Дарья Асламова - Приключения дрянной девчонки
. Приятно превратить свободного мужчину в раба всего за пять дней.
Высококвалифицированная работа. Сегодня в аэропорту, когда мы ждали рейса на Москву, я капризно надула губки и заявила Олегу, что хочу цветов. "Дашенька, – взмолился он. – Но я же растратил все деньги!" "Займи", – последовал короткий ответ. Он кинулся клянчить деньги, что было непростым делом, поскольку он уже занял приличную сумму для удовлетворения моих запросов. Когда Олег преподнес мне великолепный букет пурпурных роз, я почувствовала себя маленькой гадкой сучкой.
Власть развращает, но отказаться от нее невозможно. И это чудесное говорящее напряжение его глаз, как у преданного пса. Нет, что ни говори, охота на мужчину – азартное дело. Упоение этой пылкой игрой сродни удовольствию, которое испытывает рысь, вонзая когти в свою жертву и наслаждаясь запахом крови. Я надеюсь, Олегу удастся выйти за пределы очарованного круга, когда мы вернемся в Москву, и любовь окажется всего лишь царапиной, которая быстро заживет. Нельзя обременять себя привязанностями.
/ июля. Вот уже несколько дней я и Рома живем вдвоем в квартире. Советов уехал домой, и между нами осталась недосказанность. Я даже себе боюсь признаться, что мне его не хватает. Рома водит к себе женщин, я скриплю зубами и предвкушаю, как я буду ябедничать Советову и капать ему на мозги. Мне так одиноко, что даже общество Ромы меня устраивает, поскольку я боюсь ночевать одна. Днем мы лениво дразним Друг друга, и Рома не гнушается мелкими пакостями. Вчера, когда я его основательно разозлила за обедом, он с ехидной Улыбкой сказал: "Ты думаешь, ты единственная женщина Советова? Ошибаешься. Все твои подруги – Неля, Катюша, Юля – с ним переспали". Мне стоило большого труда удержаться в Рамках обыкновенного любопытства. Я лишь заметила: "Первыеe два имени для меня не новость, а вот последнее несколько Удивило". "Чему ж тут удивляться? – снисходительно сказал Рома. – Андрей нравится женщинам". "Мне ровным счетом наплевать, с кем спал или спит Советов, – с излишней горячностью заявила я. – Это его личное дело. Я живу здесь только потому, что у меня нет другого пристанища". Я поднялась из-за стола, давая понять, что разговор окончен. Но душевную занозу вытащить не так-то легко. 18 июля. Сегодня вернулась из Хабаровска, где отдыхала две недели. В аэропорту меня встретил Андрей, мы не виделись почти месяц, и, увидев его, я вдруг поняла, как сильно я соскучилась. С внезапно вспыхнувшей нежностью я поцеловала его прямо в губы, мы оба смутились. Он повез меня на такси в маленькое кафе "Охотник", гордый тем, что сумел заработать деньги и может теперь пригласить девушку на обед. Мы лакомились в кафе нежным мясом перепелок и пили коньяк, и Андрей хвастался своими успехами. Мы осторожно расчищали стену, выросшую между нами, и болтовня была лишь средством, чтобы скрыть на время взаимное физическое влечение. Я разволновалась не на шутку, когда под столом его колено коснулось моей ноги. "Может быть, поедем домой?" – спросил Андрей, беря меня за руку. Я лишь кивнула, боясь, что голос выдаст меня.
В нашу квартиру я вошла со смутным ощущением, что начинается нечто большое. Мы разделись, не глядя-друг на друга, и легли на старый скрипучий диван. Я закрыла глаза и предоставила себя в его полное распоряжение. Он начал медленно подступать ко мне, едва касаясь порхающим языком шеи и груди, потом приник к впадине живота, и я в нетерпении прикусила губу. Тело мое разгорелось. Наконец он добрался до заветных, тайных складочек между моих ног, его язык погрузился в них, изучая их вкус и чувствительность. Он взялся за исследование с осторожностью ученого, стоящего перед научной загадкой. После нежного длительного знакомства он отыскал горячую пульсирующую точку, от чего волны пошли по всему телу. И тогда он вошел в меня, заполнив ноющую пустоту, и мои руки вкогтились в его спину… Когда ко мне вернулось чувство реальности, я тут же спросила Андрея: "Кто тебя научил этому?" Он, польщенный, рассмеялся и зарылся лицом в мои волосы. "Ну же, – теребила его я. – Говори!" Тогда он с самой серьезной миной ответил: "Любовь". "Я была бы рада, окажись это правдой, – искренне сказала я. – Только не убеждай меня и не клянись, иначе во всем будет привкус лжи". Мы поцеловались невинно, как дети, и я подумала: "Как странно!
Наши тела знакомы уже три года, а познание началось только сегодня".
25 июля. Что жизнь делает с нашими мальчиками! Я знала Андрея мечтательным бессребреником, в вечном ожидании лунных чудес и с весенними бреднями в голове.
Он тогда предпочитал воровать тюльпаны для девочек или покупать им ромашки, уверяя, что лучше цветов не придумаешь. (На самом деле на дорогие цветы у него просто не хватало денег.) Андрей и сейчас еще похож на юного ангела, но свою младенчески чистую улыбку уже научился выгодно использовать в деловых интересах.
Андрей теперь "домашний брокер", что в переводе обозначает – посредник между продавцом и покупателем. Он целыми днями торчит дома, заключая по телефону сделки. Я называю это "лежачей работой". Он даже спит с телефоном в обнимку.
"Войти в систему посредников трудно, – объясняет он мне. – Брокерам невыгодно расширять свой круг. Кому нужна лишняя конкуренция? Я начал с одного-единственного номера телефона – просто знакомые попросили достать компьютер и обещали неплохо мне заплатить. Теперь у меня уже целая сеть телефонных партнеров. Многих из них я никогда в жизни не видел. Но у всех есть кодовые номера – по первым трем цифрам телефонного номера. Меня, например, зовут Андрей-921. Так и разговариваем: "Привет! Я Анд-рей-921, звоню от Гены-243".
Я никак не могу привыкнуть к специфическому "брокерскому" жаргону Андрея. Вчера слышала, как он кому-то рассказывал по телефону: "Видел бабку на дороге, которая выставляла (т.е. продавала – перевод мой) ведро черешни за две с полтиной. Так я ее опустил до двух (т.е. купил у бабки ведро за две сотни рублей)". Вообще Андрей любит употреблять едкие и живописные народные выражения. У него при этом такой невинный вид, что все его вольности выглядят шалостями младенца. Ему прощаешь матерные словечки, как извинил бы ребенка, принесшего с улицы похабное слово. Сегодня он гордо заявил мне:
– Я помог государству!
– Как это тебя угораздило?
– Верховному Совету России срочно понадобился хард-Диск для компьютера. Достать его необходимо было за день, мтобы компьютер не простаивал. Уж не знаю как, но эта информация просочилась в домашнюю брокерскую сеть, и в результате хард-диск достал я. Верховный Совет за деньгами не Достоял, так что все остались довольны. Если исходить из Равила, что хороший бизнес – это как любовь, когда партнеры ведут друг друга к взаимному удовольствию, то я могу писать на заборах:
"Верховный Совет России плюс Андрей-92равно Любовь!" – Но, дорогой, такая работа – это ненадолго. Она существует, пока есть дефицит. Но потом появятся фирмы, которые будут законным образом специализироваться на компьютерах, и в страну хлынет поток самых разнообразных машин. Кому ты тогда будешь нужен?
– Я все это знаю, – вдруг заговорил он взволнованным голосом. – Но у меня есть будущее. Когда-нибудь я сам создам фирму – ты только поверь в меня. Это очень важно.
Недавно появившиеся "маленькие" деньги дают ему ни с чем не сравнимую уверенность в себе, он взрослеет на глазах, но в нем еще много мальчишества. "Я люблю заключать на дороге пари сам с собою, – рассказывает Андрей, – что первая остановившаяся машина повезет меня куда угодно, хоть к черту на кулички. Я набавляю цену до тех пор, пока таксист не купится. Мелочь, а приятно". Эти мальчишеские проявления тщеславия меня смешат, но я стараюсь их поощрять. Как знать, может быть, из него и выйдет толк.
Я изучаю его каждый день, читаю как новую книгу, страницу за страницей. Андрей – даровитый молодой человек, цельная натура, у него свежий, живой ум, огромное честолюбие и редкая для его лет выдержка. Он прошел хорошую школу искусства владеть собой, его девиз – никогда и ни с кем не пускаться в объяснения. Он кажется мягким и покладистым, но внутри есть стержень, его щенячья веселость скрывает тайное упрямство и обостренное самолюбие. Я обращаюсь с ним совершенно бесцеремонно, но подозреваю, что он откладывает в памяти каждое оскорбление.
Андрей похож на игрушку с пружинкой, надавишь неосторожно, и выскочит чертик. 2 августа. Время течет медленно, как мед, каждую минуту я ловлю как сладкую каплю. Мы проводим целые дни вместе, и никто нам не мешает. Рома снял себе квартиру, и мы наслаждаемся одиночеством вдвоем. Я совершенно забросила работу в редакции и погрузилась в блаженное безделье. Андрей "висит" на телефоне, а в промежутках между деловыми разговорами мы занимаемся любовью.
Удивительно, когда женщина равнодушна к мужчине, она без всякого труда находит у него ранимые места и уязвимые точки души. Я никогда бы не подумала, что мое нежелание целоваться с Андреем и то, что я привыкла спать отдельно, приносило ему такую боль. Он сражался за право засыпать рядом так, как будто это откроет ему ворота в рай. Без всякого умысла я поступала именно так,"как следует поступать женщине, желающей влюбить в себя мужчину. Надо оставлять ему простор для завоеваний, возбуждать в нем азартное чувство военачальника перед битвой. А когда все территории будут покорены, придет настоящая привязанность и невозможность жить друг без друга. Сейчас каждый мой поцелуй или простая ласка принимаются Андреем как чудесная победа после долгой битвы за любовь. Он не лишен душевной свежести и совершенно непосредственно упивается пробуждением чувств.
