Михаил Антонов - Шесть историй о любви
"Ага, так он не женат,"- подумала Катерина,— "Интересно, интересно".
– А здесь глубоко?— спросила она.
– Нет. Мелко!- закричали ребятишки, врываясь в воду.
Катерина разоблачилась и, аккуратно ступая по пляжу, пошла к воде.
– Я догоню,— сказал Владимир, закуривая.
Пляж был песчаный, с вкраплением мелких ракушек. Когда Катя вступила в воду, она поразилась необыкновенной ее теплоте и тому, что дно было мягким. Девушка подняла ногу и увидела, что ступня по щиколотку в грязи. Она с удивлением поглядела на Владимира.
– Это только у берега ил,— ответил он.— Метров через десять он кончится. Там будет только песок.
Катерина сделала еще несколько шагов и ил, действительно, кончился. Она пошла дальше, пытаясь зайти поглубже. Глубина сначала увеличивалась, дошла до середины бедра, а затем опять стало мелко- по колено. Катерина опять оглянулась на молодого человека, тот хитро улыбался. Она пошла дальше, но история повторилась. Она дошла уже до первых бурунов, когда Володя встал и быстро пошел за ней, что-то крикнув на ходу Витьке.
– Настоящие глубины начинаются вон там, за третьими бурунами,— объяснил девушке догнавший ее Владимир.— Почему здесь и хорошо купаться с детьми.
Они вместе прошли туда. Там вода была заметно холоднее, но все равно приятная. До берега было уже метров семьдесят. Минут десять они плавали, переговариваясь о пустяках. Потом, устав, решили идти к берегу.
Ребятня, накупавшись, расположилась на песке и загорала.
Владимиру и Катерине было видно, как к ним подошла девушка. Это оказалась Катюша-младшая. Она скинула платье и тоже пошла в воду.
Где-то на полпути до глубины молодые люди с ней встретились. Поравнявшись с Владимиром, Катюша выразила сожаление, что они уже выходят. При этом она внимательно рассмотрела Катерину. И этот пытливый взгляд выдавал ее. Девчонка смотрела на приезжую оценивающе, как на соперницу.
Младшая проигрывала старшей по многим параметрам. Ее фигура еще была по-девичьи худа и неразвита, купальник закрытый, старенький и немодный. Да и где найдешь в этой глуши модный. И на что его купить, если в их семье было четверо детей, а она, старшая, еще не работает, а учится. И руки у Катюши были без маникюра. Попробуй подои корову с маникюром. А у этой- и тело, как на картинке, и грудь красивая, и ноги, и купальник, как в последнем номере моделей сезона. Катюшка видела этот журнал в ателье, когда была месяц назад в Махачкале. И стрижка у городской красивая…
Девчонка тяжело вздохнула, к горлу подкатил комок. Хотелось зареветь. И, чтобы этого не произошло, она нырнула в набегавшую волну."
– Ну вот. Тут Иван Бунин пропадает, а я думал, что мне придется одному все сочинять,— прошептал Бурлаков на ухо Вадиму.
Тот молча кивнул.
"Владимир повернулся к солнцу животом, Катерина спиной. Дети, сидевшие и лежавшие вокруг них, стали приставать к ней с вопросами, как ко всякому новому человеку.
– Тетя Катя, а вы откуда приехали?
– Из Ленинграда.
– Вы там живете, да?
– Нет, я там пять лет училась, а жила в другом городе.
– А вы на кого учились?
– Я экономистом буду на заводе. Уже распределение получила.
– А наша Катька в медицинском училище в Кизляре учится,— пояснил Витька.
– Ну что ж, хорошая специальность- сестра милосердия.
– Она акушеркой будет,— добавила самая маленькая девочка Машенька.
– Тянут вас тут за язык,— сказала Катюша, выходя из воды и услышав, что речь идет о ней.
– Вон видите, тучка,— показала она куда-то в море. – И волны усиливаются. Надо уходить, моряна начнется.
Ребятишки заголосили: "Моряна, моряна,"- и стали собираться.
Катерина молча поглядела на Владимира. Тот пожал плечами и сказал, что, наверное, местным понятно, о чем речь, и что если так говорят, то, пожалуй, пора действительно идти.
Все быстро оделись, и малышня помчалась наперегонки к поселку. Со взрослыми осталась только шестилетняя Машенька. Катя- младшая, сначала хотела тоже задержаться, но поняла, что будет лишней, и быстро пошла вперед. Катя- старшая надела платье, но не стала обуваться. Ей захотелось, подобно убегавшим детям, пройтись по земле босиком.
Владимир собрал одеяло, стряхнул его, и они пошли. Когда молодые люди поднялись с берега к дороге, они увидели, как ушедшую вперед Катюшу догнали два паренька на мотоциклах, о чем-то с ней поговорили, потом девчонка села сзади одного из них, и мотоциклисты умчались, поднимая тучу пыли. Вскоре за поворотом скрылись и остальные ребятишки. Володя, Катерина и Машенька, державшая девушку за руку, пошли одни.
– Машенька, так что такое моряна?— спросила девушка.
– Это когда ветер с моря,— пояснила девочка. Более вразумительного ответа от нее добиться не удалось.
Они прошли полдороги до поселка, когда слова девочки стали оправдываться. Им в спину сильно подуло. Но что в этом было опасного, было пока непонятно. Потом воздух стал серым, солнце спряталось за тучкой или облаком. Ветер дул не рывками, как обычно, а с постоянной силой. И тут неожиданно, словно манна небесная, с неба на них посыпался песок вперемешку с каплями то ли дождя, то ли морских брызг. Стало ясно, что моряна- это не только ветер с моря, а и пыльная буря, рождаемая этим ветром.
– Да, искупались, называется,— произнес молодой человек.
– Вся голова в песке,— произнесла Катерина.— Да ты не оглядывайся, песок в глаза попадет,— сказала она девочке.
– Теперь мне понятно, почему местные женщины поголовно в платках,— добавила она через пару минут.— У вас можно будет дома голову помыть?
Чувствуя свою вину за испорченную прическу, Владимир пообещал:
– Организуем.
Потом решил объясниться:
– Я приезжаю сюда в третий раз, но впервые попадаю в такой переплет.
Наконец, они добрались до села. На его улицах ветер дул слабее. Машутка, увидев свою хату, убежала вперед. А когда наши герои добрались до дома тетушки Владимира, то ветер стих совсем, и опять выглянуло солнце. Катаклизм продолжался всего с полчаса.
Зайдя во двор, Катерина спросила, где можно найти расческу.
Владимир сказал, что в доме на комоде. Девушка прошла в дом, а молодой человек вышел со двора. Катерину ожидало новое разочарование. Волосы, после купания в море, расчесываться не желали. Они стали твердыми, как проволока. Тут она заметила, что платье, надетое на невысохшее тело и побывавшее в пыльной буре, в некоторых местах испачкано. Похоже, у нее сегодня несчастливый день.
Прическа испорчена, платье грязное, от автобуса отстала. Хоть вешайся. Хорошее впечатление от купания было испорчено.
Девушка вышла во двор. В саду она видела колодец, а на летней кухне – тазик. Она зачерпнула воды из колодца, налила в таз, намочила волосы и попыталась их намылить. Мыло упрямо не мылилось. От неудач можно было разреветься.
Тут с улицы вошел Владимир. Он увидел ее неудачу и рассмеялся.
– Это бесполезный трюк. Этой водой, Катенька, невозможно вымыть голову. Она слишком жесткая. И, кстати, не вздумайте ее пить. Расстройство желудка я вам гарантирую.
– А что же пьют местные жители?
– Ее, ее родимую. Но к ней нужно привыкнуть. Я за отпуск не успеваю. Поэтому покупаю в магазине минералку или пиво в буфете.
Правда, здесь оно поганенькое. А еще аборигены любят пить вино.
Самодельное. Да, Катюшь, не расстраивайся,— тут он первый раз назвал ее на ты и больше они не выкали.
– Что же теперь делать?
– У меня здесь припасено ведерко воды из артезианской скважины. Этой можно все: и мыть, и стирать, и пить. Кстати, платье тоже постирать не мешало. А то пыль на нем здорово осела. Давай так, я тебе сейчас чего-нибудь найду переодеться, а потом схожу на артезиан еще за чистой водой. Этим ведерком ты постираешься, а новой водой помоешь голову.
Так они и поступили.
Владимир отправился за водой. Неподалеку от дома, где ночевали водители междугородных автобусов, он приметил двух мотоциклистов. Но это были не те парни, что увезли младшую Катюшку.
– Ее здесь нет,— сказал один мотоциклист другому.— Где теперь ее искать будем?
Ответа второго рокера Владимир не услышал, а на обратном пути их уже не было. И он про них сразу же забыл.
Катерина, переодевшись в длинную для нее майку Володи и его же шорты, выглядела весьма соблазнительно: у нее были стройные ноги, а грудь, приятно для глаза, колыхалась под тонкой материей.
На веревочке висели ее платье и купальник. Владимир хотел ей что- то сказать, какой-нибудь комплимент, но впервые почувствовал себя с ней скованно. И чтобы преодолеть эту скованность, он произнес:
"Вот вода".
Катерина помыла голову артезианской водой и стала расчесываться.
Это очень красиво, когда женщина расчесывает волосы. Она поднимает обе руки вверх, грудь у нее становится рельефней и, глядясь в зеркало, женщина становится наиболее естественной. Ожидавший этого момента Владимир, достал откуда-то блокнот и автоматический карандаш…
