Сью Таунсенд - Адриан Моул и оружие массового поражения

– Ничего страшного, – ответила она, – он явно клинический сумасшедший.

Я объяснил, что эксцентричность Бернарда считается нормой в мире букинистов и антикваров.

В обеденный перерыв отправился на рынок за манго и нос к носу столкнулся с Майклом Крокусом. Он поделился новостями с Капри. Гостиница замечательная, и у Маргаритки поднялось настроение. Мать и дочь проходят курсы лечения – каждая свой.

Телефонный звонок, которого я так боялся.

Позвонил Гленн: их перевели в Южный Ирак, под Басру. Рассказал, как сегодня до смерти испугался, когда его окружила разгневанная толпа. Он патрулировал улицы и дал маленькому мальчику леденцов из своего пайка. Мальчик сосал леденцы и смеялся и вдруг начал задыхаться, потому что леденец застрял в дыхательном горле.

Гленн вспомнил про такой же случай, который произошел с его братом Уильямом, когда тот подавился мятными леденцами, и я спас ему жизнь, схватив за ноги и перевернув вниз головой. То же самое Гленн проделал с иракским мальчиком.

– Мне пришлось его немного встряхнуть, папа, – говорил Гленн, – и, наверное, с точки зрения его родных, это выглядело не слишком хорошо. Я пытался объяснить, но я ведь не говорю по-иракски, а там никто, похоже, не знает, что такое леденцы, поэтому аплодисментов я не дождался.

Вот вам и завоевание иракских «сердец и душ».

Бернард Хопкинс выбрал из коллекции Мортимера весь хлам, и я договорился о проведении книжной распродажи в поддержку исследований эпилепсии у собак. Лотерею проведет Пандора, ей нужно умилостивить собачников своего округа, после того как она позволила себе несколько рьяных и безответственных высказываний по поводу собачьего дерьма в общественных местах. Мистер Карлтон-Хейес и Бернард Хопкинс любезно вызвались подменить меня в этот день.

Бывший заместитель премьер-министра Ирака Тарик Азиз сдался американским войскам в Багдаде, но восемь британских солдат пострадало от гранатометного обстрела со стороны так называемых «мелких очагов сопротивления». Как получилось, что мой сын оказался на войне? С того дня, как Гленн переехал жить ко мне, я отвечал за его благополучие. Следил за тем, чтобы он рационально питался, надевал зимой теплое белье, брал с собой таблетки против аллергии, когда метеослужба предупреждала о высоком содержании пыльцы в воздухе. Не спал по ночам, когда он начал ездить по пятницам вечером в город и не возвращался с последним автобусом. Всякий раз, когда он выходил из дома, я провожал его напутствиями: переходить улицу по «зебре» и не встречаться взглядом с пьяными незнакомцами. И вот теперь мальчик в Ираке, один, без моей опеки, и я ничего не могу поделать.

Вырезал заметку из «Гардиан» и отправил мистеру Блэру. Она поможет ему дать отпор критиканам, когда его спросят, где оружие массового поражения. Согласно выдающемуся философу доктору Попперу, «каким бы большим ни было число наблюдаемых белых лебедей, оно еще не является доказательством того, что все лебеди белые. Один-единственный черный лебедь опровергает эту теорию».

Представляю, как мистер Блэр использует эту цитату во время одного из своих многочисленных выступлений на телевидении. Его показывают почти так же часто, как Майкла Фиша, который вещает о погоде.

По совету Умника Хендерсона заказал суперсовременный холодильник – настоящее произведение искусства. Он управляется компьютером и сообщает, когда у лежащих в нем продуктов истекает срок годности. Осточертело открывать свой обычный холодильник и обнаруживать, что вся еда протухла!

Благотворительную распродажу я намеревался провести на тротуаре у входа в магазин, поставив несколько трехногих столов и вооружившись микрофоном от старого игрушечного караоке Гленна. Но погода устроила против меня заговор, и, побегав по Хай-стрит за унесенными ветром плакатами о собачьей эпилепсии, я плюнул и затащил столы с книгами в магазин.

Передислокация вызвала большие неудобства: в магазин набились собаки-эпилептики со всего Восточного Мидлендса вместе с хозяевами, произошло несколько ожесточенных схваток, которые пресек Бернард Хопкинс. Съемочная группа передачи «Мидлендс сегодня», вопреки обещанию, не материализовалась.

А потом приехала Пандора и произнесла страстно-лицемерную речь о значении собак в британском обществе и о государственной поддержке изучения четвероногих друзей человека. Она привезла с собой группу киношников-документалистов. Оказывется, Пандора стала героиней телесериала под названием «Публичная жизнь Пандоры Брейтуэйт», который выйдет на экраны где-то в июле одновременно с выпуском в свет ее автобиографии.

Сделал ей комплимент: она удивительно молодо выглядит в красном кожаном пиджаке «Прада», фирменных джинсах и сапогах на высоких каблуках.

– Дело в ботоксе, дурачок, – шепнула она, – у нас в партии все им колются.

Неужто и мистер Блэр решился на эту процедуру, поинтересовался я.

– Пока нет, – ответила Пандора, – но ты не заметил, каким молодым бодряком выглядит Гордон?

Газета «Горн Эшби» прислала репортера и фотографа, но они отказались фотографировать меня и брать интервью. Щелкали исключительно Пандору в окружении собак-эпилептиков. Для меня же имиджевая акция закончилась пшиком, хотя распродажа принесла 369,71 фунта. На 3,19 фунта меньше стоимости отбеливающих и дезинфицирующих средств, которые я купил, чтобы отдраить помещение после собак.

Предложил Пандоре пообедать в ресторане Вонга, но она сказала, что встречается со старейшинами в мечети, после чего сразу возвращается в Лондон. Впрочем, оно и к лучшему, поскольку позвонила мама. Отца выписали, и надо было доставить его в Свинарники.

Я не специалист в медицине, но, на мой взгляд, отец совершенно не готов к выписке. Он едва может стоять без посторонней помощи. Промаявшись час в ожидании санитара с креслом-каталкой, я потерял терпение и позаимствовал кресло у любезного посетителя больницы.

На улице свирепствовал ветер, я снял пальто, укутал отца и дотолкал каталку до машины. Когда отец устроился внутри и закурил, я поволок кресло обратно.

Отец успел привыкнуть к больничному режиму. На полпути он посмотрел на часы и мечтательно сказал:

– Пять часов, ужин развозят.

Иван просто обезумел, увидев отца, ковыляющего через поле, и с радостным лаем рванул нам навстречу. Мама постелила в трейлере свежее белье, отец забрался на полку и заснул.

Позвонил Найджел, он прослышал, что я играл в гольф с моим «новым лучшим другом» Умником Хендерсоном.

– Что дальше, Моули? – осведомился он. – Отправишься в круиз? Прикупишь землицы? Или станешь членом Общества по охране памятников?

Я спросил, согласна ли организация «Собаки-поводыри для слепых» оставить Грэма у Найджела навсегда, и услыхал в ответ, что Грэм лично изъявил желание остаться.

– Знаю, Грэм – умный пес, но даже он не умеет говорить, – слегка удивился я.

– Это ты так думаешь, – буркнул Найджел и повесил трубку.

Маргаритка слишком больна, чтобы выдержать дорогу, и вынуждена остаться на Капри еще на две недели.

Мальчик-стажер доставил очередную записку Крокуса.

Дорогой Адриан,

Увы, бедная Маргаритка заболела, перенапряглась, осматривая достопримечательности.

Им с матерью придется задержаться в гостинице «Сплендид». Не сомневаюсь, что ты обеспокоен не меньше моего и согласен с тем, что бедная девочка должна оставаться на Капри, пока не накопит сил для возвращения в Англию.

Думаю, что 1000 фунтов с твоей стороны покроют расходы.

Мир тебе,

Незамедлительно позвонил Умнику и проинформировал его относительно ситуации с Маргариткой. Умник находился неподалеку, подключал ноутбук в офисе стрип-клуба «Фанни»; сказал, что зайдет в магазин, как только освободится.

Должен признать, Умник творит с техникой настоящие чудеса. За полчаса он забронировал билет на самолет до Неаполя, паром до Капри и номер в отеле «Сплендид».

– В жизни ничего такого не делал, – заметил он.

Предложил ему сбегать через дорогу в магазин «Некст» и с помощью продавца экипироваться в соответствии с апрельской погодой на Капри.

Умник так и поступил: он как Трильби, подчиняющийся Свенгали, то есть мне.[66] Без меня он бы пропал!

Рассказал маме про недомогания Маргаритки, она расхохоталась:

– Когда я была беременна тобой, то вкалывала по восемь часов в день на кондитерской фабрике, по выходным ковырялась в нашем садике, стирала белье безо всякой стиральной машины, а после работы еще стригла на дому и по пятницам бегала на танцы. В день выкуривала по тридцать сигарет, а каждый вечер перед сном пила бренди с имбирным пивом.