Леонид Иванов - новые времена - новые заботы
Успокоившись немного, Павлов изучает сводки по животноводству, по кормам. Тут много отрадного: хорошо продвинулись вперед с удоями коров. Уже шесть хозяйств края одолели рубеж 4000 килограммов, а племзавод «Приречный» почти «догнал себя» — перешагнул за 5000. Это Гребенкин, выполняя взятое на себя обязательство, помог коллективу племзавода. И, судя по его рассказу, помощь требовалась небольшая: сократили в три раза норму силоса, заменив его более сильными кормами. Иначе говоря, установили рацион кормов коровам такой, каким он был в годы наивысшей продуктивности, и удои круто пошли вверх.
Все районы края, кроме одного, уже перевыполнили годовые планы по продаже мяса, и еще порядочно сдадут сверх плана. А с кормами просто хорошо! В экспериментальных районах страховой фонд грубых кормов свыше сорока процентов, в остальных тоже есть переходящие фонды и грубых, и сочных кормов, везде зарезервированы концентраты.
Вспомнилась вчерашняя поездка в Дронкинский район, встреча с Соколовым. Не было еще случая, чтобы у этого передового председателя не нашлось претензий к Павлову. Вот и на этот раз он обрушился на него с упреками:
— Подвел ты нас, Андрей Михайлович! Прибылей больших лишил…
В свое время, когда экспериментальным районам было дано право самим определять, какие отрасли развивать, какие ликвидировать, Соколов решил избавиться от свиней, потому что они приносили убыток. Зато он увеличил поголовье овец, так как овцеводство прибыльно. Теперь же, когда ввели новые цены на мясо, Соколов подсчитал, что ему было бы выгоднее держать свиней, а не овец. И отсюда упреки:
— Я сколь раз говорил тебе, Андрей Михайлович, — объявите цены на наши продукты, а мы сами решим, что больше производить! Ведь если нам выгодно, значит, понимаешь, и государству выгодно, потому оно хорошую цену на тот продукт и назначило. Только цены-то надо потверже устанавливать, не каждый год менять их, понимаешь, а то совсем задергаете нас…
Упрек серьезный. И Павлов скажет о нем в докладной записке, которая почти готова. Через два дня он летит в Москву для участия в работе в одной из комиссий Верховного Совета СССР.
А вот справка о наличии скота в личной собственности. И опять вспомнилась вчерашняя поездка. Он побывал и у Варвары Петровны в Ясной Поляне. Первое, что бросилось в глаза, — корова в деннике. А Варвара Петровна, выскочив на улицу, сразу поняла, почему Павлов стоит у денника. Закудахтала:
— Так вот опять завела коровенку-то, Андрей Михайлович. Не одна, правда, а с соседкой Матреной. И телевизор на двоих, и корова теперь напополам, — весело смеется она. — Да и как не заведешь, Андрей Михайлович! Бывало, с кормами-то одно мучение, а сейчас списки составили, кому сколько сена привезти, за доставку только уплатить надо. Тут и дурак будет держать скотину-то. У нас в деревне еще три коровушки нынче добавилось…
Глядя в сводку, Павлов видит и этих трех коровушек, и Варварину буренку, уже вошедших в статистические отчеты. А она, статистика, свидетельствует, что в крае за последние два года поголовье коров в личной собственности увеличилось на 11 с половиной тысяч. Значит, стало побольше оседлых крестьян, более весомо и «подспорье»!
Вечером, у себя дома, Павлов продолжал работать над докладной, уточняя кое-что. Вот раздел о кормах. Теперь каждый год в крае будут улучшать 200–250 тысяч гектаров лугов и пастбищ. Это позволит применять широкозахватные сеноуборочные машины, вообще вводить комплексную механизацию — простор велик! Но пока очень мало машин для этого.
Большой раздел посвящен зерновому хозяйству. Главные нужды — велика нагрузка на комбайны, вечно не хватает автотранспорта для отвозки зерна. И особая претензия к селекционерам: в Сибири очень нужны свои высокоурожайные сорта яровых пшениц.
А дальше об удобрениях. Решения по этому вопросу ясны: в первую очередь удобрения направляют туда, где наиболее высока отдача урожаем. Но почему считают, что на юге отдача выше? Павлов приводит материалы опытных станций края и особенно интересные многолетние данные агронома Климова: на паровых полях центнер удобрений обеспечивает прибавку не менее четырех центнеров пшеницы. Такой высокой отдачи на Юге нет!
И вот последний раздел. Грустная справка: за пять лет из колхозов и совхозов края выбыло более 130 тысяч человек. Вывод тоже ясен: необходимо создать более привилегированные условия земледельцам Сибири.
Но самое главное — механизация! По темпам ее Сибирь вправе занять первое место. Пока же уровень механизации здесь ниже, чем на Кубани, на Украине. А ведь из сел Сибири люди будут уходить не только из-за условий жизни, но и потому, что сибирская промышленность развивается быстрее, чем в любой другой зоне, притягивая к себе новую рабочую силу.
Наконец-то Павлов почувствовал, что докладная, как она была задумана, получилась! Завтра на бюро обсудят ее, и тогда в добрый путь.
Приехав в Москву, Павлов сразу же попросился на прием и в ожидании ответа приступил к работе в комиссии. На третий день ему позвонили поздно вечером в гостиницу, сказали коротко:
— Завтра к одиннадцати утра вас просит Генеральный секретарь…
Павлов встал, заходил по комнате. Ему не доводилось еще один на один беседовать с Генеральным секретарем. И вот теперь, когда до встречи осталось совсем немного времени, он думает: с чего начать? До сей минуты все было ясно: он вручит подготовленную записку и постарается обстоятельно прокомментировать ее. Теперь же вдруг понял, что план этот плох. Записку он мог передать и обычным путем. О встрече-то просил потому, что сам хотел высказать все, что наболело, чтобы самому знать и результат.
И созрело другое решение. Записку он отдавать не будет. Он лишь скажет в ходе беседы, что все изложено подробно в записке, и если ею заинтересуются, — отдаст.
Начнет же вот с чего. На его взгляд, к выполнению решений мартовского Пленума ЦК не все подошли с должной ответственностью, особенно в отношении поставок сельскому хозяйству добротной техники, автомашин, запасных частей, удобрений. И в первую очередь это ощущают на себе сибирские хлеборобы. Выскажет претензии к Госплану, где, по его мнению, не очень умело разрабатывают планы развития сельского хозяйства. Этот орган необходимо укрепить отличными знатоками села вообще, и сибирского в особенности, потому что Сибирь занимает большой удельный вес в производстве товарной продукции сельского хозяйства. (Мелькнула мысль: «Несгибаемого в Госплан! Он-то уж учел бы интересы сибиряков, отстоял бы».)
А затем расскажет о делах своего края: о разработанных мерах помощи отстающим хозяйствам, об улучшении использования земли-кормилицы, об экспериментальных районах и о выводах из этого эксперимента, наконец, о том, какая помощь нужна краю в связи с реализацией намеченных планов.
И в заключение об особом внимании к сибирской деревне, к сибирякам. О создании большей заинтересованности — и материальной — для тех, кто трудится в этом плодородном, но суровом крае.
Еще и еще раз обдумывает Павлов предстоящий разговор и, сам того не замечая, все убыстряет шаги, ускоряет повороты…
20
Глядя на тучные хлеба, раскинувшиеся по обе стороны дороги, Павлов не первый уже раз задает себе вопрос: только ли благоприятная погода помогла хлебам или начинают уже сказываться результаты целеустремленной борьбы за урожай? Будь хлеба менее сильными, Павлов, пожалуй, не задумываясь ответил бы: да, это результат усилий хлеборобов! Все же в крае многое делалось для повышения урожайности полей. И, пожалуй, самое главное — это правильные севообороты! Они теперь введены во всех хозяйствах и в большинстве освоены. И именно правильные! Это с точки зрения агрономов Климовых: правильным можно назвать только тот севооборот, который начинается с чистого пара. А в крае чистые пары обрели наконец права гражданства, и минувшей весной по ним засевалось свыше полумиллиона гектаров — столько предусмотрено и севооборотами.
Вспомнив о Климовых, Павлов вспомнил и недавний разговор по телефону с самим Климовым. На вопрос Павлова об урожае Климов ответил просто:
— Вполне приличный… Повыше двадцати будет.
— А на парах?
— На чистых парах, как и всегда, побольше тридцати центнеров с гектара. — Климов немного замялся. — Если выстоят, Андрей Михайлович, — наконец выговорил он. — Уже полегла самая буйная пшеница, и если еще перепадет сильный дождь, то совсем к земле прибьет, тогда больше тридцати уже не намолотим.
Знакомая песня… Так и нет новых надежных сортов яровых пшениц для Сибири. А те, что возделываются, не выдерживают крупного колоса. Это Павлов видел и вчера, и сегодня на многих полях.
Если бы ученые сумели вывести высокоурожайные сорта озимой пшеницы!
