжун и» заказал в Сан-Франциско западные лекарства, именно те, пользоваться которыми научил молодого человека его друг Эбанисер Хоббс еще в Гонконге. Также привел в порядок землю вокруг шалаша, огородил небольшой участок, тем самым, защитившись от оленей, и высадил основные лекарственные травы, которые и использовал в своем ремесле.
